Ознакомительная версия.
– Рад, что эти времена в прошлом. Машина ждет. Мы идем, ma chèrie?
Сара удивилась, а Дев самодовольно ухмыльнулся:
– После встречи у меня оставалось немного времени. Я провел его заучивая французские фразы. Как мое произношение?
– Я слышала и похуже. – Спрятав улыбку, Сара взяла сумочку и направилась к двери. – Как прошла встреча?
– Наблюдается прогресс. Достаточный для того, чтобы мой начальник производства и команда юристов вылетели сюда. Предстоит утрясти кое-какие детали, но сделка близка к завершению.
Сара не желала признаваться себе, что это больно укололо ее сердце. Она вовсе не собиралась отдыхать с Девом в Париже. Он здесь по делам. Она же обеспечивает ему надежное прикрытие.
Жан-Жак Жиро и его жена встретили их в дверях своего величественного таунхауса. Оказавшись в громадном холле, обе пары обменялись поцелуями в щеки. Мадам Жиро поздравила их и вела себя благопристойно, однако Дев на всякий случай держался поближе к невесте.
Обмен любезностями дал Саре возможность оценить хозяйку дома, больше узнать о ее жизни. Блондинке, похоже, было за пятьдесят, но она легко и грациозно порхала по дому, словно балерина. Каковой она и была в прошлом. Мадам Жиро показала Саре портрет, на котором ее изобразили в костюме Одиллии, злого Черного лебедя из «Лебединого озера» Чайковского.
– Мне очень нравилась эта партия. – С той же порочной улыбкой, что и на портрете, мадам Жиро взяла Сару под локоток и провела ее в гостиную. – Быть плохой гораздо веселее. Вы со мной согласны?
– Если только, как в некоторых постановках «Лебединого озера», сердце Одиллии не пронзает стрела.
Пожилая дама громко расхохоталась.
– А, вы предупреждаете, что мне следует держать руки подальше от вашего красавчика. – Мадам Жиро обернулась к Деву и заявила: – Она мне нравится, Девон, хотя я этого не хотела. Но, может, мы сумеем жить втроем?
Стоя спиной к Деву, Сара не могла видеть его реакцию. Но она была готова поклясться, что он воспринял это предложение не так благодушно, как месье Жиро.
– Элиза, кошечка моя, – сказал тот. – Ты шокируешь гостей своими маленькими шуточками.
Выражение лица его жены было озорным, но казалось очевидным, что она вовсе не шутит.
К удивлению Сары, она наслаждалась вечером. Элиза Жиро вела себя естественно, но не переступала черту, проведенную Сарой.
Чета Жиро и их гости выпили коктейли в гостиной и поужинали в потрясающей столовой с видом на Сену. Беседа касалась то лет, проведенных хозяйкой дома на сцене, то работы Сары в «Бигайл», то самолетостроения. Элиза терпела последнее только до тех пор, пока не убрали со стола.
– Достаточно, Жан-Жак! – Она встала. – Мы выпьем кофе в маленьком салоне. А вы, – сказала она, беря Дева за руку, – расскажете мне, что подвигло эту восхитительную женщину согласиться выйти за вас замуж. Статья в «Бигайл»? – Ее озорная улыбка вернулась, она бросила игривый взгляд на Сару. – А теперь – правду! Его задница такая же потрясающая, какой ее показал миру ваш журнал?
Месье Жиро покачал головой:
– Веди себя прилично, Элиза.
– А разве я веду себя неприлично, mon cher? – удивилась она.
– Я веду себя вполне прилично, Девон, – усмехнулась Сара, взмахнув ресницами, когда они поднимались в лифте отеля «Вернейль».
Девон скрестил руки и прислонился плечом к стенке кабины. Сара не была пьяна, но она вела себя раскованнее, чем когда-либо.
Ему это нравилось. Ее зеленые глаза сверкали. Слегка спутавшиеся от ветра волосы падали на плечи. В вырезе жакета соблазнительно виднелись кремовые полушария.
Он жаждал проглотить ее. Всю целиком.
– Роль тебе удалась, – согласился он. – Особенно когда Элиза пыталась вытянуть из тебя детали нашей интимной жизни. Я до сих пор не понимаю, как тебе удалось создать впечатление знойного пожара, хотя ты всего лишь изогнула бровь.
– Ах да, королевский изгиб. Это одно из самых действенных орудий бабушки, так же как вздергивание подбородка и негромкое фырканье. Но, возможно, завтра мне будет труднее, когда мы с Элизой встретимся за ланчем, – предупредила Сара, вытаскивая карточку-ключ из сумочки. – Мне, скорее всего, придется импровизировать.
– Нет причины, по которой тебе пришлось бы импровизировать.
Сара повернулась к нему. Выражение ее лица было настороженным и недоверчивым.
– Ты предлагаешь мне переспать с тобой, чтобы удовлетворить жгучее любопытство мадам Жиро?
– Нет, мэм. – Дев наклонился и коснулся губами ее губ. – Я предлагаю переспать, чтобы удовлетворить наше любопытство.
– Ты шутишь?
– Нет, мэм.
Сара не захлопнула дверь у него перед носом, и пульс Дева зачастил.
– Мы, – медленно проговорила она, не отводя глаз, – могли бы пойти по этой дороге. Достаточно далеко, чтобы обеспечить Элизу несколькими сочными подробностями.
Это было то самое приглашение, которого ждал Дев. Он вошел внутрь, обнял Сару и ногой захлопнул дверь. Горничная оставила в номере свет и отогнула одеяло на постели. Как бы сильно ни стремился Дев в этом направлении, он направился к софе. Сев на плюшевые подушки, он усадил Сару на колени.
Взяв эмоции под строжайший контроль, он провел ладонью по шелковистому покрывалу ее волос. Шея Сары была теплой, губы приоткрыты, она по-прежнему смотрела на него. Ему показалось, что он и так уже далеко зашел.
Дев снова наклонил голову. Больше не было легкого прикосновения его губ, осторожного исследования, позирования перед фотокамерой. Это был голод, горячий и неутолимый. Дев пытался загнать его внутрь, но Сара не позволила, отвечая поцелуем на поцелуй, прикосновением на прикосновение. Он принялся пропускать ее волосы между пальцами. Пальчики Сары очертили линию его подбородка, а затем скользнули к узлу галстука.
– К черту Оскара Уайльда, – спустя секунду страстно прошептала она. – Галстук мне мешает.
Галстука не стало. Затем такая же участь постигла пиджак. Когда она расстегнула две пуговицы на рубашке Дева, он потянулся к ее жакету. Расстегнув одну пуговицу, он обнаружил, что на Саре нет бюстгальтера. Поблагодарив Всевышнего, Дев расстегнул вторую пуговицу.
– Я мечтал об этом, как только ты открыла мне дверь, – признался он охрипшим голосом.
– Я тоже об этом мечтала. Должно быть, поэтому я решила не надевать тунику, которую всегда ношу с этим жакетом.
Ее честность поразила Дева. Сара не играла, не дразнила его, не дулась, не жеманничала. Она испытывала такой же голод и не стыдилась этого.
Атласные лацканы разошлись, обнажив груди, маленькие и гордо взирающие на мир. Их венчали темно-розовые соски. Приподняв Сару немного повыше, Дев принялся осыпать поцелуями ее грудь, а затем втянул сосок в рот.
Ознакомительная версия.
