Рик быстро оседлал гнедого Джокера для себя, а Алекс помог ему оседлать смирную кобылу для Ирены, и они вдвоем остановились возле крыльца, поджидая девушку. Рик оглядывал двор, опытным взглядом отмечая некоторые упущения и думая о том, почему Алекс не проявляет рвения. В конце концов, это была его работа, а старик Мартин Хэпберн, все еще являющийся управляющим, числился в этой должности лишь потому, что у отца рука не поднималась дать отставку верному служащему.
– Черт побери, я так и думал, что все мужчины будут у стройных ножек этой крошки, – услышал он голос Алехандро и, обернувшись, увидел, что приятель заинтересованно смотрит куда-то в сторону.
Рик посмотрел туда же. У конюшни стояли несколько человек: Антонио, седлающий двух лошадей, невысокая рыжеволосая девушка, стоящая к Рику спиной, – наверняка подружка его брата, и несколько молодых ковбоев. Рик тут же понял, почему у брата не слишком довольное выражение лица: молодые люди из кожи вон лезли, чтобы завладеть вниманием девушки, – и невольно усмехнулся. Кроме этой небольшой группки на обширном дворе больше никого не было, а вчерашняя школьница вряд ли могла привлечь внимание Алехандро. Поэтому Рик решил, что Алекс увидел пробегающую по двору Хелен, дочку управляющего, формы которой приводили в трепет добрую половину ковбоев и работников ранчо еще в прошлом году.
– О ком ты? – лениво осведомился Рик.
– Об этой рыжеволосой ведьмочке, Кристин, для которой твой брат седлает лошадь.
– Кристин? – Рик удивился и обрадовался, услышав это имя.
Они с Иреной приехали вчера очень поздно, и Рик даже не знал, что Кристин здесь.
– Она самая. Девчонка превратилась в весьма аппетитную штучку.
Рика ужасно покоробили эти слова. Лицо его застыло, а брови невольно сошлись в одну линию. Кристин никакая не «крошка», не «ведьмочка», и уж подавно не «штучка»! Кристин, тихоня и скромняга, умеющая молчать и слушать и в отличие от большинства девчонок своего возраста – а Рик немало их повидал, поскольку у Изабель то и дело гостила какая-нибудь подруга, – не помешанная на косметике, тряпках, мальчиках и… глупом хихиканье, которое выводило его из себя!
Они всегда запросто разговаривали о довольно сложных для ее возраста вещах, и Кристин не только всегда поддерживала беседу, но и вставляла весьма разумные замечания к месту. А это такая редкость вообще и для такой малышки в частности. У нее были волосы оттенка красного дерева, какой ему еще никогда не доводилось видеть, а ее огромные серо-зеленые глаза были то не по-детски серьезными и даже печальными, то озорными и смешливыми, как у проказливого бесенка…
А Алекс… пялился на нее и говорил пошлости, и всего этого Рик просто не мог стерпеть.
– Не смей на нее пялиться, – грубо сказал он.
– Ты шутишь? – Улыбка медленно сползла с губ Алехандро, когда он понял, что Рик страшно далек от веселости.
– Нет, я не шучу.
– Чем ты так разозлил Рика, Алехандро? – никем не замеченная Ирена подплыла к ним, помахивая зажатыми в пальцах очками.
Очки были от какого-то супермодного дизайнера и стоили примерно тысячу долларов. Рику всегда нравилась элегантная небрежность Ирены в обращении с дорогими вещами, но сейчас он снова ощутил приступ раздражения – уже не легкого, похожего на досаду, а самого настоящего, с примесью злости. Втрое больше стоил ее костюм для верховой езды, не считая украшений, количество которых в столь ранний час Рик посчитал верхом безвкусицы.
– Дорогая кузина, – приторно пропел Алекс, с улыбкой глядя на Ирену, – как приятно тебя видеть. Замечательно выглядишь… – он поцеловал ее в щечку, – и вкусно пахнешь.
От этой вольности Ирена капризно изогнула верхнюю губу.
– Тебе тоже не помешало бы пахнуть чуть вкуснее, чем лошадьми и коровами.
– Что поделать, дорогая, я с самого раннего утра на ногах, а моя работа слишком отличается от труда «белых воротничков».
Алекс даже руками развел, словно извинялся за то, что работает не в офисе.
Раздражение Рика усилилось, и он, оставив любезничающих кузенов, направился к группке молодых людей, в центре внимания которых была Кристин. Ковбои при виде сына хозяина поздоровались и быстро ретировались.
– Доброе утро! – поздоровался он.
Кристин медленно – Рику показалось, что слишком медленно – повернулась. Несколько секунд она смотрела на него широко раскрытыми глазами.
– Риккардо, вы приехали! – воскликнула Кристин слишком громко и стушевалась, а в ее глазах Рик мгновенно уловил что-то большее, чем просто радость.
Но он мгновенно забыл о своем открытии, потому что наконец-то разглядел Кристин как следует. Веснушки, раньше усеивающие ее аккуратный носик, куда-то подевались, а глаза, кажется, стали еще больше. А в их серо-зеленой глубине появились загадочность и закрытость, словно Кристин хранила какую-то тайну. Ее кожа была очень белой и полупрозрачной, а нежные розовые губы показались ему бархатистыми лепестками роз…
На этой ноте Рик опомнился и встряхнулся. Эк его занесло, он словно на какое-то мгновение превратился в подростка, находящегося под воздействием неуемных гормонов.
– …А мы как раз собрались с Антонио на прогулку, – услышал он слова Кристин, хотя и так все было ясно.
– Доброе утро, сеньорита Кристин, – услышал Рик за спиной приветствие подошедшего Алекса.
Алекс встал в некотором отдалении от Рика, и на губах его застыла неопределенная улыбка.
– Доброе… – Кристин бегло улыбнулась Алексу, но в ее приветствии Рику мгновенно почудилось некое напряжение.
От его внимания также не ускользнуло, что Антонио бросил на Алехандро неприязненный взгляд. Рик насторожился.
– Ладно, Рик, увидимся за завтраком, – сказал Антонио, словно подавая Кристин некий сигнал.
Она едва заметно кивнула, соглашаясь, и они оба легко взлетели в седла. Кристин слабо махнула рукой, и они с Антонио выехали со двора. Провожая взглядом быстро уменьшающиеся фигурки, Рик отметил, что Кристин не предложила ему присоединиться. И что она избегала смотреть на Ирену.
– Риккардо, ты еще не передумал последовать их примеру?
– Нет, – он оглянулся на Ирену. – Едем…
Он буквально взлетел в седло и сверху наблюдал, как Ирена пытается взгромоздиться на лошадь. Несмотря на посещаемые курсы верховой езды с инструктором, специально для этой цели пошитый костюм и старание Ирены, в ее движениях не было и сотой доли изящества и непринужденности Кристин. Рик неотрывно думал о Кристин всю прогулку. Она очень изменилась, и он чувствовал непривычное и от этого не слишком приятное волнение. Он действительно увидел ее, осознал перемены, произошедшие в облике девушки, и в нем что-то перевернулось. Это «что-то» засело посередине груди и мягким толчком напоминало о себе каждый раз, как Кристин появлялась в его поле зрения. А через несколько дней, наблюдая, как Кристин идет с Изабель через двор, привычным жестом отбрасывая с лица волнистые локоны и легко улыбаясь чему-то, Рик вдруг отчетливо понял, что его чувства больше не могут ограничиваться братской любовью. Наверное, он шел к этому постепенно, но именно в этот момент осознал сей факт очень отчетливо и ясно. Чувство было похоже на удар молнии: мгновенная вспышка, от которой перехватило дыхание и, кажется, даже сердце пропустило несколько ударов, а потом внезапное озарение…
