— И после того, как Райдер купил бизнес будущего тестя, у него больше акций, чем у тебя?
— Да, — признал Сет с недовольной гримасой.
— Достаточно, чтобы захватить власть?
Довольная улыбка промелькнула на его губах.
— Все еще недостаточно. Но я предполагаю, что, пока мы тут лежим, он старается заполучить контрольный пакет.
— А ты нет? — Она допила шампанское и поставила бокал возле корзины для пикника.
— Я выбрал другой путь.
— Ты пытаешься создать альянс, — догадалась молодая женщина.
— Да. Райдер не получит контрольный пакет, поскольку другие акционеры не продадут свои доли. Я планирую, что они проголосуют в союзе со мной, когда придет время.
У нее не возникло и тени сомнения в том, что он своего добьется.
— Но у тебя появится враг в компании. Твой сводный брат придет в ярость, когда ты выиграешь, и будет постоянно пытаться подорвать твой авторитет.
Сет гордо вздернул подбородок:
— Думаю, что смогу с этим справиться.
— Это стоит того?
Эйприл считала, что ничего не может быть хуже, чем оказаться в конфликтной ситуации без какого-либо выхода.
— Это того стоит, — подтвердил он.
— Все же хорошо, что вас было только трое, — пробормотала Эйприл.
— Ну, это еще неточно, — заметил Сет. — Мужчина, называющий себя Джеем Ти Хартли, утверждает, что он тоже сын Уорнера.
Эйприл внимательно посмотрела на него:
— У тебя оказался еще один сводный брат?
— Предъявляющий права на свою долю наследства. Но с этим я тоже справлюсь. — Он указал на темное небо. — Когда я был ребенком, то загадывал желания, глядя на эту звезду.
Эйприл повернулась к нему:
— Что же ты загадывал?
— Ничего особенного. Велосипед или новую бейсбольную перчатку. Что моя мама перестанет плакать, когда отец уходит навестить свою вторую семью…
Его голос стал жестче, выдавая давнюю боль, и сердце Эйприл открылось навстречу тому маленькому мальчику, которым когда-то был Сет.
— Мама плакала при тебе? — спросила она шепотом.
Он неловко улыбнулся:
— Она, наверное, пришла бы в ужас, если бы поняла, что я все знал. Хотя это стало хорошим уроком, который я никогда не забуду.
— Уроком?
Сет по-прежнему смотрел на звезды:
— Ничего хорошего не выходит из любви и отношений.
Эйприл изучала его напряженный профиль. Какое суровое мировоззрение! Затем одна мысль пришла ей в голову: Сет никогда ни для кого не был самым главным в жизни. Его отец выбрал Райдера, своего официально признанного сына. Его мать предпочла провести жизнь в ожидании любимого человека, а не искать более спокойную обстановку для сыновей. Как все это отразилось на Сете?
— Но все же, — мягко возразила Эйприл, — иногда любовь и отношения могут сложиться.
— Это не делает людей счастливыми. — Судя по всему, Сет не раз повторял эти слова. — Любовь ничего не привносит в их жизнь. Мне всегда было интересно, почему люди отчаянно к этому стремятся.
— Ты вправду так считаешь? — выдохнула Эйприл.
— Мне никогда не приходилось видеть примеры, противоречащие этому утверждению.
Не зная, что надо сказать или сделать, чтобы облегчить боль все еще живущего в нем ребенка, она придвинулась ближе:
— Покажи мне эту звезду.
Сет показал.
— Это Вега, — заявила Эйприл.
Неожиданно Сет придвинулся к ней. Нервная дрожь заставила ее кровь пульсировать, и она указала на другие звезды:
— А это Альтаир и Денеб. Они образуют треугольник вместе с Вегой.
Ее сердце сильно забилось, а внутри все запело — неужели она начала вспоминать?
Не обращая внимания на ее руку, указывающую на созвездие, Сет пристально наблюдал за ней. Мурашки побежали по телу Эйприл.
— Какие еще звезды ты знаешь? — тихо спросил он.
— Вот Венера, — быстро сказала она, пытаясь притвориться, что раскраснелась только из-за вспышек памяти. — Конечно, это не звезда, но ее иногда называют вечерней звездой или утренней звездой.
Пряди волос, которые выбились из косы, развевались вокруг ее лица, и Сет заправил их ей за уши:
— А что еще, мой звездочет?
Ее щека вспыхнула от прикосновения руки Сета, она посмотрела в его глаза, сверкающие, внимательные и гораздо более красивые, чем звезды на небе.
— Я больше никаких звезд не знаю, — соврала Эйприл.
Его глаза потемнели, голос стал грубее.
— Расскажи мне тогда что-нибудь другое. Что угодно, о чем тебе известно.
Медленный огонь, который Эйприл пыталась потушить, разгорелся вновь, угрожая поглотить ее.
— Мне известно, что я чувствую, когда ты так на меня смотришь.
— Как?
Он был очень близко, его дыхание согревало ее, а запах завораживал. В горле пересохло, Эйприл не сразу смогла заговорить.
— Как будто все слова исчезли, и единственное, что имеет значение, — это чтобы ты продолжал смотреть на меня.
— Я только на тебя и смотрю.
Ее пульс бился в сумасшедшем ритме, в ушах стоял гул. Взгляд Эйприл скользил по его губам, она хотела их, хотела Сета.
— Я, наверное, умру, если ты не поцелуешь меня.
— Я не хочу, чтобы твоя смерть была на моей совести. — Он наклонился к ней.
Когда губы Сета прикоснулись к ее губам в легком поцелуе, Эйприл не сопротивлялась — время противостояния закончилось. Ее тело настойчиво требовало этого мужчину, и побороть это было невозможно. Лежа в его объятиях, она приоткрыла губы, желая большего. Но он продолжал целовать ее сдержанно, нежно лаская верхнюю губу.
Сет обхватил ладонями ее лицо, дрожь охватила низ живота.
— Сет, займись со мной любовью, — прошептала Эйприл.
Бесконечные секунды он молчал, только откинул волосы с ее лба и прижался губами к бархатной коже:
— Я не могу.
Ощущая волну возбуждения, она прижалась к нему всем телом:
— Нет, можешь.
Он сжал ее плечи и зажмурился:
— У тебя же есть причины не делать это.
Хриплый голос Сета проникал внутрь, пробуждая каждую клеточку тела Эйприл.
— Я забыла все причины.
— Причины были и у меня, — вымученно простонал он.
Эйприл потянулась и погладила мягкую щетину на его щеках:
— Я не думаю, что ты их помнишь.
— Джессе, — сказал Сет, печально глядя на нее.
Внезапно придя в себя, Эйприл опустила руку. Он прав — неизвестно, что связывало ее с его братом.
Когда она начала отодвигаться, Сет удержал ее:
— Знаешь, мне наплевать, была ли ты близка с Джессе. Это ничего не значит.
Эйприл снова прижалась к нему:
— Я на девяносто девять процентов уверена, что ничего не было. Я это чувствую.
