Неужели он не понимает, что разозленный слон учуял его и теперь будет преследовать? Она огромным усилием воли заставила себя остаться на месте, когда огромная нога опустилась всего в нескольких ярдах от нее. Потом тяжеловесное животное прошло дальше, громко ломая кусты. Фотоаппарат лежал неподалеку, целый и невредимый, и словно подмигивал объективом. Она хотела подойти поднять его, но вдруг тело охватила непобедимая дрожь.
Лори ничего не могла сделать, только обессиленно прислонилась к стволу дерева, не в силах представить, что случилось с верным Набу. Она слышала треск кустов под огромными ногами слона, и на мгновение ей показалось, что слон вернулся сюда, чтобы разобраться, наконец, с истинным виновником происшествия, потом две руки грубо схватили ее поперек туловища, и она уперлась взглядом в посеревшее, заострившееся лицо и два ледяных зеленых глаза.
— Что за идиотка…
Она подумала, что владелец сафари начнет ее трясти, и вцепилась зубами ему в руку, и его следующие слова потонули в удивленном крике боли. Он сцепил зубы и рывком притянул ее к себе. Она не знала, сколько она так стояла, припав к его широкой груди, но его тесные, хотя и грубые объятия гораздо лучше помогли ей справиться с дрожью, чем ствол дерева.
— Где Набу? — наконец спросила она дрожащим голосом. — Он жив?
— Да, только несколько царапин получил. Он спрятался за деревом, и животное ушло дальше, на равнину. — Он поднял ее фотоаппарат с мрачным, неподвижным лицом. — Если бы вы стояли против ветра, все было бы нормально. Слоны обычно чуют опасность по запаху. А уж раз он что-то вынюхал, он непременно захочет узнать, что же это.
Лори покорно посмотрела на него.
— Я сначала подумала, что Набу сбежал, — тихо пробормотала она.
— О, у него большой опыт по этой части и отличная реакция. Когда надо быстро что-нибудь придумать, на него всегда можно положиться, — кивнул охотник. — Он понял, что слон почувствовал сразу два запаха, что он растеряется и не сразу поймет, кого преследовать.
— Я не должна была подвергать Набу такой опасности. — Лори посмотрела ему прямо в глаза. Румянец стал понемногу возвращаться на бледные щеки. — Вы ему передадите мои извинения?
— Вот сами ему и скажете.
Пока он вел се обратно к «лендроверу», у нее было такое ощущение, что буря впереди. И оказалась права. Когда они развернулись и поехали обратно к лагерю, он хмуро глянул на нее, яростно сжимая руль.
— Как вам пришло в голову устроить эту дурацкую выходку? — мрачно спросил он.
Лори не отрываясь смотрела прямо перед собой. Теперь, когда опасность была уже позади, она втайне поздравила себя с отличными снимками.
— Я решила, что наконец-то появился шанс снять что-нибудь такое, что оправдало бы приезд в Африку, — беззаботно ответила она. — До сих пор я фотографировала только то, что прекрасно можно снять и в зоопарке.
— А, вы считаете, что эти снимки стоили такого риска?
— Это первые приличные снимки, которые я сделала в Африке, — холодно ответила она.
— Тогда вам придется ими и ограничиться. Мы возвращаемся домой.
Она даже рот открыла от неожиданности, резко обернулась и вопросительно уставилась на Райана. Что он такое говорит? Они возвращаются в Мбингу, потому что она вела себя как непослушный ребенок и ослушалась взрослого? Лори с несчастным видом смотрела вперед. Райан сверкнул на нее взглядом своих бездонных зеленых глаз.
— С этого момента вы будете делать все снимки с дерева, — заявил он. — Я заказал построить настил на дереве возле запруды, это в нескольких милях отсюда.
— С дерева? — ошеломленно повторила Лори. — Но это же еще опаснее, чем снимать из машины! — Она повернулась к нему, чтобы излить всю силу своего гнева: — Да, теперь я действительно жалею, что не поехала в национальный парк! Там мне по крайней мере позволили бы иногда выходить из кокона, чтобы запечатлеть не только замерших на месте животных. Вы просто придумываете для меня разные трудности, потому что с самого начала были против этой поездки!
— Мне не надо даже ничего придумывать. Вы просто ходячая проблема — делаете все, чтобы впутаться в ситуацию, из которой потом не можете найти выхода. Я наблюдаю это с нашей первой встречи. — Он резко крутанул руль, чтобы объехать рытвину. — Этот ваш Десмонд, должно быть, очень крутой парень, если ради него вы с такой легкостью готовы рисковать своей шеей.
— Я фотограф и должна делать хорошие фотографии, — запальчиво отрезала она.
— А я должен вернуть вас ему в целости и сохранности. Так что будем дальше делать? Выбирайте — снимать с дерева или едем обратно? На запруде можно найти почти все зверье, какое водится в здешних местах, так что вам еще, можно сказать, повезло.
«Ну конечно», — думала Лори, кипя негодованием, хотя было ясно, что, раз Райан Холт что-то решил, спорить нет смысла. Она недовольно кивнула:
— Да, лучше уж платформа, чем возвращаться с пустыми руками.
Она даже не догадывалась, что скоро ее жизнь изменится навсегда.
Упомянутая запруда, как оказалось, была совсем не запрудой, а довольно больших размеров прудом в нескольких милях от их лагеря. Лори была приятно удивлена расположением и устройством своего фотографического плацдарма — огромного развесистого дерева с толстыми ветками и густой кроной.
Веревочная лестница вела на платформу размером с небольшую комнату, оснащенную такими удобствами, как большая бутыль с ледяной водой, циновки, на которые можно было присесть и даже прилечь, и небольшим стационарным биноклем, так что все было не так уж плохо. Правда, без Могу было скучно, но он был слишком непоседлив, и его отправили на машине обратно в лагерь.
Лори не думала, что Райан будет помогать ей с фотографиями, но, на удивление, он не стал долго дуться, и к концу недели она уже знала внешность и названия всех животных, которые пробегали под деревом. Пока никто из большой пятерки не приходил к пруду, но, как ни странно, ее это совсем не расстраивало, потому что у нее за спиной всегда стояла надежная широкоплечая фигура в хаки.
Наверное, тихое уединение среди листвы на этом временной платформе или красочные африканские закаты и рассветы укрепили их дружбу. По той или иной причине дни проходили в полной гармонии. Девушка узнала, что лучшее время застать животных, идущих на водопой, — рассвет или час перед закатом, когда воздух наполняется прохладой, хотя для настоящего фотографа это не лучшее время. В такие минуты Лори обычно с улыбкой следила за проказами молодняка под деревом, а также за Райаном Холтом, картинно развалившимся у дерева, с ружьем на коленях и зажатой в зубах незажженной трубкой.
