Выслушав шефа, Николас удивленно вскинул брови.
— Сэр, я не понимаю, какая связь между моим желанием жениться и карьерой? Если вся проблема сводится к тому, что моя избранница японка, то…
— Она гейша, Ридли, — прервал его посол и пояснил: — Ее род занятий может нанести урон вашей репутации, а следовательно, и репутации всего посольства.
Лицо Николаса приняло каменное выражение. Он не привык, чтобы кто-либо указывал, как ему жить.
— Насколько мне известно, брак с гейшей не является актом аморальности. И в прошлом, и в настоящем многие государственные деятели связывали свою жизнь с представительницами «мира цветов и ив», — ответил он с некоторым вызовом.
— Все они были японцами, а в европейской практике подобных прецедентов не встречалось. Кроме того, в памяти журналистов еще свежа ваша лондонская история с Дайаной Уорвик. Вам не терпится подкинуть им новый повод к скандалу? Может, вы и страдаете расстройством рассудка, но со мной-то все в порядке. Я не дам вам разрешения, что, согласно дипломатическому протоколу, равносильно официальному запрету.
Посол тяжело вздохнул. Ему не нравился весь этот разговор. Будь такая возможность, он бы поручил кому-нибудь другому переговорить с Ридли, но могли пойти ненужные слухи…
— Чертовщина какая-то! Я впервые влюбился так, что готов расстаться с холостой жизнью, а всему помеха дурацкий протокол!
— И вы успели это всего за неделю, которую находитесь здесь? Да вас поднимут на смех, Ридли. И не только в Лондоне.
— Мне плевать, что будут думать обо мне другие. Я не собираюсь следовать вашим запретам и женюсь в любом случае. Считайте, что я поставил вас перед фактом, сэр.
Николас встал, давая понять, что более не намерен продолжать беседу на эту тему.
Посол сокрушенно покачал головой и предупредил:
— Я вынужден буду сообщить о вашем решении в Лондон. Это моя обязанность.
— Поступайте, как вам будет угодно, — произнес Николас, покидая кабинет.
Оказавшись за стенами посольства, он медленно пошел по улице, собираясь обдумать сложившееся положение. Хотя особого выбора у него не было. В любом случае Николас не мыслил жизни без очаровательной Лотос, и, если ради нее надо будет пожертвовать карьерой… он готов.
Пожалуй, не стоило даже ожидать, когда из Лондона в Токио придет распоряжение насчет него. Лучше будет, если он сам откажется от должности в посольстве.
Вернувшись в свою квартиру, Николас сразу же прошел в кабинет и, расположившись за письменным столом, принялся сочинять послание в министерство иностранных дел. Пусть чиновники лишатся радости позлословить на его счет — он опередит их.
Письмо заняло совсем немного времени. И вот уже оно, запечатанное в конверт, лежало перед ним, предназначенное для отправки ближайшей дипломатической почтой.
Покончив с делом, Николас с облегчением вздохнул и произнес:
— Теперь остался сущий пустяк: уговорить гейшу Песчаный Лотос выйти за меня замуж…
Лаванда вышла из такси и торопливой походкой направилась к дому Итисудзу, которая уже встречала ее, открыв двери.
— Что случилось? Почему ты попросила приехать меня так срочно? — спросила Лаванда у подруги сразу же после взаимных приветствий.
Она была удивлена, когда некоторое время назад от гейши прибыл мальчик-посыльный и передал на словах, что ей необходимо прибыть в дом Итисудзу-сан. Зная, что гейша ни за что не стала бы беспокоить ее по пустякам, Лаванда немедленно собралась и отправилась в путь.
— Так что, собственно, произошло? — повторила она свой вопрос.
— Прости, что заставила тебя приехать. Но для гейши Песчаный Лотос принесли послание, и я не знаю, насколько оно важное, — ответила Итисудзу, встревоженно глядя на приятельницу.
— От кого? — поинтересовалась Лаванда, хотя догадывалась, каким будет ответ. Кроме Николаса, никто не знал, где обитает гейша Песчаный Лотос.
— От господина Ридли.
— Где оно?
— Вот. — Итисудзу достала из выреза кимоно письмо и протянула его собеседнице.
Лаванда развернула лист бумаги и прочла:
Николас Ридли просит позволения посетить гейшу Песчаный Лотос сегодня вечером для важного разговора.
— Что бы это могло означать? — задумчиво произнесла она, передавая послание Итисудзу.
Гейша пробежала взглядом короткий текст и, улыбаясь, произнесла:
— Возможно, то, ради чего ты приехала в Японию. Он решил сделать тебе предложение.
— Ты так считаешь? — Лаванда недоверчиво покачала головой.
Ей было трудно поверить, что Николас Ридли мог иметь серьезные намерения по отношению к гейше. Песчаный Лотос не была равной ему по происхождению, как, например, Дайана Уорвик или Кэролайн Аскотт, поэтому-то Лаванда с сомнением восприняла предположение Итисудзу.
— Извини, но мне трудно поверить в столь легкую победу. Боюсь, ты разочаруешься, узнав подлинную причину его желания встретиться со мной.
— Думаешь, у господина Ридли иные намерения, нежели брак? А как же любовь, о которой он тебе говорил?
— Я не верю в ее существование. Николасом Ридли движет лишь желание обладать Песчаным Лотосом. Уверена, я стала первой женщиной, которая не упала к его ногам, точно спелая груша с дерева, и это разбудило в нем охотничий азарт.
— А мне кажется, настороженная слухами о его репутации, ты просто опасаешься поверить в искренность слов, сказанных им тебе.
Итисудзу обеспокоенно взглянула на подругу. За короткое время знакомства она успела всем сердцем полюбить Лаванду и желала, чтобы счастье нашло ее как можно скорее. Николас Ридли, которого ей пришлось увидеть всего лишь раз, на чайной церемонии, казался прекрасной партией.
Судя по рассказам приятельницы, он отличался той страстностью натуры, которая была присуща и самой Лаванде. Но сказать ей об этом у Итисудзу не хватало духу. Гейша еще не встречала людей, так похожих друг на друга, и не считала подобное совпадение случайным. Небеса никогда не делают ничего просто так…
Лаванда, настроенная по отношению к Николасу крайне воинственно, не заметила в словах подруги откровенного намека.
— Возможно, Ридли и впрямь не так плох, как о нем говорят, но лучше переоценить противника, чем недооценить.
— Так ты согласишься на встречу, о которой он просит? — поинтересовалась Итисудзу, затаив дыхание.
Она боялась, что Лаванда пойдет на попятный, но ее опасения не подтвердились.
— Непременно. Должна же я узнать, что им движет!
Сумерки опустились на Токио, накрыв высотные здания Акасаки, Раппонгу, Гинзу и благоухающие сладкими ароматами садов «цветочные кварталы».
