Ознакомительная версия.
Его слова достигли своей цели, затронув самую уязвимую часть ее натуры. Элла почувствовала невероятное искушение. Кто-то предлагает позаботиться о ней. Этого никогда не случалось раньше. Она подумала о том, как сложно будет пройти эту беременность самой. О бесконечных поездках на работу в общественном транспорте и о постоянных мыслях об экономии.
Элла внимательно посмотрела в темные глаза Хасана, пристально глядящего на нее. Что такого ужасного в том, что она позволит ему позаботиться о ней и сделать ее жизнь намного легче? Элла снова почувствовала приступ тошноты и вынужденно прикрыла глаза. Тяжело вздохнув, она кивнула:
— Хорошо. Я выйду за тебя замуж.
Хасан посмотрел на ее пепельно-бледное лицо и, отметив сожаление в ее голосе, чуть заметно улыбнулся. Кто бы мог подумать?
На протяжении долгих лет женщины пытались заставить его идти к алтарю, но женщина, которая стала его невестой, проявила немалое упорство в борьбе за свою независимость.
— Так тебя на самом деле зовут Синдерелла?
Элла смотрела в окно на великолепный пустынный пейзаж, но прозвучавший вопрос вынудил ее перевести взгляд на мужчину, сидящего рядом. На своего мужа. Наверное, ей удалось бы себя убедить, что все это лишь привиделось ей в странном сне, если бы не очередной приступ тошноты, подкативший к горлу.
— Боюсь, это так. Насколько мне известно, отец сказал матери, что это имя даст мне шанс однажды выйти замуж за принца.
— Хотя бы раз в жизни он оказался прав, — сухо прокомментировал Хасан. — Меня сложно удивить, но, когда представитель посольства произнес твое полное имя во время церемонии бракосочетания, я был ошеломлен.
— Я не хотела выдавать свою тайну, — призналась она, слегка пожимая плечами. — Я предпочитаю это скрывать, но служащий настоял.
— Наверное, тебя дразнили в школе.
— Поверь, фамилия Джексон сама по себе была источником проблем. Имя Синдерелла ничего не меняло.
Ее сердечное признание прозвучало не вполне убедительно для Хасана, и он внимательно всмотрелся в ее лицо. Он решил, что она банально флиртует с ним, когда Элла представилась как сказочная принцесса. Он не мог даже предположить, что она сказала правду. И, честно говоря, ему проще было воспринимать ее как сексуальную женщину вольного поведения, чем видеть в ней будущую мать своего ребенка и жену. Он отметил ее бледный вид и внезапно ощутил прилив беспокойства.
— Машина едет не слишком быстро? Тебе нехорошо?
— Не хуже, чем было в Лондоне, и это никак не связано ни с машиной, ни с дорогой. Трудно поверить, что посреди пустыни проложена такая ровная трасса!
— Наверное, ты думала, что дороги Кашамака грязные и ухабистые и передвигаться по ним можно только на верблюдах.
— Возможно, у меня были свои предубеждения, — сказала она, опустив глаза на сияющее бриллиантом кольцо на своем пальце. Ей все еще не верилось, что сидящий рядом с ней темноволосый мужчина теперь ее муж и отец ее будущего ребенка.
Наверное, она помешалась, когда согласилась выйти за него замуж, или просто была слишком измучена токсикозом, чтобы здраво задумываться о своем будущем. Наверное, решающим аргументом стало его предложение дать ей быстрый развод, как только она попросит.
— Я не знала, чего ожидать от твоей страны. Но до настоящего момента все превосходит мои ожидания.
Понимание того, насколько другая жизнь ее ожидает, пришло в тот самый миг, когда они взошли на борт шикарного частного самолета, ожидавшего их в одном из аэропортов Лондона. Элла никогда не летала так далеко. Пролетев над Европой, они направились вдоль побережья Каспийского моря и наконец приземлились в Самалтине — столице Кашамака.
В самолете присутствовали лишь члены экипажа и несколько слуг. Но когда они приземлились, Элла услышала звуки национального гимна Кашамака и осознала, что находится в компании настоящего короля.
А сама она — как бы странно это ни казалось — новая королева этой страны. Королева, закутанная в шелковое одеяние, закрывающее все части ее тела, за исключением лица и рук.
Брачная церемония прошла в посольстве Кашамака в центре Лондона. На ней присутствовало лишь несколько дипломатов. Не были приглашены ни представители прессы, ни родственники. Хасан был настроен решительно: в газетах не появятся фотографии шейха и его западной жены.
Элла прекрасно понимала, почему он так опасается огласки. Она подозревала, что он очень боится ссылок на скандальные истории, которые всегда окружали семью Джексон. И не могла его в этом винить.
Она четко представляла себе, как прошло бы их бракосочетание, если бы Джексоны были приглашены. Отец бы по-свойски похлопывал Хасана по плечу, говоря, что ему не терпится похвастаться перед друзьями, что его дочь вышла замуж за одного из самых влиятельных правителей Ближнего Востока. Мама бы висела у него на руке и глупо улыбалась, все время поддакивая. А Иззи — не дай бог — решила бы пропеть поздравительный гимн.
К тому же Элла боялась, что одна из ее сестер поняла бы истинную причину поспешной свадьбы, догадавшись о секрете, замаскированном драпировкой свадебного платья.
А теперь они ехали в дорогой машине с кондиционером во дворец Хасана по совершенно ровной дороге. Она чувствовала себя… как любая женщина, узнавшая о незапланированной беременности и вынужденная оставить свою привычную жизнь. Разница состояла в том, что она при этом не могла рассчитывать ни на любовь, ни на страсть мужа, который воспринимал ее всего лишь как инкубатор.
Она инстинктивно дотронулась до живота.
— Тебе больно?
Элла покачала головой, принимая решение оставаться сильной. Она не станет жаловаться по поводу незначительной тошноты или слабости.
— Хасан, я в порядке.
— Ребенок толкается?
— Нет, еще рано.
— А когда это произойдет?
Ее пальцы сжались на пока еще непривычной выпуклости.
— Совсем скоро, надеюсь.
— Откуда ты знаешь?
Его темные глаза горели любопытством, и Элла невольно подумала о том, как он красив и одновременно недосягаем. Традиционная одежда Кашамака превратила его в незнакомца, хотя под мягкими волнами шелка все еще угадывались очертания точеного тела, которые дразнили ее воспоминаниями о сумасшедшей запретной ночи, проведенной вместе с ним. Когда они занимались любовью в первый и последний раз…
— В Интернете масса форумов, где рассказываются подробности о беременности, — объяснила она. — Обычно толчки ребенка начинают чувствовать в районе шестнадцатой недели.
— А ты позволишь мне потрогать твой живот, когда ребенок будет толкаться? — неожиданно спросил Хасан.
Ознакомительная версия.
