— Тебе доставляет удовольствие втаптывать неудачливого ухажера в грязь? — кисло поинтересовался Дэвид, и Кристи поняла, что ее откровения задели его за живое.
— А чего ты ожидал от меня, Дэвид? Я слишком долго работала под твоим началом, чтобы питать хоть какие-то иллюзии. Ты убеждаешь себя, будто влюблен, но потом возбуждение спадает, и ты опускаешься на грешную землю, где тебя ждет Мерил. Но представь, что однажды ты обнаружишь, что возвращаться больше не к кому?
Судя по его лицу, Дэвид об этом даже не задумывался. Он стоял перед ней, надувшись, как ребенок, которому сделали замечание.
— Никуда она не денется! Она… она — часть меня.
— Никуда не денется? — скривила губы Кристи и увидела, как в глазах его промелькнула тень сомнения. — Она любит тебя, Дэвид, — сказала она тихо, — но любовь может и пройти.
Он судорожно сглотнул и посмотрел на нее округлившимися глазами.
— Ты хочешь сказать, что Мерил нашла кого-то еще? — Его остекленевшие глаза устремились куда-то в пустоту. — Она в последнее время стала совсем другая, и причиной этому вполне может быть…
— Она никогда не признается в этом, — торопливо сказала Кристи, — но я чувствую, что она глубоко несчастлива.
— Мерил? Несчастлива?
У него был настолько оскорбленный вид, что, не будь ситуация такой серьезной, Кристи расхохоталась бы.
Хватит, я и без того уже наломала дров, подумала она, когда Дэвид отвернулся к окну, бессмысленно глядя куда-то вдаль. Кристи не сомневалась, что он по-своему любит Мерил, но та заслуживала лучшего к себе отношения, и Дэвиду не вредно было задуматься над тем, что он может потерять жену.
Кристи не была уверена, что ей удалось переубедить Дэвида, но она с облегчением поняла одно: он снова относится к ней чисто по-приятельски. Теперь девушка не сомневалась, что бывший босс не станет преследовать ее, — слишком много искушений оставалось в его лондонской жизни. Навязчивым ухаживаниям положен конец.
Вечером ей пришлось еще раз удивиться, когда Мерил категорически отказалась идти с Дэвидом в театр.
— Пусть хотя бы раз получит отказ, это пойдет ему на пользу, — пояснила она Кристи, оставшись с ней наедине. — Сегодня вместо Мирабел Гастингс на сцене выступает дублерша, так что Дэвид не сможет утешиться, лицезрея свою примадонну. Подозреваю, что поэтому он и пригласил меня, но на этот раз я не хочу играть партию второй скрипки. — Лицо ее исказилось мукой. — О, господи! Кристи, я такая дура! Почему я не могу просто взять и сдаться? У меня больше нет сил соперничать с кем-то…
— А этого и не требуется. Дэвид действительно любит тебя, Мерил. Думаю, ему всего лишь нужно время от времени напоминать об этом. Он всегда был дамским угодником, и этого уже не изменишь. Но если бы ты видела его лицо сегодня днем, когда я дала ему понять, что однажды ты можешь устать от его выходок…
Мерил изумленно посмотрела на нее.
— Ты сказала ему…
— Ну… Он выглядел как ребенок, которому объяснили, что никакого Санта-Клауса не существует.
— Гм! Мне и в голову не приходило заставить его ревновать.
Кристи усмехнулась.
— Вообще-то, я бы тебе этого не посоветовала. — Она многозначительно посмотрела на живот Мерил. — Зная живое воображение Дэвида…
— О, господи, ну, конечно! Ладно, я приберегу это лекарство для следующего раза, после того, как наш младшенький благополучно появится на свет. В конце концов, не стоит устраивать Дэвиду столько сюрпризов за один день!
Они рассмеялись, и Кристи с радостью отметила, как повеселела Мерил. К их общему изумлению, Дэвид вернулся домой рано, и Кристи под благовидным предлогом отправилась спать. Впрочем, напряженный темп лондонской жизни на самом деле утомил ее, и она провалилась в сон, едва голова коснулась подушки.
— Ну, вот я тебя и доставил на место, целую, невредимую и точно в срок!
Безмятежно игнорируя тот факт, что занимает место, отведенное для такси, Дэвид подвел свой «феррари» к обочине. Впереди них из машины вынырнул пассажир, и Кристи ощутила головокружение, как при стремительном спуске в скоростном лифте, потому что узнала черноволосую голову Доминика.
Словно по волшебству, тот повернул голову и уставился на нее. Не нужно было уметь читать чужие мысли, чтобы понять, с каким презрением он переводил взгляд с нее на Дэвида и обратно.
Пока Кристи, как зачарованная, смотрела на Доминика, Дэвид наклонился к ней и поцеловал в губы — не как любовник, а просто как мужчина, обожающий целовать женщин и не сомневающийся в том, что они от этого только млеют. Когда Кристи, отделавшись от него, стала искать взглядом Доминика, того уже и след простыл.
Разумеется, Дэвид настоял на том, чтобы проводить Кристи до платформы и, передавая коробку с платьем, поцеловал ее снова — на этот раз в щеку.
— Счастливо доехать до дому. В следующий раз тебе придется лететь к нам самолетом — в Штаты.
Кристи прошла к своему месту, напряженно заглядывая во все купе. Ей страшно не хотелось попасться на глаза Доминику. Куда же подевалась Аманда? Благодаря какому злому року их с Домиником пути снова пересеклись? Кристи залилась краской при мысли о том, что он мог подумать, став свидетелем того поцелуя, но тут же успокоилась, вспомнив, что Доминик не раз видел ее в обществе Дэвида.
Она рассчитывала провести дорогу домой, удобно устроившись в кресле с каким-нибудь иллюстрированным журналом, но Дэвид домчал ее до вокзала, не дав возможности заглянуть в газетный киоск. И теперь Кристи оставалось только смотреть в окно. Поезд медленно тронулся, оставляя позади платформу и вокзал. Надо надеяться, что у Гэлвинов все будет хорошо, подумала девушка. Они оба были ей симпатичны, но к Мерил она относилась с особой теплотой.
Углубившись в свои мысли, Кристи не сразу поняла, что кто-то стоит рядом с ее креслом.
Краем глаза она увидела загорелые запястья и заколотые запонками рукава безупречно-белоснежной рубашки, и сердце у нее ушло у пятки.
— Доминик! — Это имя непроизвольно сорвалось с ее губ, и, резко повернув голову, она увидела искривившийся в усмешке рот и услышала знакомый хриплый шепот:
— Грезишь о своем дружке, да? — Не дождавшись ответа, он продолжил: — Не правда ли, странно, как легко мы, разумные существа, обманываемся? Было время, когда я считал, что ты меньше всех на свете способна стать любовницей человека, который связан обязательствами с другой женщиной.
Кристи съежилась от гнева и боли.
— Люди меняются, Доминик, — сказала она.
— Да, и я начинаю понимать это! — Он заметил на багажной полке коробку с платьем. — Что это, Кристи? Очередной гонорар? Что-нибудь вроде шубы?
