Карл пересек комнату и принялся искать коробку со «Змеями и лестницами», которую вскоре положил на журнальный столик. А про себя возблагодарил Квинта, который рассказал всем о его проблемах. Действительно, надо забыть о своей ложной гордости и с благодарностью принять помощь родных.
К тому же, как отметил Карл, и дядя с тетей, и все кузины и кузены очень добродушно отнеслись к Мелинде. Дело за малым. Теперь Мелинда должна принять Карла. И не просто как друга, а как любимого мужчину.
Размышляя над этим, он принялся раскладывать игральные фишки. Маленькие детские пальчики сразу же принялись помогать ему.
Карл мог соврать Квинту, но себя бесполезно обманывать — он действительно любит Мелинду. И всегда любил, и будет любить, несмотря на все, что было или будет между ними. Если у Карла и оставались какие-либо сомнения, то сегодняшний поцелуй окончательно их развеял.
Зои, словно ощутив, какие чувства обуревают ее племянника, начала помогать ему раскладывать фишки.
- Не грусти, дорогой, — сказала она Карлу. -Все будет хорошо.
Карл, не сразу сообразив, к чему клонит тетушка, невпопад ответил:
- О да, я знаю — она сдаст экзамен.
- Да, - согласилась Зои. - И это тоже.
И с этими словами тетя подмигнула ему. А затем, как ни в чем не бывало, женщина перенесла свое внимание на детей, которые собрались вокруг журнального столика. Многие из них уже сидели на коленках. Для Зои специально оставили место в центре. Женщина вздохнула.
- Наверное, только в таких ситуациях я вспоминаю о своем возрасте, — пожаловалась она. — Если бы только после сорока лет можно было бы взять себе новые колени, — с некоторым усилием женщина опустилась на пол и устроилась поудобнее. — Все взяли фишки? - Она посмотрела на Карла. — О да, мой мальчик, и ты тоже. Никто тут не будет просто отсиживаться в стороне.
Карл ухмыльнулся и начал устраиваться между детьми за столиком. Те с радостью подвинулись.
— Да, мэм.
Карл был на кухне, наполняя тринадцать пластмассовых чашек апельсиновым соком для детишек, «умирающих от жажды», когда услышал, как открылась и закрылась входная дверь. Молли немедленно выглянула в коридор.
— Мамочка! — завопила она.
— Возможно. Или же это грабитель, у которого есть собственный ключ, — согласился Карл, вылив остатки двухлитровой бутылки в последнюю чашку.
В Серендипити двери обычно не запирались, но как-никак он отвечал за детей, оставшихся под его присмотром, поэтому запертая дверь показалась Карлу вполне логичной предосторожностью. Чем больше дети провозятся с замком, тем больше у него шансов не дать им сбежать на несанкционированную прогулку.
Хотя сейчас он уже начал сомневаться, что у них осталась энергия на шалости. Дети только что вернулись из парка аттракционов, запыхавшиеся, довольные и потные.
Итак, Мелинда вернулась. Карлу показалось, что она пришла рано. Хотя, по правде сказать, ему представлялось, что все эти три с половиной часа время тянулось со скоростью катка.
— Не спешите, — велел он детишкам, которые немедленно понеслись к двери.
Господи, он говорит прямо как его тетушка! Велеть детям не бегать - все равно что отдавать команды своре веселящихся щенков.
Мелинда окончательно почувствовала, как она устала, снимая туфли и бросая ключи на столик. Тест был очень сложным, но миссис Андерсон, одна из преподавательниц, заверила Мелинду, что ей волноваться не о чем и она обязательно получит сертификат.
Это означало, что Мелинда сможет начать преподавать уже этой осенью. Если захочет.
— Мамочка! — крикнула Молли.
— Мама! — поддержала Мегги, отстав от сестры всего на шаг.
Другие дети тоже радостно приветствовали ее, заглушив голос Мэтью. Мелинда присела на корточки и обняла всех по очереди. У нее возникло ощущение, что она похожа на наседку.
Увидев Карла в дверях, наблюдавшего за ней с выражением тихого удовольствия, она спросила:
— Как все прошло? - И, взглянув на сорванца, оказавшегося ближе всех к ней, тихо заметила: — Правда, мне кажется, раньше они были чище. - Куда чище, подумала она. Мэтью вообще напоминал енота из-за грязных полос на лице и руках. - Что ты с ними делал?
— Мы ходили в место увлечений, — сообщила Молли.
— В парк увлечений, - поправила Мэгги.
Мелинда погладила обеих девочек по голове.
— В парк развлечений, — поправила она их с улыбкой, а затем посмотрела на Карла, ожидая объяснений: — Ты водил их в парк?
Она бы ни за что не подумала, что он на это отважится.
- Дениза пришла и настояла на дальней прогулке в парк. — Это были невероятно сложные полтора часа, но все закончилось хорошо. — Они вдоволь повеселились.
Мелинда переводила глаза с одного ребенка на другого, убеждаясь в отсутствии потерь и травм. Вроде все было в порядке.
— И никаких несчастных случаев?
Ну... почти.
— Один расцарапанный локоть.
Мелинда принялась внимательно осматривать руки детей.
- Чей?
— Мой. Вывод: никогда не стой впереди тринадцати детей, когда карусель вот-вот начнет принимать наездников.
— Учту, — усмехнулась женщина.
Карл подумал, не хочет ли Мелинда своими расспросами о детях избежать разговора об экзамене? Или же дети действительно интересовали ее куда больше? Прежняя Мелинда так бы себя не вела. Она была бы полностью поглощена своими делами и проблемами. Она и правда изменилась. Стала почти идеальной.
— Так что?
— В каком смысле? — спросила Мелинда, провожая детей в игровую комнату.
— Ты сдала экзамен, не так ли?
Мелинда позволила себе самодовольно усмехнуться.
— Ну, может, и не на «отлично», — произнесла она, не желая хвастаться, — но я точно с ним справилась. — Она склонилась к Карлу. — Миссис Андерсон сказала, что этот экзамен — чистая формальность и вскоре мне следует ждать письмо из школьного комитета округа с приглашением стать учительницей.
— Мелинда, это же просто здорово!
Карл порывисто обнял ее и закружил по комнате. Мелинда запрокинула голову и счастливо рассмеялась. Он опустил ее на пол, и смех угас. Их тела соприкасались, они не могли отвести взгляда друг от друга.
Если бы в доме не было детей, эта сцена, возможно, окончилась бы по-другому. Но Молли подбежала к ним и вцепилась в руку Карла.
— И меня, и меня тоже покатай!
Мелинда рассмеялась.
— Ты сам напросился!
Тот представил себя в потоках полупереваренного апельсинового сока, и ему едва не стало дурно.
