Ознакомительная версия.
– Когда отец работал, она всегда оставалась дома, чтобы заботиться обо мне и Майлзе. – Саманта коротко рассмеялась. – Мой отец вечно был занят на своей работе. Я виделась с ним очень редко – когда в нашем доме устраивались вечеринки в честь его коллег или во время недолгих каникул. Мамочка постоянно хлопотала по хозяйству и ревностно следила за тем, чтобы мы с Майлзом ни в чем не нуждались, и при ней мы жили припеваючи, как сыр в масле катались.
Брейди внимательно слушал, не мешая потоку приятных воспоминаний.
– Поскольку Майлз старше меня, отец иногда брал его с собой в офис, но я всегда оставалась дома, с любимой мамочкой, – продолжала Сэм. – Случалось, правда, что и мама отправлялась к нему на работу, чтобы помочь разобраться с бумагами, но в основном она проводила время со мной. Мы вместе смотрели телевизор или пекли вкусные пирожные и маленькие тортики, а потом украшали их яркой глазурью, которая таяла во рту. Иногда она брала меня с собой в поход по магазинам. Когда я заинтересовалась танцами, она записала меня в специализированную школу танцев.
Сэм замолчала, и Брейди не стал ее торопить. Он знал, насколько тяжело давались ей эти слова. Как-никак он сам потерял мать, когда ему было одиннадцать лет, а отец ушел всего шесть месяцев назад... – Однажды мы с мамочкой сильно опаздывали в школу, и мама ехала с превышением дозволенной скорости, – снова заговорила Сэм. – Погода стояла прекрасная, светило солнышко, и я была на седьмом небе от счастья, потому что после занятий мы должны были поехать за обещанным мне щенком. Я хотела назвать его Бакстером. Но этому не суждено было сбыться...
Брейди продолжал ласково поглаживать Сэм, надеясь, что это хоть немного ее успокоит.
– Если не хочешь, можешь не говорить, – сказал он.
Прозрачная слезинка медленно покатилась по ее щеке.
– Нас подрезала какая-то машина, – глухо проговорила Саманта, словно и не слышала его слов. – Понимаешь, просто выскочила на дорогу прямо перед нами. Помню только, как громко закричала мама, а потом раздался жуткий удар и скрежет железа по железу. Я сидела на заднем сиденье, но до сих пор не могу забыть выражение маминых глаз за секунду до столкновения – я видела это в зеркале заднего вида.
У Брейди защемило сердце. Пока она боролась с собой и подыскивала слова, чтобы продолжить свой рассказ, он нежно поглаживал ее по обнаженному плечу.
– Она еще была жива, когда «скорая помощь» везла нас в больницу. А уже там она умерла. Оказалось, что у нее было сильное внутреннее кровотечение, так сказали врачи, – всхлипнула Сэм. – Я же получила всего несколько незначительных повреждений. Так, ерунда – порезы, ушибы и сломанная ключица, это когда я рванулась вперед, а ремень безопасности удержал меня на месте. Я слышала, как доктора говорили между собой, что мне очень повезло, и я выжила, поскольку была на заднем сиденье.
– Но от этого тебе не стало легче. – Это был не вопрос. Брейди прекрасно понимал, что Саманту раздирает на части чувство вины, присущее тому, кому удалось выжить в чудовищной катастрофе.
– Да, не стало, – едва слышно прошептала Сэм. – Почему она покинула меня? Она была мне так нужна. Мне и сейчас очень плохо без нее. Я постоянно думаю о ней...
Всей душой сочувствуя Саманте, Брейди крепко обнял ее, прижал к своей груди, и Сэм не стала сдерживать эмоций. Опустив голову ему на плечо, она дала волю слезам.
Почему-то Брейди доподлинно знал, что еще ни один мужчина так не обнимал Саманту и не позволял ей выплеснуть все, что тяжким бременем легло ей на сердце, заставляя ежедневно страдать от незаслуженной вины и ощущения полного одиночества. Никто не оказался рядом с маленькой девочкой, потерявшей самого любимого человека, чтобы поддержать ее в трудную минуту, когда она так нуждалась в этой поддержке. И уж конечно, холодный и черствый эгоист Стэнли Донован так и не вспомнил о его и без того забытой им дочке.
Годы невысказанного горя и страшных душевных страданий выливались из Сэм вместе с горькими слезами. Чувство собственной беспомощности только подлило масла в огонь ненависти Брейди к отцу и брату Саманты. И злости на самого себя. Он не хотел заставлять Сэм снова страдать, но прекрасно знал, что ее ждет горькое разочарование, когда его основная цель будет достигнута. Так какое же право он имел утешать рыдающую девушку сейчас?
В голове у Брейди роилось множество вопросов. Был ли хоть кто-нибудь рядом с Сэм, когда она так нуждалась в помощи и моральной поддержке? Переживал ли Стэнли потерю жены в гордом одиночестве? Удосужился ли он хоть раз поговорить с дочкой о женщине, которую они оба любили?
Брейди даже представить не мог, как бы он выкарабкался из своего собственного горя, не окажись рядом Кейда. И мог с полной уверенностью сказать то же самое о чувствах брата. Они и раньше были очень близки и еще больше сплотились в общем горе.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Саманта снова подняла голову и тихо сказала:
– Извини меня.
Брейди отвел от ее лица влажную прядь.
– За что? За то, что ты расплакалась? Какая ерунда! По мне, так ты давным-давно заслужила такую эмоциональную разрядку.
– А у тебя была эмоциональная разрядка, когда умер твой отец? – неожиданно для Брейди спросила Сэм.
Воспоминания с новой силой нахлынули на Брейди. Он тогда вел себя как разъяренный бык – вдребезги разбил о стену спальни толстый стакан с бурбоном, крушил мебель, орал от бессильной ярости на всех и вся без разбору...
– Да, – честно ответил он девушке. – Знаешь, люди относятся к смерти по-разному, и реакция у каждого своя. Но у меня остался Кейд, а у него остался я. Мы не были одиноки и поддерживали друг друга.
Сэм прижалась мокрой от слез щекой к груди Брейди и обняла его за талию.
– Наверное, мне просто надо было поговорить с кем-то о моей маме. К тому же ты мог подумать, что я привыкла жить без нее.
Брейди пожал плечами.
– Она была твоей матерью, Сэм. Мне бы и в голову не пришло подозревать тебя в том, что ты ее так просто забыла. Сам я не смог сделать это, и никогда не смогу.
– Странная вещь... Говорят, что время лечит, но я убеждаюсь в обратном. Чем старше я становлюсь, тем сложнее мне справляться с этой потерей, – пожаловалась Саманта. – У меня нет никого, кто мог бы посоветовать мне сделать нужный выбор, в жизни, принять единственно правильное решение. Нет никого, кто мог бы просто выслушать меня в трудную минуту.
Брейди поцеловал ее в макушку.
– У тебя есть я, Сэм.
– Но как долго ты останешься со мной?
На этот провокационный вопрос Брейди предпочел не отвечать.
Да и что, собственно, он мог сказать, если и сам толком ни в чем не был уверен, если и сам ничего уже не понимал. То, что начиналось как тонкая и продуманная месть обидевшему его отца человеку, теперь постепенно превращалось во что-то... не настолько жестокое, ведь эта месть тесно касалась Саманты, прелестной, чистой и невиновной в их несчастьях девушки.
Ознакомительная версия.
