Спорить было бесполезно. Сюзанна выудила из сумочки ключи и вручила их своему спутнику с видом медсестры, которая подает хирургу скальпель. Мэтью отпер дверь, приоткрыл ее и попрощался, обнажив белоснежные зубы в ледяной улыбке.
— Кстати, постарайтесь все-таки запомнить мое имя. Сегодня официантка была шокирована, услышав, как вы называете меня «мистер Романо».
— Хорошо, Мэтью, — медленно проговорила Сюзанна. — Благодарю вас за совершенно ненужный нам обоим вечер.
Он невольно рассмеялся и вдруг вспомнил:
— Мы же оценили ресторан только по четырем пунктам, а до пятого так и не добрались.
При виде выражения его лица сердце Сюзанны помчалось бешеным галопом.
— Двух мнений тут быть не может, — заявила она притворно-невозмутимым тоном. — Ресторан «У тетушки Салли» — не место для влюбленных.
Неожиданно для себя он протянул руки, и она шагнула к нему в объятия, застонала, привстала на цыпочки, положила ладонь на его затылок и коснулась его губ. Мэтью осторожно прихватил зубами ее нижнюю губу, просунул руки под свитер и коснулся груди. И как раз в тот миг, когда у Сюзанны уже закружилась голова, он вдруг разжал руки. — До завтра, — спокойно произнес он. Сюзанна невозмутимо кивнула, шагнула через порог, захлопнула дверь и, прислонившись к ней, подумала, что надо быть полной идиоткой... Мэтью вошел в лифт, тоже ругая себя на чем свет стоит.
Ресторан «Летящая карусель» был назван в рекламном проспекте «шикарным». Готовясь к очередному выходу в свет, Сюзанна долго разглядывала себя в зеркало, размышляя, достаточно ли шикарно выглядит. Она взяла напрокат расшитое бисером платье длиной до середины икры, темно-синее, с низким вырезом и длинными рукавами. Надела туфли на шпильках. Тратить целое состояние на наряд, который можно надеть лишь несколько раз, она решительно отказалась. Пожалуй, особо шикарным назвать ее вид было нельзя, но она сочла себя миловидной, хотя редко употребляла это слово. Сюзанна не сокрушалась оттого, что в дождливые дни ее волосы завиваются, что рот у нее великоват, а на лице летом выступают веснушки. Зато радовалась, что длинные, темные и густые ресницы избавляли ее от необходимости тратиться на тушь.
Вместо душа она долго лежала в ванне с маслом, ароматизированным ландышем, потом старательно высушила и расчесала волосы и надела кружевное белье — к этому обязывало платье. И вот в результате всех этих усилий нашла себя миловидной. Интересно, заметит ли это Мэтью? Впрочем, им предстоит работа, а вовсе не настоящий романтический вечер.
В дверь позвонили опять не вовремя. На этот раз Мэтью явился еще раньше. Открыв дверь, Сюзанна совсем растерялась. Если накануне Мэтью был великолепен, то сейчас он выглядел так, что подобрать точное определение ей не удавалось. На нем был смокинг. В последний раз она видела мужчин в смокинге на выпускном вечере. Милый Сэм взял этот официальный костюм напрокат, но брюки были ему слишком коротки, рукава — длинны, а воротник — чересчур широк. На Мэтью смокинг сидел как влитой. Он действительно самый сексуальный мужчина на свете, подумалось Сюзанне, и ее кровь вскипела.
— Привет. — Мэтью лениво улыбнулся. — Я опять пришел слишком рано. Так уж получилось, — объяснил он, умолчав о том, что надеялся вновь увидеть ее в халате. Но на этот раз ему не повезло. — Сюзанна, такой красавицы, как вы, я еще не видывал.
— Вы про платье? — уточнила Сюзанна, порозовев.
— Как бы не так! Платье здесь почти ни при чем. Повернитесь-ка, я хочу осмотреть вас со всех сторон.
— Просто я слышала, что этот ресторан...
— «Шикарный», — подсказал Мэтью и засмеялся: — Именно поэтому я так и вырядился.
— Вы выглядите... очень даже недурно, — откликнулась она.
— Благодарю. — Мэтью взял со стула шелковое пальто и набросил его на плечи Сюзанны. Его руки скользнули по ее затылку, шее... Сдерживая дрожь, она взяла маленькую вечернюю сумочку. — Замерзли? Или просто стало не по себе? Моя бабушка в таких случаях говаривала: «Кто-то прошелся по твоей могиле». А ваша бабушка любит поговорки?
Сюзанна вспомнила свою бабушку, чопорную старуху из Новой Англии, которая вела свой род от пассажиров «Мэйфлауэра» и не уставала этим гордиться.
— Моя бабушка упала бы в обморок, услышав что-либо подобное! — рассмеялась она. — Она гордится тем, что наш род происходит от первых переселенцев.
— А моя родом с Сицилии. В Америку она приехала, когда ей было двенадцать, но догадаться об этом невозможно. — На лице Мэтью появилась мальчишеская улыбка. — Она часто шлепала меня, но я ее все равно любил. А еще она готовила бесподобную лазанью. В детстве я ужинал у бабушки каждое воскресенье, это был единственный выходной моего отца. Мы принаряжались и шли сначала в церковь, а потом к бабушке. Она жила в «Маленькой Италии», так назывался один из районов Сан-Франциско. — Мэтью открыл дверь и пропустил Сюзанну вперед. — Если бы друзья моего детства увидели меня в этом шутовском наряде, я стал бы посмешищем. — Оба рассмеялись.
Сюзанна поразилась, что Мэтью родом из небогатой семьи иммигрантов. Значит, он не всю жизнь сидел на мешках с деньгами.
«Летящая карусель» полностью соответствовала рекламе.
— Здесь действительно шикарно, — заметила Сюзанна, потягивая шампанское из высокого бокала.
— Да, поначалу я ждал, что от нас потребуют родословную.
— Моя бабушка была бы этому рада, — усмехнулась Сюзанна.
— Кстати, я потрясен, — заметил Мэтью. — Впервые вижу потомка первых переселенцев.
— Это еще ничего не значит. Я выросла в большом обветшалом доме в Бостоне. В детстве я часто слышала рассказы о «дочерях американской революции» и исчезнувших отцах, а когда в доме гас свет, все делали вид, будто на станции авария, предпочитая не вспоминать о неоплаченных счетах. — Сюзанна выпрямилась на позолоченном элегантном стуле. Ей еще не доводилось рассказывать кому-нибудь о своем детстве, она испытывала мучительное чувство неловкости. — Пожалуй, больше я не стану докучать вам подробностями истории моей семьи.
— Мне вовсе не скучно. Напротив, интересно узнать, что у потомков пассажиров «Мэйфлауэра» и иммигрантов одни и те же проблемы.
— Далеко не у всех, — возразила Сюзанна, пока официант подавал ей креветки, а Мэтью — тушеную говядину. — Некоторые из них не стыдятся зарабатывать деньги своим трудом. Но к моей бабушке это не относится. Она избегала разговоров о деньгах. А отец во всем с ней соглашался. Он умел только продавать ценные бумаги и страховые полисы своим знакомым, которые, похоже, просто жалели его. После его смерти нам пришлось нелегко. Дом продали с молотка, мама стала продавщицей в шикарном магазине, куда часто заходили ее бывшие подруги...
