«Это после любвеобильной ночи такая реакция происходит. Надо бы проверить на Ральфе», — подумала я и сразу же отогнала эти мысли. Нашла время думать о таком. Мирослава уже объясняла про саму поездку и все остановки, а Юля советовала как лучше себя настраивать, чтобы не позволить себе слишком сильно нервничать.
Я все внимательно слушала и мечтала лишь о том, чтобы заснуть и проснуться, когда весь этот кошмар будет позади.
11.2
Дарья
На Совет все ехали в сильном напряжении. Мало того, что надо было соблюсти все правила и подобающе доставить своего вожака, так теперь еще и помощников Ивана вместе с его трупом как-то надо было довезти до пункта назначения. И это дело представить лишь на собрании, а то Митрофан — вожак той самой третьей московской стаи, в которой и решили провернуть сие злодеяние, — может улизнуть. Мертвый маг был его помощником, правой рукой, и к шаманам не ходи — и так понятно, чьих реально рук дело.
До Твери Ониксим разрешил мне ехать с Ральфом в одной машине, в конце концов он всегда теперь может сказать, что я помогала как магесса.
Ониксим глянул на меня сквозь зеркало дальнего вида и снова уставился на дорогу. Ярослава мне рассказывала, что ее муж до сих пор поражен, как их стая в наших с ней лицах обрела магессу и шаманку. И ведь с виду мы самые обычные!
А еще хорошо, что те отморозки решили с Родионом поиграться, а не убивать сразу, а то... Ониксим бы не ручался, что в слепой ярости не перебил бы их, и на Совете этот волчий выкидыш по имени Митрофан мог отвертеться, да еще и ответные претензии выставить, что, мол, сучки Быстрого его людей порешили за просто так.
Яра формулировки не скрашивала, так и говорила, как Ониксим. Сначала я их всех очень боялась, особенно Серого, но чем больше узнавала уклад стаи и ее волков, тем все сильнее прикипала нутром к этой сплоченной и необычной семье.
И за то, что кто-то решил принести зло в наш дом, я сама была готова рвать на куски.
Перед Тверью в Волочке мы сделали остановку. Я вышла из машины размять ноги и принести воды для Ральфа. Ониксим снова с кем-то разговаривал по телефону, а Даромир ухаживал за Ладой и Ярославой. Помогал им достать пакеты со снедью и термосы. В целях безопасности старшие волки отказались от перекусов в местных кафе, поэтому в дорогу нам загрузили огромные пакеты с едой. Я быстро сбегала за бутылкой к девочкам и вернулась в салон машины. Ральф сразу же притянул меня к себе и крепко обнял, уткнулся в изгиб шеи, медленно вдыхая запах моей кожи. От его горячего дыхания по телу пробегали искорки удовольствия. И спокойствия. Мы сидели с ним в тишине автомобильного салона, а будто общались без слов, через прикосновения, тепло наших тел.
— Дашша, — шепнул он мне на ушко, — ты не расстроилась, что мы не заехали в Новгород?
— Нет. Я бы не смогла все объяснить дедушке сейчас, а он бы понял, что я совсем не в порядке. Так что, хорошо, что он ничего не знает. — Я обняла Ральфа за шею и потерлась носом о ложбинку между ключиц. Мне не хотелось его отпускать. Не хотелось пропускать между нашими телами холодный воздух. Ральф согревал меня по особому: стуком мощного сердца, лаской кончиков пальцев, губами. Я никогда не знала такой интимности. Просто не представляла, а теперь не смогу без этого прожить и дня.
Мои ресницы дрогнули, и я взглянула на Ральфа. Тот следил за мной, но желтый блеск Зверя то и дело проступал.
— Мне придется все скрывать от дедушки?
— Нет, на Совете архимаг все пояснит. Обычно маг стаи накладывает на родню вошедшего человека обет безмолвия. Он не всегда эффективен, но многим хватает ума молчать. А кто не молчит...
Ральф недоговорил, но мне и пояснить дважды было не нужно: стая всегда охраняла свой мир и свой дом. А дедушка никогда не будет болтать. Но все равно... было страшно участвовать в Совете, где соберутся многие стаи. Войдя туда, обратной дороги уже никогда не будет. Хотя какая уж тут «обратная» дорога с моими паранормальными способностями. Я человека схлопнула, сложила как конструктор. Нет, другого мага. Я уже давно перестала быть обычной Дашей.
— Я все понимаю, Ральф. И буду следовать вашим правилам. И поддерживать тебя, какой бы ношей это ни оказалось.
— Ты — мой дар, Дашша. Я заплачу за тебя любую цену, — прошептал он. Когда я услышала его слова любви впервые, то сильно испугалась. Ну не любят так. Разучились. Но с каждым днем стала все больше понимать, чувствовать и сама дарить чувства. Любят, еще любят, и нет никакой разницы кто: человек или оборотень, главное, чтобы внутри страха не было отдать свой огонь любимому, согреть его, сплестись душами. Конечно, без доверия никуда, но как только я открыла свое сердце Ральфу, то сразу поняла — он не предаст и не уйдет. Такова его суть. Как и моя.
— И ты мой дар, — улыбнулась я и чмокнула Ральфа в кончик носа. — Мы со всем справимся.
Дверь водителя хлопнула, и в машину заглянул Ониксим.
— Намиловались? — спросил он с хитрой улыбкой. — Или мне еще погулять?
Я хотела сказать, что не нужно. Все-таки не лето, и погода была уже прохладная и ветреная, но Ральф прищурился в ответ и четко произнес:
— Погуляй.
Я видела, как они стреляют друг в друга молнии, и засмеялась, а потом решила прекратить молчаливую перепалку.
— Мы уже наобнимались. Спасибо, Ониксим.
— Не за что, Дарья. Около Твери я тебя пересажу к Ярославе, поэтому за ручки держаться разрешаю, а вот целоваться нет.
— Почему? — обиженно спросил Ральф — не дали ему друга из машины вытурить.
Ониксим пристегнулся и посигналил другим машинам, чтобы готовились к выезду, а потом положил руку на пассажирское сиденье, повернулся к нам и оскалился:
— Потому что я вредный старый волк. У меня Пара в соседней машине. И я тоже хочу обжиматься на заднем сиденье, но приходится вести чью-то мохнатую задницу на Совет. Так что моя машина — мои правила.
— Я тебе припомню, Черный, — процедил Ральф, а я еще больше расхохоталась. До слез. Как дети.
— Я все возмещу, не обижайся, — погладила я руку Ральфа, и сразу же была зацелована. Над нами рычал Ониксим. Что-то про вторую молодость у престарелого вожака. А я просто тонула в этой нежности и наслаждалась каждой нашей секундой вместе.
11.3
Дарья
Совет собрали в Путевом дворце. Еще со времен графа Ольденбурсгкого там была создана специальная комната для совещаний, а место выбрали не случайно — в те времена было всего две стаи — Красная и Петровская, в которую входил и сам граф, а добираться было сподручнее в городок между Москвой и Санкт-Петербургом. Была еще Таежная стая, но та не участвовала в Совете, да и старалась не иметь никаких дел с «городскими». Собственно, и сейчас Таежные так и остались обособленными, и именно из их стаи, в основном, выходили Дикие — каратели и волков, и магов.
Я так устала от всего, что стала спокойнее удава. А смысл себя накручивать? Ральф тоже излучал уверенность, но руку мою не отпускал, иногда целуя пальцы. Я ласково улыбалась ему, но для себя решила, что любой телесный контакт будет после Совета, когда все плохое останется позади. Мы уже свой лимит по нарушениям явно перешагнули не один раз.
