Сейчас мымра держала в руках коробку.
— Аллочка, я на минутку, фондюшницу тебе принесла для завтрашней вечеринки. — Оксана поставила ношу на банкетку.
— Ой, спасибо, дорогая, очень кстати!
— А ты что здесь делаешь? — змеёй прошипела бизнес-леди, повернувшись ко мне. — Алла, зачем ты позвала… эту?
Я отступила на шаг, меня захлёстывали эмоции. Видеть Оксану было противно, сразу перед глазами возникла мерзкая сцена в её квартире. Как она орала — тогда, в ноябре! Какими гнусными словами обзывала! Прошло уже много времени, а до сих пор тошно и стыдно вспоминать этот эпизод, хотя я ни в чём не виновата.
Кирилл Андреевич, который почти покинул квартиру, притормозил и с удивлением взглянул на Оксану.
— А в чём дело? — спросил он.
Босс ощутимо напрягся, красивые брови дрогнули, а голос — и без того низкий — понизился ещё на тон.
— Оксана, что стряслось? — удивилась Алла Юрьевна. — Эти милые девочки делали у меня уборку. Они уже закончили и уходят, им только нужно переодеться.
— Одна из них, может, и милая. Но вот эту… — в меня ткнули толстым пальцем, — …точно в дом нельзя пускать!
— Боже, что ты такое говоришь! — Алла Юрьевна испуганно всплеснула руками.
— Я, вообще-то, денег недосчиталась, после того, как она у меня в квартире попаслась.
Мы с Лизой ахнули и переглянулись.
— Соня у тебя тоже убирала? — растерянно пробормотала Алла Юрьевна.
— Нет, она мне шила платье. Приезжала на примерку.
Я превратилась в истукана, к щекам прилила кровь, сердце подпрыгивало до самого горла. Что говорит эта подлая гадюка?! Она же всё вывернула наизнанку! Это она мои деньги прикарманила, а не наоборот!
От возмущения дрожали губы, а во рту пересохло. Больше всего мне сейчас хотелось броситься на Оксану, как бросаются в драку свирепые бойцовые псы, и перегрызть ей глотку.
Она позорит меня перед Кириллом Андреевичем и его мамой! Как теперь в глаза им смотреть?!
Но не успела я открыть рот, чтобы сказать гадкой дамочке пару ласковых, как вмешалась Лиза, она меня опередила.
— Очень хорошо вы придумали, Оксана Геннадьевна, — насмешливо произнесла подруга. В отличие от меня, она была совершенно спокойна. — Ловкий ход! Вы, между прочим, забыли заплатить Софье за красное платье, два костюма и вот это шикарное пальто, которое она для вас перешила. Вы должны Соне за работу десять тысяч. Но, чтобы не платить, вы сначала вышвырнули её из квартиры, да так, что она коленки в кровь разбила, а теперь оклеветали её.
— Не выдумывай! — отмахнулась предпринимательница. — Ври, да не завирайся! Да эти девки — два сапога пара, врут и не краснеют.
— Разбила коленки? В кровь? — Алла Юрьевна в ужасе переводила взгляд со своей приятельницы на меня. — Оксана… Ты толкнула эту девочку? И всё это из-за каких-то десяти тысяч? Соня… Ты действительно так сильно ударилась?
— Да она потом ещё неделю хромала! — вставила подруга. — У вас на лестничных площадках каменная плитка, а не лебяжий пух. Вы попробуйте с размаху грохнуться коленями на камень!
Впечатлительная Алла Юрьевна зажала рот ладонью.
— Оксана, то, что вы сказали в адрес Сони, это очень серьёзное обвинение, — хмуро произнёс босс. — Вас действительно обокрали? Вы уверены, что не ошибаетесь?
Похоже, он разозлился, и весь холл затопило его недовольством. Я кожей ощущала, как всё пространство вокруг заполняет тяжёлая энергия, воздух стал тягучим, как кисель.
Кирилл Андреевич гипнотизировал бизнес-леди мрачным взглядом. И стерва вдруг занервничала, засуетилась:
— Ой, ну, может, я и перепутала… Сама истратила, а потом решила, что деньги пропали…
— Оксана, ты молодец, конечно! — возмутилась Алла Юрьевна. — С больной головы на здоровую! И потом, я помню, ты сто раз говорила, что не хранишь дома наличные.
— Нет, ну…
— Такую сцену устроила в моём доме! Знаешь, как мне неприятно? А то, что ты Соню толкнула… Тут у меня вообще слов нет!
Увидев, что номер не прошёл, и все встали на мою защиту, Оксана немедленно переобулась. Видимо, ей ужасно не хотелось ссориться с Казанцевыми, она дорожила хорошими соседями:
— Ой, ну, простите, простите меня! — залебезила лгунья. — Ошиблась, с кем не бывает! Сонечка, прости, зайка! Конечно, я перепутала, это недоразумение! И не толкала я тебя, ты сама споткнулась о порог. Разве нет? А деньги я тебе перевела через Сбер. Давно уже, ещё в прошлом году! Неужели ты не получила?
У меня упала челюсть. У Лизы тоже. Мы просто не могли поверить, что человек может быть до такой степени лживым и лицемерным.
И с логикой она тоже не дружит, непонятно, как бизнесом занимается. Сначала говорит, что я её обворовала, но тут же утверждает, что перевела мне деньги. Бред какой-то.
— Так, всё ясно. Видимо, деньги вы тоже забыли перевести, — прорычал Кирилл Андреевич, прожигая лживую бизнес-леди взглядом.
— Да нет, не может быть! Я сейчас найду чек в мобильном банке, — с честными глазами заявила гадюка и полезла в сумочку за смартфоном.
— Оксана, десять тысяч… Десять тысяч! — повторила Алла Юрьевна и закатила глаза. — Было бы о чём говорить! Знаешь, возьми свою фондюшницу, я передумала, обойдёмся.
Казанцева впихнула коробку в руки Оксане и открыла перед ней дверь.
— Аллочка, ты серьёзно? Я сейчас найду чек и вам его покажу! Клянусь, он у меня есть!
— До свидания, Оксана, — неумолимо отчеканила Алла Юрьевна. Её железный стержень вновь проступил сквозь внешнюю мягкость. Она ясно давала понять, что не желает больше общаться с лгуньей.
Я со страхом ждала, что напоследок Оксана прокричит что-нибудь о моём нравственном облике, обзовёт, как тогда, проституткой. Начнёт орать, что я приставала к её Анатолию, соблазняла его…
От напряжения у меня заледенела спина.
Но нет. К счастью, эту тему обманщица решила не развивать. Уж не знаю, почему промолчала, вероятно, поняла, что теперь уже никто не поверит ни одному её слову.
Лицемерка поджала губы и удалилась в обнимку с фондюшницей.
— Цирк с факелами, — подытожил Кирилл Андреевич. — Мама, я думаю, тебе не следует общаться с этой дамой. Она непредсказуема.
— Да уж, мне такие подруги не нужны.
* * *
На улице Кирилл Андреевич вызвал нам такси.
— На этот раз подбросить не смогу, — сказал он. — Уже и так опаздываю на встречу.
— Мы поедем на метро! — запротестовали мы.
— До метро ещё дойти надо, а вы совсем без сил, я же вижу. Не волнуйтесь, оплата за такси спишется с моей карты. И ещё. Соня, продиктуй мне свой телефон.
Я едва не свалилась замертво в апрельскую лужу. Босс просит мой номер! Зачем?! Не знаю, но как же… Как же это приятно!
От волнения я забыла все цифры, но Лиза не растерялась и продиктовала номер вместо меня. Директор на пару мгновений завис над смартфоном, секунду сосредоточенно хмурил брови, что-то печатал большим пальцем. Тем временем и я, и подруга, не отрываясь, рассматривали его. Уж не знаю, что чувствовала Лиза, а я просто таяла от восторга и благодарила судьбу за эти мгновения.
И тут на мобильник прилетело уведомление, что на карту зачислено… десять тысяч рублей!
Ой…
— Кирилл Андреевич, вы что! — изумилась я. — Зачем вы это сделали?! Вы не должны… Вы не должны платить за… за эту женщину!
— Сонь, послушай. Оксана — подруга моей мамы. По крайней мере, была до сегодняшнего дня. Таким образом, я считаю, что косвенно причастен к той несправедливости, от которой ты пострадала. Скажи, ты из-за этого плакала… когда мы с тобой столкнулись? Тогда, в ноябре.
— Да, из-за этого. Но я вас не обманула, Кирилл Андреевич! — горячо воскликнула я. — Сказала, что расстроилась из-за разбитого телефона, но это тоже было правдой. Потому что в тот момент я никак не смогла бы купить себе новый. Но сейчас… Вы не должны тратить деньги, я не хочу у вас их брать. Это неправильно!
— Соня, — угрожающе понизил голос директор. — А давай ты не будешь со мной спорить?
