— Какое отношение твой дед имеет к нашему ужину? — поинтересовался Шейн, отметив, что Ли нервничает и так стиснула руки, что у нее побелели костяшки пальцев.
— Я думала, что мы могли бы пообедать у меня дома и заодно пригласить твою мать.
— Я, конечно, уже подзабыл, как ведут себя на свидании, но то, что матерей на свидания не берут, помню точно.
— А, так ты хочешь сходить в ресторан?
— Обычно люди так и поступают.
Ли опустила взгляд на стиснутые на коленях кулаки.
— Да, но...
— Но я никогда не следовал чужим примерам, — добавил он поспешно. — Итак, я приду с матерью. Что-нибудь захватить с собой? — Неужели он задал этот вопрос? Господи, какой человек в здравом уме станет задавать такой вопрос красивой женщине? Однако в глубине души он знал, что, имея дело с Ли, никогда не предугадаешь, что произойдет.
— Ничего.
— В субботу вечером?
— В семь.
—Думаю, мне все же следует сделать хоть что-нибудь. Получается, что я пригласил тебя и ты же будешь все готовить. — Он совершил ошибку, наклонившись к Ли, потому что сразу же услышал угрожающее рычание. Преодолев страх перед перспективой быть изжеванным Арнольдом, Шейн взял ее за руку. — Позволь мне принести хотя бы вино.
— Хорошо. Мы приготовим бифштексы! — сказала она громко, стараясь перекричать перешедшего на лай Арнольда.
— На гриле?
— Это лучший способ их приготовления.
— Такая женщина мне по душе, — отметил он, прежде чем успел толком подумать. Ее лицо омрачилось, будто она меньше всего ожидала услышать от него это. Он тут же вспомнил, что они собирались встречаться, не обременяя друг друга взаимными обязательствами, и это было их обоюдное желание.
Шейн почти отпустил ее руку, но продолжал ее касаться. Ему нравилось ощущать ее кожу, и он понимал, что это оттого, что у него давно не было женщины. Коль скоро то, что он просто держал ее за руку, так сильно действовало на него, значит, даже помышлять нельзя было о том, чтобы снова поцеловать ее. Ли не была готова на большее, чем поцелуй. Но Шейн догадывался, что если обнимет ее сейчас, чего страстно желал, то она откажет ему даже в этом.
Пока он пытался заглушить в себе желание к амурным поползновениям, Ли высвободила свою руку и встала.
— Мне нужно уходить. Дедуля уже волнуется, куда я запропастилась.
— Ему, наверное, достаточно поинтересоваться у Нэда.
— Верно, но я не думаю, что дедуля сможет спокойно разговаривать с Нэдом. После того как он узнал о петиции, он довольно жестко попытался выяснить с Нэдом отношения. В разгар их спора был даже момент, когда я подумала, что потребуется вмешательство полиции.
Шейн встал, их разделял всего фут.
— С Нэдом это случается уже не первый раз, — сказал он, прикидывая, как бы поцеловать Ли, не подвергаясь нападению гончей. Он никак не мог отделаться от мысли о поцелуе, хотя здравый смысл подсказывал, что не следует этого делать.
— С дедулей тоже. Он свирепеет, когда чувствует, что кто-то поступает нехорошо.
Она взяла собаку на руки и этим положила конец его терзаниям по поводу поцелуя, так как он не хотел быть съеденным заживо. Шейн знал, что она догадывалась о том, что он собирался сделать. Она отгородила свои эмоции еще более высокой стеной, чем он. Провожая ее с Арнольдом к двери, Шейн подумал, что она, наверное, сама научила собаку не подпускать к ней слишком близко мужчин. Ну что ж, если oн захочет ее поцеловать - вернее, когда он захочет ее поцеловать, — придется сначала перехитрить пса. Именно это он и намеревался сделать в субботу вечером.
У двери Ли повернулась, держа перед собой Арнольда.
— Поскольку ты завтра работаешь, почему бы не разрешить Принцессе провести день у нас?
Пока она говорила, внимание Шейна было приковано к движению ее губ, и ему понадобилось несколько секунд на осознание того, что она задала ему вопрос. Он потряс головой и сказал: «Хорошо», — не представляя себе толком, с чем он так охотно согласился.
— Прекрасно. Можешь привести ее в любое время после семи утра.
— Кого?
— Принцессу.
— Она тоже приглашена на ужин в субботу?
— Нет, я говорю о завтрашнем дне, — ответила Ли, хмурясь.
— О да, верно. Я приведу ее перед тем, как отправлюсь на работу.
Ее лицо озарила улыбка, и ему показалось, что в комнате стало светлее.
— Хорошо. Я так рада, что мы договорились в отношении наших собак.
Шейн пожал плечами:
— С матерью-природой не поспоришь.
— Да и с Арнольдом, когда ему взбредет что-то в голову, — добавила, улыбаясь, Ли.
«Это мы еще посмотрим», — подумал Шейн, открывая входную дверь. Он готов был поспорить, что на морде пса мелькнуло выражение подлинного триумфа. Арнольд был уверен, что выиграл этот раунд. Так оно, в сущности, и было, но война еще не закончена. Глядя им вслед, Шейн думал о том, каким образом удалить пса на субботний вечер. После того как идея созрела у него в мозгу; выражение триумфа появилось и на его лице.
Ли уже в десятый раз оглядела себя в зеркале й, мысленно содрогнувшись, вынуждена была признать, что придется остаться в этом наряде независимо оттого, подходит он или нет. Шейн с матерью должны были появиться с минуты на минуту, и она не могла встретить их полуодетой. Но все же...
Услышав звонок в дверь, Ли нахмурилась. Она не успевает подготовиться, у нее на счету каждая секунда, а он приходит так рано. Торопливо выходя из спальни, она чуть не столкнулась с дедом, который тоже семенил к двери, поправляя свой единственный галстук.
— Как я выгляжу? — одновременно спросили они друг у друга.
Ли рассмеялась, пораженная тем, как он вырядился, несмотря на то что температура на улице все еще превышала тридцать градусов. Он терпеть не мог все, что его стесняло, особенно галстук. Видно, дела его совсем плохи.
— Великолепно. Я всегда говорила, что ты прекрасно смотришься в костюме. Рада, что он все еще хорошо сидит на тебе.
— Девочка, за последние десять лет я не набрал ни фунта. — Дед горделиво выпятил грудь. Затем, отодвигая внучку, отметил: — Ты тоже неплохо выглядишь.
— Спасибо, — пробормотала Ли, в то время как снова раздался звонок. После того как она провела целый час, выбирая, что надеть, «неплохо» было совсем не то слово, которое ей хотелось бы услышать. Она наконец остановила свой выбор на сочетании элегантности с простотой, надев простое голубое платье на бретельках, свободно ниспадающее да колен, и белые босоножки. Но внезапно она почувствовала себя полуобнаженной из-за узких бретелек, открывавших плечи больше, чем ей хотелось.
