— Сеньора… — начала Тина.
Инес удивленно приподняла бровь.
— Да? — с холодным безразличием откликнулась она.
— Я должна извиниться перед вами, — выпалила Тина, — так как повела себя очень грубо и сожалею об этом.
Инес равнодушно пожала плечами и вновь окинула взглядом мужчин — освободился ли хоть кто-нибудь, чтобы составить ей компанию и развлечь? Однако все как один были заняты разгрузкой, так что бразильянка сердито повернулась к Тине, решив излить досаду на нее.
— Сеньорита Доннелли, — выплюнула она, — надеюсь, вы не думаете, что меня хоть каплю заботят ваши слова? — Горящие черные глаза оглядели Тину от макушки до мысков маленьких запыленных ботинок, и сеньора уничижительным тоном пояснила: — Меня совершенно не трогает болтовня холодной закомплексованной англичанки, настолько боящейся мужчин, что наглухо замыкается в раковину фригидности всякий раз, как к ней проявляют хоть толику внимания!
Презрительный смех Инес звучал еще оскорбительнее слов, и у Тины непроизвольно сжались кулаки, когда до нее дошел смысл сказанного. Фригидная? Закомплексованная? Да знай Инес, что ее слова вызвали в ней, Тине, кардинально противоположные желания и помыслы, все ее самодовольство тотчас бы как ветром сдуло! Девушка аж зубами щелкнула — так хотелось ей кинуться в бой. Никогда в жизни никто не был к Тине так несправедлив и не провоцировал на грубость так часто, пока она не присоединилась к экспедиции. Зато теперь девушка открыла новую грань своей натуры и обнаружила, что за спокойной, миролюбивой внешностью скрывается ни разу не потревоженный за многие годы темперамент — не менее жгучий, чем цвет ее волос. С губ Тины уже рвалась гневная отповедь ядовитым насмешкам Инес, но внезапно совсем рядом, и опять в самый неподходящий момент, послышался голос начальника экспедиции.
— Рад видеть, что вы снова друзья и разрешили между собой все недоразумения, — невпопад прокомментировал он.
Сеньор Вегас возник словно бы ниоткуда, и обе женщины, вздрогнув от неожиданности, повернулись к нему лицом. С явным удовольствием поглядев на Инес, Рамон сосредоточился на все еще залитом краской гнева личике Тины и не отводил глаз, пока девушка не сделала поистине героическую попытку успокоиться в надежде рассеять подозрения, каковые, несомненно, могли зародиться у него в голове. И тут, движимая безошибочным женским инстинктом, Тина сообразила, как ей следует вести игру с бразильянкой, чтобы сеньор окончательно не занес ее в черный список. И девушка с самой милой улыбкой повернулась к Инес, как будто не замечая ее крайнего изумления.
— Мы с сеньорой — достаточно взрослые люди, чтобы уладить свои мелкие разногласия, не беспокоя вас, сеньор. Конечно же мы друзья и за время путешествия, я уверена, окончательно найдем общий язык. Вы согласны, Инес? — обратилась она к ошарашенной противнице.
Наблюдая, как Инес борется со злобой и смятением, Тина получила полновесную награду за все старания.
Не согласиться с девушкой значило бы выставить себя не в лучшем свете перед Рамоном Вегасом, так что бразильянке волей-неволей пришлось спрятать досаду под маской дружелюбия.
Сделав над собой усилие, Инес ответила Тине столь же широкой улыбкой, а ее легкий гортанный смешок окончательно ввел сеньора в заблуждение.
— О да, мы, безусловно, друзья, Рамон! И как ты мог подумать обратное?
Вегас, словно отмахиваясь от докуки, пожал плечами, еще раз удивленно взглянул на источающие патоку и мед лица женщин и, помедлив, выдавил кривую ухмылку.
— В таком случае, — он предложил обеим дамам руку, — позвольте мне показать вам, где вы расположитесь, пока не настало время трапезы.
За ужином Тине все никак не удавалось подавить взвинченность. Победа над Инес прибавила решимости поговорить с человеком, в чью сторону до сих пор она боялась даже смотреть. Пока они сидели у большого лагерного костра, поглощая фантастическое карри, приготовленное Феликсом Крилли (на сей раз он дежурил по кухне), девушка с непринужденным видом участвовала в общей беседе. Разговаривали, впрочем, все, кроме двоих. Тео был удивлен и раздосадован резкой переменой в поведении Тины, а следовательно, и тем, что девушка не уделяла ему привычного внимания. Брэнстон глазам своим не верил, видя, что Тина едва замечает его, но тешил себя мыслью о тайной власти над нею.
Инес тоже была подавлена. Она сидела на обычном месте, рядом с Рамоном Вегасом, с возрастающим гневом наблюдая, как его восхитительно загадочные глаза все чаще и чаще смотрят в сторону Тины. В конце концов бразильянка не вытерпела и, поднявшись, резко бросила всем «спокойной ночи». Расходиться не хотелось, но усталость брала свое, и мужчины потихоньку стали следовать ее примеру, покидая круг у костра и прощаясь до рассвета, пока все не разбрелись на ночлег.
Брэнстон, дуясь, проводил Тину к ее палатке. Но едва девушка отступила на шаг, он вдруг схватил ее за руку и развернул к себе лицом.
— Пожалуйста, Тео, отпусти, ты делаешь мне больно! — возмутилась Тина.
Волна ужаса захлестнула девушку при виде его сверкающих в темноте глаз. Инстинкт самосохранения настойчиво подталкивал к бегству, но, когда Тина попыталась вырваться, Тео сжал ее руки и прильнул мясистым ртом к ее губам. На несколько мгновений девушка оказалась в безжалостных оковах, и только непреодолимое отвращение придало ей достаточно сил, чтобы отвести лицо от жадных губ и вырваться из лап, обвивших тело. Голос Тины звенел от возмущения, когда она гневно предупредила его:
— Не смей дотрагиваться до меня, слышишь?! Попробуй сделать хоть шаг — и я позову на помощь!
Угроза вынудила американца несколько поумерить свой пыл. Физиономию его исказила угрожающая гримаса, а грубый и наглый ответ еще больше напугал Тину.
— Полагаю, ты предпочитаешь мне этого бразильца? Не воображай, будто я не заметил, как ты таращишься на него, когда думаешь, что за тобой не наблюдают, и как загораются твои глаза, когда ты ловишь на себе его взгляд!
Краска смущения залила ее щеки, а попытка возразить выглядела крайне неубедительно.
— Не будь смешным, у тебя просто разыгралось воображение…
— Тогда объясни, — грубо перебил Тео, — почему ты ловишь каждое слова этого бразильца и любое его движение!
Тина лихорадочно придумывала ответ.
— Ты сам сказал мне, — запинаясь, пробормотала она, — что сеньор фактически женат на донье Инес, так зачем бы я стала терять время на мужчину, чье сердце принадлежит другой женщине?
Брэнстон прищурил глаза. Губы его медленно разъехались в гнусной ухмылке, а потом, к удивлению Тины» американец звучно хлопнул себя по бедрам и расхохотался.
