Он взял ее лицо в руки, притянул к себе и поцеловал. Поцелуй был долгим и страстным. Кэм целовал Нину до тех пор, пока не понял, что ее сопротивление сломлено. Он оторвался от Нининых губ и посмотрел ей в глаза, с радостью понимая, что поцелуй доставил ей такое же удовольствие, как и ему.
— Я должна ударить тебя еще раз, — пробормотала Нина.
Кэмерон поднял руки вверх, показывая, что сдается.
— Можешь бить. А потом я опять тебя поцелую.
— И что это докажет? Только то, что ты классно целуешься. Так классно, что тебе можно поставить памятник из мрамора и преклонять перед ним колени. Но ты обманул меня.
— Это я был в твоей постели! Ты не знала, как меня зовут, но это был я.
Нина покачала головой в знак протеста.
— Неужели ты думаешь, что теперь, когда я знаю, что ты — Кэмерон Райдер, все может оставаться по-прежнему? Ты хочешь перехватить «Этитьюдз».
— Но при чем здесь «Этитьюдз»? Он не имеет к нам никакого отношения.
— Ты прав, потому что между нами все кончено.
Нина повернулась и пошла обратно к своему дому. Кэмерону ничего больше не оставалось, как последовать за ней. Он догнал ее и хотел схватить руку, но она увернулась.
— Если ты хочешь, чтобы я тебя снова ударила, попытайся сделать то же самое, — предупредила она.
— Прекрасно, но я не собираюсь сдаваться, — сказал Кэм. — К тому же ты обещала, что поужинаешь со мной.
Теперь уже Кэмерон развернулся и пошел прочь, оставив Нину стоять на тротуаре. Ему очень хотелось знать, что она сделает, но он не оглянулся. Черт! Как ему хочется подбежать к ней, обнять ее и целовать до тех пор, пока она не подарит ему прощение. Но Нина настроилась на борьбу. Надо дать ей время, чтобы она остыла.
Он втянул в себя прохладный вечерний воздух. Бог мой, что же сделала с ним Нина Форестер! Она лишила его всех чувств, кроме одного — любви к ней.
Нина хотела позвонить на работу и сказать, что заболела. После вчерашних событий она едва смогла вытащить себя из постели, не говоря уже о том, чтобы идти в редакцию. Но у нее накопилось много работы. Нужно проверить факты для статьи о сжигании калорий во время занятий сексом. Еще запланирована встреча с юристами по поводу одного платежного обязательства. И, наконец, ее ждали дальнейшие исследования жизни Кэмерона Райдера.
Нина приняла решение уйти от Кэмерона, но ночью ее терзали сомнения. Фактически ведь это он ушел от нее, а она сделала все от нее зависящее, чтобы так случилось. Все утро Нина переставляла своих троллей, мыла холодильник и выметала из-под кровати пыль, которую заметила, когда пряталась там. Но что бы она ни делала, мысли о Кэмероне Райдере не давали ей покоя.
Вчера вечером, когда Нина поднялась к дверям своего подъезда, она еще долго стояла и искоса поглядывала в сторону Кэмерона в надежде, что он передумает и вернется. Но он так и не вернулся.
Как она могла поверить в то, что он тот, кто ей нужен? Жизненный опыт должен был подсказать ей, что позволить себе влюбиться в человека после нескольких дней знакомства — прямой путь к катастрофе. Но он оказался таким симпатичным и неотразимо сексуальным, что Нина не устояла и позволила своим гормонам взять верх над здравым смыслом. Такое состояние стало для нее хроническим в присутствии Кэмерона. Даже в самый разгар их ссоры она была готова броситься в его объятия и утопить свой гнев в поцелуях.
Нина сделала глубокий вдох, запахнула жакет и заторопилась к офису. На чьей же стороне она теперь? Если Кэмерон купит «Этитьюдз», журнал только выиграет. Но Шарлотта дала ей первое стоящее задание. Оно позволит Нине подняться вверх по карьерной лестнице и избавит от череды мелких поручений, не способных продвинуть ее вперед. Пусть начальница никак не может запомнить ее имя, но Нина по-прежнему верна Шарлотте и своим коллегам.
Можно сделать и такой шаг: начнется битва за журнал, а когда все закончится, Нина провозгласит свою преданность тому, кто окажется победителем.
Толкнув стеклянную дверь, она вошла в широкий коридор.
— Доброе утро, Нина, — приветствовала ее Кэти. — Все просто с ума посходили из-за этого Райдера. В редакции только о нем и говорят. Ты отлично потрудилась.
Нина нахмурила брови и кивнула. С каких это пор Кэти так интересует то, чем она занимается? Двери лифта открылись, и оттуда вышли Даг и Грег, музыкальные критики редакции.
— Привет, Нина! — радостно заорал Грег. — Как идут дела с Райдером?
— Шарлотта говорит, что с твоей помощью мы узнаем о нем все, — добавил Даг. — Сегодня я впервые за долгое время увидел, как она улыбается.
Нина махнула им рукой и вошла в лифт. Ей стало как-то не по себе. Смущение росло по мере приближения к офису. Проходившие мимо коллеги поздравляли ее и желали успеха. Девушка быстро вошла к себе и закрыла за собой дверь. Все, что с ней происходило, напоминало эпизоды из «Сумеречной зоны». Будто, пока она спала, весь мир перевернулся, и только она ничего не знает. Нина вздохнула.
— Почти вовремя!
Нина схватилась за сердце и подпрыгнула от неожиданности. На стуле, закинув ноги в модных туфлях на край стола, сидела Лизбет.
— Что ты здесь делаешь, Лиз?
— Тебя жду, — ответила подруга. — Что ты сделала со своими волосами? Они похожи на ком пыли, который я раз в год вынимаю из своего пылесоса.
Нина не обратила внимания на насмешку.
— Странное утро. Все так непривычно ведут себя.
— Хм. Ты заметила?
Кивнув, Нина повесила свой жакет на крючок, затем повернулась к подруге и увидела виноватое выражение на ее лице.
— В чем дело? Уж не собирается ли Шарлотта продать журнал?
— Нет, — ответила Лизбет, лениво качая головой. — Солнышко, после того, что я ей сказала, она вряд ли в скором времени продаст его.
— Ты говорила с Шарлоттой? Не отрывая глаз от своего маникюра, Лиз неохотно стала объяснять:
— Я просто хочу, чтобы ты кое-что поняла. Шарлотта была такой подавленной и жалкой. Она затащила меня в дамскую комнату и начала рыдать. Тебе очень нужна должность заместителя главного редактора, поэтому я…
— Что? Что ты сделала? — требовательно спросила Нина.
— Я сказала ей о Джеке… то есть о Кэмероне Райдере. Я просто проговорилась, а Шарлотта вцепилась в меня, как терьер в мясную косточку.
С трудом сдерживая негодование, Нина села на стул напротив.
— Лизбет, ты влезла в мое личное дело. Ты рассказала ей, что мы вместе провели выходные? Что мы чуть было… ну… ты знаешь, о чем я говорю…
— Не совершили кое-что предосудительное? Нет. Я просто сказала ей, что вы встречались и стали близкими друзьями, что ты сделала это ради журнала. Потом я намекнула, что ты вполне можешь использовать свое влияние на него, и он откажется покупать журнал. А если не откажется, то по крайней мере ты сможешь потянуть время до тех пор, пока Шарлотта не убедит своего папочку дать ей денег.
