Отдышавшись, Мэл вышел на кухню. Девушка, стоя к нему спиной, раскладывала мясо по тарелкам. Стриженый затылок и открытая шея, которую он только что целовал, вызвали желание обнять ее сзади, прижав к себе, взять в ладони груди, вздымавшие шелковую ткань блузки… Но ценой немалых усилий ему удалось на этот раз сдержаться.
— Вот мясо и готово. — Никола явно стыдилась того, что позволила себе только что в комнате.
— Ты не против еще одного бокала вина? — спросил он севшим голосом.
— Не против.
Она избегала смотреть на него, но в глазах ее псе еще теплилась плохо скрываемая страсть. И Мэл понял, что ему трудно представить, как какой-то другой мужчина мог бы целовать ее, не говоря уже о большем… Похоже, сейчас самое время было остановиться и хоть немного остыть. Он-то себя знал: подобное чувство безраздельной собственности по отношению к женщине могло возникнуть у него только в одной известной ситуации, в которую ему не следовало когда-либо попадать. Въехал ли он в нее сейчас? На этот немаловажный вопрос точного ответа у него пока что не было. Значит, придется ждать — в ближайшее время все само собой определится.
Они выпили по бокалу вина и отправились в комнату ужинать.
От выпитого неловкость, возникшую было между ними, как рукой сняло. За столом молодые люди разговаривали и шутили.
— Слава Богу, мясо не успело подгореть! — радовалась Никола.
— Ну, еще бы! Ты так быстро сбежала в кухню… — сказал Бредфорд полусерьезно, искренне сожалея о поспешности, с которой была прервана обещавшая так много близость.
— Спасибо, что отпустил. — Она взглянула на него, уже не стесняясь, с легкой улыбкой.
— Желание леди — закон для джентльмена! — объявил он несколько торжественно.
Оба рассмеялись. И заговорили о книгах, выясняя, литературные пристрастия друг друга. Ей, например, нравились любовные романы Эрики Джонсон. В них всегда имелся счастливый финал — мужчина и женщина после продолжительных мытарств, все же преодолевают препятствия, устроенные нечаянно или намеренно родными и близкими или совсем уж посторонними людьми, обретая любовь и достаток. Справедливость торжествует, зло наказано, всем воздано по заслугам…
Разумеется, он тоже читал несколько книг этого известного автора. Его интересовало, почему они стали бестселлерами? А все дело в том, что в каждой из них варьируется миф о благополучии — семейном и финансовом. В жизни ведь все пытаются достичь именно его. Но, к сожалению, это не всем удается. А такие романы напоминают читателям, что не стоит опускать руки. Следует повторять попытку, пока не добьешься того, чего хочешь. То есть, если рассматривать все с точки зрения бизнеса, массовый успех изданий обеспечен актуальностью жанра и мастерством писательницы.
— А каким был твой любимый предмет в университете? — спросила Никола.
Мэл в удивлении поднял брови. С ним никто никогда об этом не заговаривал.
— Представь себе, английская литература, — ответил он.
— Не может быть! — удивилась она.
— Почему же? Я каждый год ходил на факультативы по литературе. Сначала просто хотелось иметь базовые знания и заполнить пробелы в образовании. Но потом чтение классики захватило меня. Я понял одну очень любопытную вещь: литература дает уникальную возможность ощутить себя другим человеком, в ином времени и пространстве.
— У тебя романтический характер, — тепло улыбнулась она. — Кто бы мог подумать? Представляю, как ты воображал себя героем Стива Таблса или Тома Барэла.
— Ты права. Помню, читал «Одиночество молодого Грэхема» и воображал себя Питом Санперсом, спасающим своих друзей в горах, — признался он.
— И это было в программе? Ваш преподаватель, наверное, и сам оказался романтиком?
— Даже чересчур, он очень любил приключенческий жанр.
Девушка пристально смотрела на него.
— Да ты и сам похож на героев Таблса, это точно. Как и они, любишь природу, одиночество, риск…
— Ты не далека от истины.
— Это видно невооруженным глазом. Чем, как не риском, является спасение почти прогоревших фирм?
Мэл кивнул головой, благодаря за понимание. — А твои вылазки на природу? — продолжала она. — Вдруг на тебя нападет медведь или ты внезапно заболеешь? На многие мили вокруг лес, и ты совсем один, неоткуда ждать помощи. Ты можешь погибнуть, и никто об этом не узнает.
— Обо мне некому беспокоиться, — согласился он.
Глаза Николы блеснули.
— Я буду о тебе заботиться, — пообещала она. Бредфорд не поверил своим ушам. Ее слова растрогали его, перевернув душу: никто и никогда не говорил ему такого.
— Я всегда возвращаюсь невредимым.
— Как герои Барэла?
— Ну да.
— Но у многих из них были женщины, которые о них заботились.
— Значит, ты собираешься заботиться обо мне?
Никола рассмеялась.
— Придется, если ты застрянешь где-нибудь в диких лесах.
— Понял. — Он лукаво подмигнул ей. — Как-нибудь возьму тебя с собой на остров, чтобы ты могла сделать это прямо на месте.
Мэл заметил, как девушка покраснела, пряча глаза. Удивительно, в свои уже не юные годы она все еще стесняется, словно девочка-подросток…
Заманчивое обещание взять ее с собой на остров разожгло страсть Николы еще больше. Неужели она согласится на совместную поездку? А, собственно, почему бы и нет: ведь ей неважно, где находиться с ним вместе, — в офисе или в лесу. Вот только бы ее согласие не воспринималось им как проявление легкомыслия.
Представив на мгновение, что они окажутся одни где-нибудь вдали от цивилизации под соснами, у входа в пещеру, Никола вздохнула. Там как нигде можно будет лучше узнать друг друга.
— На острове мы будем варить еду на костре?
— Отчего же, в хижине есть отличная кухня.
— А кто будет готовить?
— Конечно, ты. У тебя это великолепно получается, правда.
— Я рада, что тебе понравилось, но… — Тут она поморщилась. — Дело в том, что особым разнообразием моя кухня не отличается.
— Ты не любишь готовить?
Она отрицательно покачала головой и с грустью объяснила:
— Для одной себя не стоит стараться.
— Но ведь в хижине нас будет двое, — напомнил он.
— В таком случае станем готовить по очереди. — Никола сделала глоток вина.
— Мои таланты дальше, чем на приготовление сандвичей не простираются.
— А я тебя научу, что нам помешает?
Она поймала его взгляд, и Мэл рассмеялся.
Нет, ей определенно нравилось общество Бредфорда. С ним оказалось не просто приятно, но как-то уж очень комфортно. Они почти не спорили, и им становилось иногда очень весело.
