Выяснилось, что в последнее время в Мишвидце стали пропадать люди. Один мужчина, который пошел в лес за дровами, не вернулся. Не вернулась и женщина, которая ночью вышла во двор, чтобы посмотреть, почему лает ее собака. Конечно, все эти рассказы были жутковатыми, но я понимала, что люди пропадали вовсе не из-за «стригоев». Мало ли что могло случиться в лесу с мужчиной? Или с женщиной, которая ночью вышла на улицу? Может быть, в лесах Мишвидце водятся волки, и, голодные, они обнаглели до того, что пришли в деревню. Я даже читала о таких случаях в газетах, о чем и поспешила сообщить Микаэлю.
– Ты всему стараешься найти правдоподобное объяснение, – снисходительно улыбнулся он. – Но не все в жизни можно объяснить. Есть вещи, над которыми ученые бьются до сих пор и не могут найти решения.
– Может быть, – стуча зубами, ответила я. – Но волки – вполне реалистичное объяснение. Так почему бы им ни воспользоваться?
Словно в подтверждение моим словам, вдалеке раздался душераздирающий вой. Я вздрогнула и повернулась в направлении ужасного звука. Мы подъезжали к лесу и, судя по всему, вой раздавался именно оттуда.
– Ну вот, – стараясь казаться спокойной, произнесла я, – а я о чем говорю?
Марин, сидевший впереди, что-то пробормотал.
– Волки этой зимой голодные, вот и воют без конца, – перевел Микаэль.
Я улыбнулась Микаэлю и развела руками: разве тебе недостаточно этого объяснения? Но на самом деле мне было не до смеха. Перспективу встретиться ночью с голодными волками нельзя было назвать заманчивой. Однако мне не хотелось праздновать труса перед Микаэлем. Поэтому я старалась сделать свое застывшее от холода и страха лицо невозмутимым.
Через несколько минут мы уже ехали по дороге, идущей через лес. Волчий вой усиливался, и мне уже казалось, что волки где-то поблизости. Марин бормотал что-то в воротник своего черного полушубка. Его бормотания напомнили мне молитву, поэтому я поинтересовалась у Микаэля, так ли это.
– Ты угадала, – ответил Микаэль. – Марин молится.
Я хотела отпустить по этому поводу какую-нибудь колкую шуточку, чтобы хоть как-то развеять атмосферу, сгустившуюся в телеге, но передумала. На лице Микаэля была написана тревога, и я поняла, что дело плохо. Это в вампиров можно верить или нет. С волками хуже: они, к сожалению, реальные существа.
Наша тревога оказалась ненапрасной. Белая лошадь Марина по кличке «Звездочка» вдруг, ни с того ни с сего, встала на дыбы и громко заржала. Мы с Микаэлем переглянулись.
– Волки где-то рядом, – прошептал Микаэль.
Утешил, называется, подумала я и вспомнила Галика, который советовал мне не соваться в Мишвидце. Наверное, он был прав, пронеслось у меня в голове. Но, с другой стороны, разве мне было бы легче, если бы сейчас по этой дороге Микаэль ехал один?
Марин дернул повод, и Звездочка послушно поехала дальше. Однако я видела, что лошадь напряжена, и понимала, что животное все еще чует опасность. Это видела не только я. Микаэль покачал головой, подвинулся ко мне и сжал мою руку, как тогда, в подвале замка Бран. Я пожала ее в ответ, потому что чувствовала: страшно нам обоим.
В эту минуту мне казалось, что мы с Микаэлем одно целое. Он был сильным и храбрым мужчиной. Храбрым не потому, что не боялся, а потому, что мог перебороть свой страх, чтобы поддержать меня. Это уже было, когда он карабкался к выступу за моим кольцом. И повторялось сейчас, когда он держал меня за руку и смотрел в мои глаза, округлившиеся от страха.
Вдруг лошадь остановилась и втянула носом воздух. Марин дергал повод, но это было безрезультатно. Он прикрикнул на лошадь, но та по-прежнему отказывалась идти. Наконец он решил прибегнуть к более действенному средству. Повернувшись к нам, он сказал что-то Микаэлю. Тот встал с мешка, пошарил по дну телеги и протянул Марину хлыст.
– Надеюсь, это поможет, – пробормотал он.
Вдруг я услышала шорох рядом с телегой. Обернувшись на звук, я увидела то, отчего по моему телу пробежали мурашки, а сердце застыло, ошеломленное происходящим. Около телеги стояло несколько волков. Раньше я видела этих зверей только в зоопарке, но там они казались мне такими маленькими и безобидными… Теперь мне уже не хотелось гладить их по мягкой шерстке и нажать на «кнопку» носа, который казался издалека забавным и резиновым.
Страх буквально сковал мое тело, и я в ужасе смотрела на стаю волков, окруживших телегу. «Звездочка» будто обезумела от страха, она начала рваться в разные стороны и чуть было не выбросила из телеги Марина, все еще сжимавшего вожжи.
– Волки, – наконец выдавила я из себя и посмотрела на Микаэля. Но он видел все это не хуже меня.
– Марин! – выкрикнул он, поворачиваясь к нашему вознице.
Но Марин уже не мог справиться с ситуацией. Волки обступали нас со всех сторон. Их глаза блестели в темноте, как драгоценные камни. Так страшно мне не было еще никогда в жизни. Перед моими глазами стояло заплаканное лицо Линды и лицо Ба, искаженное ужасом. А ведь мне достаточно было лишь выбрать другую страну, и тогда я сейчас не дрожала бы от страха, а наслаждалась жизнью на каком-нибудь тихоокеанском курорте…
Звездочка продолжала брыкаться и метаться в разные стороны. Телега ходила ходуном. На беду Марин выронил из рук хлыст, и он упал прямо перед носом у самого наглого волка, который подошел совсем близко и уже щелкал зубами, очевидно, в предвкушении скорой трапезы.
– Черт! – выругался Микаэль и вскочил с мешка. – Черт! – Потом он повернулся и посмотрел на меня. Глаза его были сумасшедшими и блестели не меньше, чем у окруживших нас волков. – Сиди здесь, Мод! – приказал он мне. – Сиди в телеге, и не вздумай высовываться, что бы ни случилось!
Если бы Микаэль остался в телеге, я бы даже не подумала «высовываться». Но в тот момент я готова была пойти на все, лишь бы остановить его. Страх перед волками моментально исчез. Мою душу заполнило другое чувство: страх за Микаэля.
– Нет! – Я тоже вскочила с мешка, бросилась к Микаэлю и изо всех сил вцепилась в его куртку. – Нет! Ты никуда не пойдешь! Я не могу потерять тебя, слышишь, не могу!
Микаэль отодрал мои руки от своей куртки и ласково прошептал:
– Мод, деточка, лучик мой солнечный… Все будет хорошо. Только оставайся здесь…
Воспользовавшись моей растерянностью, он выскочил из телеги. Я вскрикнула и зажмурила глаза. Одна мысль о том, что я увижу, вызывала во мне ужас. Но мне все же удалось пересилить свой страх – а вдруг Микаэлю понадобится моя помощь, – и я выглянула из телеги.
Самый наглый волк, увидев Микаэля, отступил. Очевидно потому, что человек оказался еще наглее. Но волчья нерешительность прошла довольно быстро. Когда Микаэль взял хлыст и собрался вернуться в телегу, волк прыгнул на него. Я не могла стоять в стороне и спокойно наблюдать за тем, как волки рвут Микаэля. Поэтому, выскочив из телеги, я не раздумывая бросилась Микаэлю на помощь.
