Однако, принимая душ и одеваясь после работы, девушка была почти благодарна за такое развлечение. Образ Стюарта Норта неясно, но настойчиво преследовал ее весь день. По крайней мере она была сейчас занята планированием оборонительной стратегии.
И все же, накладывая лучший вечерний макияж и закручивая волосы, она не могла удержаться от желания одеваться ради кого-нибудь еще.
Ее длинное, синее, как полуночное небо, шелковое платье будет потрачено для Тони.
Оно лестно обнажало плечи, закрывая ее тело до самого пола. Если бы он захотел составить себе мнение о ее фигуре, то у него это вряд ли получилось бы.
Рассматривая себя в большое зеркало на дверце стенного шкафа, Робин решила из всех украшений надеть лишь золотые серьги в форме ракушек. Ей не хотелось потерять что-нибудь ценное в возне, которая наверняка произойдет возле ее двери в момент расставания.
Затем она постояла с флаконом духов в руке, раздумывая, не подушиться ли менее провоцирующим ароматом. Ну вот, пока решала, успела побрызгать на локти и шею. Тони был истинным наказанием, даже если бы она умылась только капустной водой.
Он ее не разочаровал. С того самого момента, как он оказался возле ее двери в своем вечернем черном костюме, модельных кожаных ботинках, со сверкающими зубами, его руки тянулись к ней.
Робин страшно удивило, как много причин он находил, чтобы коснуться ее.
Его сухие, ящероподобные пальцы задержались на плечах девушки перед уходом из дома и в ресторане, когда он суетливо накидывал шаль. Стоило ей, извиняясь, подняться из-за стола, как он бросился поддерживать ее, словно она была не в силах подняться на ноги. В ночном клубе, куда они потом отправились танцевать, их медленные танцы скорее напоминали армрестлинг, чем неосязаемую близость двух тел.
По иронии судьбы, вечер переставал быть невыносимым, только когда она расслаблялась и ее мысли неизбежно возвращались к Стюарту. Ей было по-прежнему странно ощущение его прикосновения, от которого сладкая теплота растекалась по всему ее телу… Во время танца Тони представлялась возможность опасно низко гладить своими руками ее спину, а она не испытывала ничего, кроме холодной щекотки.
Она задумалась, где мог Стюарт проводить этот вечер. Где-нибудь в необычном месте. В затемненном рок-клубе, в каком-нибудь подвале с неоновыми лампами и пивом в бутылках. Никогда бы раньше Робин не подумала, что ей захочется пойти в такое место, но в этот вечер оно казалось ей раем.
Она изрядно устала, когда Тони привел ее к своему «линкольну-континенталь», чтобы отвезти домой. Робин не могла вспомнить ничего из того, что она ела, ни мелодию, под которую они танцевали. Возле двери — только после борьбы, напоминающей схватку тяжеловесов, — Тони наконец понял, что, как неоднократно твердила Робин, она не собиралась приглашать его на чашку кофе.
Он горделиво отступил в сторону с видом явного неудовольствия на потемневшем лице. «Массачусетс историкл траст» больше никогда не будет упомянута в его программе, но Робин это уже нисколько не беспокоило.
Следующий день была суббота, и она растянулась как вечность. Беготня за антикварными ценностями и многое другое, для чего ей никогда не хватало времени, — все это по какой-то причине потеряло для нее привлекательность. Чего-то или кого-то недоставало в ее жизни.
Дольки грейпфрута, разрезанного ею на завтрак, смотрели на нее холодно и укоризненно. Не стоит думать о Стюарте.
Ее кофе и тосты остывали, а она не могла не сравнивать его с Тони. Ее свидание с Тони накануне вечером вспоминалось как кошмар, а поездка в Броган-Хаус за день до этого, казалось, заняла собой все мысли. Каждое мгновение того дня запомнилось с фотографической точностью.
Робин резко встала и выбросила недоеденный грейпфрут в ведро. Нет, эту историю лучше забыть! Времени на бесплодные раздумья не оставалось, нужно было хоть что-нибудь сегодня сделать. Робин плеснула недопитый кофе в раковину.
В спальне ее шелковое платье, трогательно беззащитное, небрежно валялось на спинке кресла. Сегодня она оденется только для своего удовольствия, решила она. Что-нибудь простое и удобное. Робин натянула свои лучшие, плотно прилегающие, протертые джинсы, засунула ноги в любимые юфтевые сапожки и решила, что под ее мужской студенческой рубашкой без бюстгальтера она будет агрессивнее. Плевать, что подумают другие!
Но когда она вышла на улицу, чтобы отнести в химчистку платье и кое-что из других вещей, то уже не чувствовала себя такой жизнерадостной, как ей хотелось бы. Очарование теплой, солнечной погоды достигло кульминационной точки. В такой день нельзя оставаться одной. В такой день нужно было ехать на пикник с тем, о ком думаешь.
Вздохнув, Робин пошла вниз по улице, в сторону Чарлз-стрит. Может быть, потом она пройдется по антикварным магазинам.
И тут в поле ее зрения попал серебряный «дилорен». Робин долго не сводила с него глаз, прежде чем поняла, что это не фантазия. Он на скорости поднялся в гору и, круто развернувшись на сто восемьдесят градусов, остановился рядом с ней.
Дверь открылась вверх, и через мгновение — невероятно, невозможно! — перед ней стоял сияющий Стюарт.
— Привет!..
— Привет, — ответила она почти неслышно.
— В прачечную, да? — сказал он, кивая в сторону пакета с одеждой.
— Да нет, в химчистку.
— Я так понимаю, что субботы как раз для этого и придуманы.
— Да.
Самый тривиальный разговор, и он не имел никакого значения. Самое главное — он был здесь. Она даже не спросила себя, почему.
— Послушай, э-э… — он странно запинался, — почему бы тебе не позволить мне довезти тебя до химчистки? Может быть, потом ты сможешь проехаться со мной куда-нибудь?
На это мог быть только один ответ:
— Конечно.
Он взял пакет из ее рук и кинул на заднее сиденье. Садясь в машину, Робин подумала, а не слишком ли быстро она согласилась. Весь предыдущий день она убеждала себя, что была бы счастлива никогда снова не встречаться с этим мужчиной. Слишком велика в нем сила искушения. А сейчас, не сопротивляясь ни одной секунды, она села к нему в машину. И даже не поинтересовалась, куда они поедут. Впрочем, ей было все равно. Облако неловкости, висевшее над ней накануне, ушло, и ей хотелось насладиться внезапно наполнившим ее приятным чувством отрады. Один раз она согласится со своими инстинктивными импульсами и не будет задумываться о последствиях.
До химчистки была всего минута езды. Сдав одежду и выйдя на улицу, Робин увидела Стюарта, стоявшего сложа руки на груди и опершись на автомобиль. Он оглядел ее с ног до головы и медленно покачал головой.
