Ознакомительная версия.
Их уверенность в себе граничила с высокомерием, лица были мрачными, но собранными и серьезными. Глава семьи Андреас погиб, и теперь они контролировали одну их самых больших международных судоходных корпораций в мире.
По крайней мере, так они думали.
Уитни взглянула на ребенка, которого держала на руках. Теперь она наконец поняла, почему Мисси так настаивала на том, чтобы они вместе с Дариусом стали опекунами Джино. Впервые за три года она вновь почувствовала желание оберегать и защищать кого-то, присущее только матерям. Мужчины семейства Андреас были сильными. Даже слишком сильными. Но детям нужна не сила, а любовь.
Вопрос в том, осталась ли в ней любовь, которую она могла бы дать этому малышу?
— Вы, должно быть, шутите?
Дариус Андреас перевел взгляд с поверенного отца на его дочь, высокую, красивую блондинку с серо-голубыми глазами, совсем не похожую на своего невысокого полного родителя. Они сидели на черном диване, а братья Андреас расположились в трех креслах, стоящих напротив. На руках Уитни Росс держала маленького мальчика, которому на вид было всего несколько месяцев. И если бы по его черным волосам и темным глазам они не догадались, что в его жилах течет кровь Андреасов, то в завещании Стефана все было сказано предельно четко.
— Уверяю вас, я не шучу, — покачал головой Герард. — Этот малыш — младший сын вашего отца и ваш брат. — Он взял со стола завещание и начал читать: — «Две трети «Андреас Холдинг» должны быть разделены между моими четырьмя сыновьями: Дариусом, Кейдом, Ником и Джино».
Джино.
Ребенок. Их младший брат всего лишь ребенок!
Дариус попытался взять себя в руки, но его разум словно заледенел. Он сидел, застывший и безмолвный, пытаясь смириться с тем, что не мог изменить. Ник и Кейд тоже явно были шокированы.
В конце концов возобладало деловое чутье Дариуса, которому он привык доверять, и он выдохнул:
— Нужно сделать тест ДНК.
Герард сцепил руки на животе и внимательно посмотрел на Дариуса:
— Возможно, ваш отец и не успел жениться на Мисси Харингтон, но в свидетельстве о рождении Джино стоит его имя, и если бы его мать не погибла вместе со Стефаном, сейчас она могла бы оспаривать ваши права на компанию.
— Я все равно требую, чтобы тест ДНК был проведен.
— Я понимаю, что вы удивлены…
— Удивлены? Может быть, правильнее сказать — шокированы? Сначала наш отец вызывает нас к себе в больницу, куда попадает после несчастного случая, и сообщает, что отдает треть семейной компании какому-то постороннему человеку. Потом он начинает нести какую-то чушь о том, что мы не понимаем, что такое семья, и если не сможем объединиться, то вскоре лишимся всего, что имеем. Потом он умирает. А теперь вы говорите, что, помимо всего этого, у нас есть еще один брат?
— Хочу заметить, что раз до этого момента вы и не подозревали о его существовании, ваши семейные узы действительно не слишком сильны.
Дариус с трудом удержался от проклятия. Какое право имел его бабник-отец рассуждать о семье, после того как бросил его мать и игнорировал его существование до тех пор, пока ему не пришло время поступать в старшую школу? Тут Стефан заинтересовался сыном и проследил, чтобы тот поступил в самое лучшее учебное заведение. Но не из-за большой любви к нему, а потому что хотел быть уверенным, что из Дариуса вырастет достойный наследник, который в будущем сможет возглавить его компанию.
— Долгие годы наш отец твердил, что мы не должны посвящать в семейные проблемы посторонних, но, похоже, именно это он и сделал.
Дариус поднялся. Теперь, когда он преодолел свое изумление и внимательно оглядел ребенка, он понял, что тест ДНК действительно не нужен. Он и так видел, что перед ним его брат — уже сейчас он был очень похож на своих старших родственников. Такая внешность и имя Стефана в его свидетельстве о рождении делали Джино законным наследником Андреаса и частью семьи. Если отец хотел, чтобы Дариус позаботился о ребенке, что ж, он сделает это. В отличие от своих младших братьев, он всегда выполнял просьбы отца.
— Мы забираем нашего брата и уходим.
Уитни перевела взгляд со стоявшего над ней Дариуса на отца:
— Папа?
Он кивнул ей и повернулся к братьям:
— Я еще не закончил.
— Неужели?
Дариус уже с трудом сдерживал гнев.
— Да. По завещанию именно вы должны стать опекуном Джино, вы и моя дочь, Уитни.
Дариус перевел пылающий взгляд на дочь Герарда. Наверное, ее золотистые волосы были красивы, но он не мог сказать наверняка, потому что она носила их заколотыми в тугой пучок на затылке. Ее серый костюм скрывал под своей плотной тканью малейший намек на фигуру. Но, несмотря на это, когда Дариус поймал взгляд лучистых серо-голубых глаз, он почувствовал влечение к этой девушке.
— Вы сами решите, как лучше организовать жизнь Джино так, чтобы он проводил время с обоими опекунами. Может быть, он будет три дня жить с одним опекуном и четыре дня с другим, или он может жить по две недели с каждым из вас.
В этот раз Дариус не смог удержаться от тихого проклятия. Он на несколько секунд задержал дыхание, стараясь взять себя в руки, и еще раз внимательно посмотрел на Уитни. И вновь, как только их взгляды встретились, он почувствовал, что его тянет к ней. В другое время и в другом месте он бы поухаживал за Уитни Росс, пригласил бы на ужин, медленно снял слои мешковатой одежды и наверняка обнаружил бы под ними рай.
Но голубые глаза, которые могли бы принадлежать нежной персидской кошечке, велели ему забыть об этом. Не важно, влечет ли их друг к другу. У них есть общее дело — они должны растить его младшего брата. Вместе.
Уитни приложила немало усилий, чтобы сохранить спокойное выражение лица под пристальным взглядом Дариуса Андреаса. Горячая волна желания прошла по ее телу, но она предпочла проигнорировать ее. Любая женщина отреагировала бы так же, глядя на этого красивого, сильного, властного мужчину, на его сияющие темные глаза и дорогой, сшитый на заказ костюм, подчеркивающий широкие плечи и узкие бедра.
От пристального взгляда колючих ониксовых глаз по коже Уитни побежали мурашки, но она не боялась попасть в плен его обаяния: притяжение может перерасти в отношения, а отношения делают людей уязвимыми. Боль, которую Уитни пережила после смерти мужа, нельзя было описать, она никогда не позволит себе вновь пройти через что-то подобное. Даже если речь идет о неотразимом Дариусе Андреасе.
Дариус на секунду прикрыл глаза и, тяжело вздохнув, заставил себя кивнуть:
— Хорошо, договорились. Пойдемте.
— Пойдемте? — эхом повторила Уитни.
Ознакомительная версия.
