Кейт подумала, что для Алекса Далтона одежда, видимо, не более чем простая необходимость. Единственное, что от нее требуется, – соответствовать нужному моменту. Мантия триумфатора подошла бы ему гораздо больше, чем обыкновенный костюм, но он и без нее слишком выделялся среди остальных. Пожалуй, именно этим он так раздражал Кейт сегодня вечером.
Алекса Далтона, конечно же, нельзя винить за недостатки Скотта, но на его фоне внутренняя пустота мужа казалась особенно заметной. Скотт позировал. Далтон оставался всегда самим собой. Прямые черные волосы, густо посеребренные сединой, были коротко и красиво подстрижены. Слегка приподнятая правая бровь придавала умному волевому лицу ироничное выражение, а в живых голубых глазах читалось глубокое знание жизни. Они не скрывали, что Далтона развлекает сдержанность, с которой Кейт отнеслась к расспросам.
– Однако вам потребовалось время.
– Извините, время – для чего?
– Для того чтобы заметить меня. Ваша холодность, Мери Кетлин, разожгла мое любопытство, но предполагаю, что в жилах у вас вовсе не вода со льдом.
– Сожалею, мистер Далтон, если вам показалось, будто я слишком занята своими мыслями.
– Зовите меня Алексом.
– Надеюсь, я не обидела вас.
– Вовсе нет. Я забавлялся.
– Забавлялись?
– О, меня забавляют самые разные вещи. Вы любите игры – спортивные, настольные, азартные?
– Я не очень увлекаюсь ими. Это Скотт у нас атлет.
– В постели или вне ее?
Он встретил всполошенный взгляд Кейт с искренним интересом, отчего внутри у нее все сжалось.
– Вы играете в гольф, мистер Далтон? – спросила она равнодушно.
– Нет, я предпочитаю упражнения интеллектуальные, и вы значительно преуспели, заставляя мой мозг потрудиться. Почему бы нам не играть по более простому сценарию?
Кейт нахмурилась, не совсем понимая, куда он клонит.
– Дорогая моя, сценарий есть всегда, если дело касается денег, – продолжал он с легким упреком. – И мы оба это знаем. Весь вопрос в том, как вести игру.
Кейт не удалось скрыть неприязнь, которую она к нему испытывала.
– Я думаю, погоня за деньгами приносит больше горя, чем счастья. Извините, я должна присмотреть за вторым блюдом.
Взбешенная, Кейт назвала Далтона про себя наглецом, который возомнил, будто и она, подобно Скотту, будет угождать ему во всем. Напрасно, его ждет большое разочарование.
Беарнский соус свернулся. Проклиная себя за рассеянность, она бросилась к холодильнику за ледяной водой и начала каплю за каплей лить ее в соус, бешено встряхивая. Слезы отчаяния жгли глаза – ничего не получалось. Схватив лимон, Кейт разрезала его и выдавила немного сока в соус, после чего, наконец, он был спасен. Почти обессилев от облегчения, Кейт наполнила соусницу и отставила ее в сторону. С ловкостью вынув мясо из духовки, она поместила его на разделочную доску, а овощи разложила по блюдам. Приняв спокойный вид, не спеша, Кейт внесла поднос с мясом и поставила его перед Скоттом, который с обычной сноровкой начал орудовать большим ножом. Горячее, вкусно пахнущее блюдо дразнило аппетит.
– Мясо немного пересушено, Кейт, – заметил Скотт критическим тоном.
Кейт бросила испуганный взгляд на Далтона. Он улыбался:
– Вид у мяса идеальный – розовое и нежное. А аромат беарнского соуса заставит любого пустить слюнки.
– Он свернулся, – сказала Кейт отрывисто, не желая слушать его похвалу.
– Так кисло вы на него посмотрели?
Это настолько соответствовало истине, что она рассмеялась. Внезапно закашлявшись, Кейт сделала глоток вина и сухо посмотрела на Далтона.
– Соус был спасен кислым лимоном.
– В таком случае возблагодарим лимоны. – Он щедро налил соус на тарелку Кейт и себе, положил им обоим овощей.
– Еда вам нравится, – заметила Кейт.
Он ответил, приподняв бровь:
– Среди прочего.
– Почему вы не женаты?
– А вы советовали бы мне жениться?
Она сразу же поспешила отступить.
– Вероятно, вам это было не нужно.
– О, нет, отчего же, – в его голосе прозвучала почти неприкрытая издевка. Казалось, он отбросил от себя какую-то мрачную мысль и продолжал легкомысленным тоном: – Может быть, я слишком рьяно принялся добывать эти презренные деньги, которые приносят комфорт, но не счастье. Или просто не нашел женщину, на которой захотел бы жениться. Или мне чертовски трудно угодить. Решайте сами.
– А, может быть, вам нравится, когда у вас не связаны руки, – возразила она небрежно.
– А вам семейные узы не в тягость?
Вопрос был для нее настолько болезненный, что отшучиваться не хотелось, но и признаваться в том, как разочарована своим замужеством, она тоже не собиралась.
– Вы знаете, иногда очень полезно освободиться от пут. Но ваш муж не очень-то туго натягивает поводья, не так ли?
И тон и намек в его словах вызвали у Кейт негодование.
– Поосторожнее с вашими предположениями, мистер Далтон, – резко сказала Кейт.
Он вспыхнул:
– Повторяю, меня зовут Алекс.
– Безусловно, такой преуспевающий человек заслуживает особого уважения, – сказала она, ехидно улыбаясь.
– Разве мы не равны?
– Чуть раньше вы дали понять, что мне отводится роль приманки, на которую вы должны клюнуть, прежде чем вас прихлопнут.
Она сощурила глаза, задумавшись. Кейт знала: временами ей не удается сдержать себя, но сейчас было все равно, что может подумать этот человек. Она взяла свой бокал – он оказался пустым. Как обычно, Скотт так старательно занимался сверхважными гостями, что забыл о ней.
– Скотт, не передадите ли графин? У вашей жены нет вина.
Брови Скотта взлетели вверх.
– Дорогая, какое упущение с моей стороны!
Он тут же вскочил с места с графином в руках, чтобы продемонстрировать тщательно отработанное внимание к супруге. Затем долил вина Алексу Далтону, поблагодарив его за своевременное напоминание, и принялся наполнять бокалы всех гостей подряд, со смехом отвергая возражения. Скотт гордился своим безграничным гостеприимством, которое оплачивалось в основном из зарплаты Кейт. Она отпила вина. Хотелось, чтобы все поскорее закончилось.
– Итак, вы любите предлагать свои условия.
Она посмотрела на Далтона и, вспомнив собственную остроту насчет приманки, беззаботно спросила:
– А кто этого не любит?
– Но все зависит от того, обладаете ли вы для этого достаточной силой, – сказал он с кривой усмешкой. – Сколько вам лет?
– Вы всегда засыпаете людей подобными вопросами? Разве вам неизвестно, что женщинам не нравится, когда интересуются их возрастом?
– О возрасте вам пока не стоит беспокоиться. Наугад скажу: вам двадцать пять.
