Немного успокоившись, Лили кивнула и фальшиво улыбнулась, а потом схватила мобильный телефон Джаники и набрала номер Люка. Она быстро объяснила ситуацию, а по окончании разговора чувствовала себя в тысячу раз лучше.
Ей надо благодарить Бога за то, что ей дарован такой друг. Самый лучший, тот, который не подведет.
Люк Карсон захлопнул крышку своей мобильной «раскладушки», встал и бросил на стол двадцатку.
— Прости, брат, но мне пора бежать, потому что у меня сейчас есть более важные дела.
— Снова будешь изображать рыцаря на белом коне? — спросил Трэвис Карсон, и его полные губы изогнулись в уголках.
Люк проигнорировал брата, как делал это последние двадцать лет, когда тот вел себя как последний тупица. Трэвис, который был старше Люка всего-то на шестьдесят секунд, умел попортить «младшему» брату кровь и делал это вот уже три десятка лет.
— Тебе не надо было спасать ее кота с того дерева в первом классе, — протянул Трэвис. — С этого кошмара все и началось. Вот уж, правда, лиха беда начало.
Трэвис потягивал пиво, но искоса наблюдал за реакцией брата на поддразнивание. Люк и Лили были лучшими друзьями вот уже двадцать пять лет. Трэвис никак не мог понять, почему они до сих пор не женаты.
Или хотя бы почему они не занимаются тем, чем положено заниматься супружеским парам?
Потому что, хотя Люк и не вел никаких разговоров о Лили, дав понять Трэвису, что не потерпит сальных обсуждений, почти каждый раз, когда парни собирались встретиться на очередном мальчишнике, оказывалось, что у Люка уже была договоренность о встрече с Лили.
— Мог бы, по крайней мере, называть ее своей девушкой.
— Я бы с удовольствием, если бы она согласилась, — ответил Люк, не замечая издевки в тоне брата. — Увидимся завтра на баскетболе.
Люк уже отходил от стола, как вдруг телефон зазвонил снова.
— Сейчас? Ты шутишь? Нет, не волнуйся. Я буду совсем скоро. Минут через десять.
Закончив разговор, он обратил взор своих ярких зеленых глаз на брата.
Трэвис поставил пустую пивную бутылку на стол и решительно покачал головой.
— Я ненавижу, когда ты на меня так смотришь. И ты знаешь, что мой ответ — нет.
Люк умоляюще посмотрел на Трэвиса.
— Я ей нужен, Трэвис. А так как мне сейчас надо мчаться в больницу, то к Лили вместо меня отправишься ты. Ты же помнишь, как часто этот трюк сходил нам с рук, когда мы были детьми? Там будет темно, так что тебе придется сесть к ней поближе, чтобы она хорошо тебя видела…
— Но не настолько близко, чтобы она заподозрила подмену, — закончил за него Трэвис. — Я знаю все правила игры.
— И обязательно помаши ей рукой, когда она посмотрит в твою сторону. Я надеюсь, там будет достаточно темно, чтобы до конца представления она не поняла, что вместо меня приехал ты.
— План хорош, — сказал Трэвис. — Но есть маленькая загвоздка. У меня свидание.
— Я сумею все отменить в лучшем виде, — заверил его Люк. — А чтобы подсластить тебе пилюлю, я готов завтра поддаться.
Трэвис представил, каково это — застрять в обществе Лили на весь вечер. Скука смертная, наверное. Особенно в сравнении с тем, что он собирался делать в компании той брюнетки, телефон которой дал ему бармен. Вот это красотка, с которой ни одному мужчине не пришлось бы тосковать.
Но, взглянув на брата снова, он понял, что обязан пожертвовать своим вечером во имя братских уз. Несмотря на все их разногласия, Трэвис знал, что готов ради Люка на все. Он вообще считал себя хорошим парнем, так как всегда был готов поиграть в футбол с ребенком во дворе и помочь нуждающимся.
Желая поддержать марку благородства, Трэвис согласился принять на себя часть забот брата.
— Хорошо, но завтра тебе придется пожалеть об этом, потому что я тебя обыграю вчистую.
Люк хлопнул брата по плечу.
— Я знал, что могу на тебя рассчитывать. В любом случае, ты там времени даром не потеряешь. Ты же отправляешься на модный показ. В самом сердце города. Москон-Центр.
Трэвис рассмеялся.
— Лили на модном показе? Она боится по улице ходить, так что говорить о подиуме?
— Аккуратней с выражениями, — сжав руку в кулак, произнес Люк.
Трэвис на шаг отступил. Люк совершенно терял чувство юмора, когда речь заходила о Лили.
— Шучу, шучу, — сказал он.
Может, он и был на минуту старше Люка, но тот мог похвалиться сильным ударом справа.
Люк расслабил руку и отступил на шаг.
— Я надеюсь, что она простит меня за то, что я послал тебя вместо себя.
Люк взъерошил свои темные волосы.
— Хотя, если она вычислит, что ты приехал вместо меня, она, может, вообще не захочет больше со мной разговаривать.
Трэвис постарался не обращать внимания на то, что Люк не преминул ему напомнить, как сильно его недолюбливает Лили. В конце концов, он сам принял решение разорвать с ней всякие связи. Еще когда им было по десять лет, Люк все допытывался у брата, почему тот не хочет больше дружить с Лили, особенно учитывая тот факт, что они были не разлей вода еще с первого класса. Трэвис ни разу не дал себе труд объясниться, поэтому Люк перестал спрашивать.
— Я даю руку на отсечение, что ее сестричка снова хочет ее использовать, — сказал Люк, — наверное, ей нужна сегодня помощь, но я никак не могу приехать туда.
Трэвис было посочувствовал Лили, но быстро прогнал это настроение прочь. Женщины нужны на одну ночь, чтобы творить чудеса на квадрате кровати. Никаких эмоциональных перегрузок. Трэвис не мог представить себя связанным с одной женщиной на всю оставшуюся жизнь.
— Хоть раз попытайся быть любезным, Трэв, — сказал Люк, и его взгляд красноречиво свидетельствовал о страшных последствиях в случае неблагоразумного поведения Трэвиса.
Тот посмотрел на своего брата-близнеца с видом невинного ягненка.
— Не волнуйся. Учитывая, что я отправляюсь в рай, населенный моделями, я буду вести себя самым примерным образом.
— Охотно верю, — пробормотал Люк, направляясь к выходу, где окликнул такси, чтобы побыстрее добраться до больницы. Трэвис усмехнулся, глядя в спину брату, но потом вспомнил, как должна выглядеть на модном шоу Лили, и заметно приуныл.
Он прыгнул в свободную машину и уже через четверть часа был на месте. Повсюду царило оживление, на дорогах образовывались заторы, а из динамиков автомобилей и открытых окон квартир доносилась музыка.
«Что-то в последнее время я отстал от жизни, — подумал Трэвис. — Слишком много вечеров за работой».
Хотя ему было грех жаловаться, учитывая, какой успех сопутствовал их архитектурной фирме. Трэвис любил чувство соревнования, — так его творческая жилка всегда находилась в состоянии пульсации, и он мог создавать для своих клиентов настоящие шедевры. Трэвис был прирожденным продавцом своих услуг, поэтому ему не приходилось выслушивать отказы. Ему нравилась точность его дизайнерских изысканий. У него была репутация настоящего профессионала.
