— Да, вы правы, он варил пиво совсем для других целей, — сказал Фиц и, осушив чашку кофе, задумчиво взглянул на коллекцию оружия, развешанную на стене. — Пожалуй, из кузена Джеффа вышел бы хороший граф, как вы думаете? Во всяком случае, он подходит на эту роль лучше, чем мы.
Байбли снова наполнил чашку Фица. Судя по всему, ему нравился оборот, который принял разговор.
— Мистер Джеффри Уикерли управляет фабриками по производству шерсти. Уж он-то сумел бы разобраться со всеми счетами, — одобрительно кивая, сказал старый слуга.
— Да, а мое призвание — азартные игры, в них я настоящий мастер, — заметил Фиц, как будто размышляя вслух. Никто лучше старика Байбли не знал, как обстоят дела в доме порочных Уикерли. — Позапрошлой ночью я выиграл в карты чистокровного скакуна. Когда меня настигла весть о смерти брата, я как раз находился в дороге, направляясь в Челтнем за лошадью.
— Да, милорд, вам повезло, что поверенные нашли вас.
— Вы действительно так считаете, Байбли? — Фиц потянулся к чашке с кофе. Гвалт, стоявший в приемной, постепенно превратился в приглушенный гул. Он понимал, что усадебная контора, в которой толпились кредиторы и приставы, была не самым подходящим местом для него. — Пожалуй, я предпочел бы, чтобы меня сбила почтовая карета. Несчастный случай был бы большим везением. Во всяком случае, подобному повороту событий несомненно обрадовался бы кузен Джефф. Да и рассерженные господа, атакующие мой кабинет, хоть на минуту испытали бы чувство жалости.
— Ваш кузен — богатый человек, и он, конечно же, с радостью принял бы титул графа, — согласился Байбли, полируя корпус золотых карманных часов, которые, судя по всему, он экспроприировал у своих хозяев в качестве компенсации за неуплату жалованья.
Фиц вдруг подумал о том, что окружен негодяями. Впрочем, это была подходящая компания для него. Глубокого почтения к математическим наукам и живого, но совершенно бесполезного интереса к энтомологии было еще недостаточно для того, чтобы считать себя достойным титула графа.
— Скакун, которого я выиграл в карты, может принести неплохой доход, — произнес Фиц. — Я выставлю его на бега, и он наверняка возьмет немало призов. На эти деньги я смогу безбедно жить.
— И все же вы не сумеете разбогатеть так, как мистер Уикерли, — заметил Байбли любезным тоном.
— Это верно, — согласился Фиц, прислушиваясь к гулу в приемной. Кредиторы готовились перейти к решительным действиям и вышибить дверь в кабинет. — Но Джефф в отличие от меня не является благородным аристократом по крови. Его отец в свое время женился на богатой девице из семьи промышленников. Джефф работает — что само по себе уже является презренным делом. Он трудится в поте лица, управляя заводами, фабриками и магазинами. Все это такая скучища!
Разговаривая со слугой, Фиц не сводил глаз с коллекции оружия.
— Я согласен с вами в том, что Джефф, несомненно, выплатил бы все долги, если бы стал графом. Хотя не обольщайтесь, этот человек такой же порочный, как и все Уикерли. Но по крайней мере судебные приставы не стали бы угрожать ему тюрьмой.
Старый слуга, хранитель семейных традиций графского рода, трясущимися руками убрал часы в карман жилета.
— Как скажете, милорд.
— Но, к сожалению, — продолжал Фиц, — я не из тех, кто пускает себе пулю в лоб из-за претензий арендаторов и тому подобных неприятностей.
Байбли кивнул с таким видом, как будто и не ожидал ничего другого от отпрыска вырождающейся, непоследовательной семейки Уикерли.
— Простите меня за дерзость, милорд, но если бы вы позволили, я мог бы высказать одно дельное соображение… — вкрадчиво промолвил дворецкий.
— Валяйте, дружище. Хотя я еще не выжил из ума, но чувствую, что мои способности уже на пределе. Возможно, ваш совет мне пригодится.
— Несмотря на искреннее уважение к вам, милорд, я все же вынужден заключить, что ваша смерть или хотя бы ее видимость были бы лучшим выходом из сложившейся ситуации.
Фиц не мог не согласиться со старым слугой. Прислушиваясь к шуму за дверями, который снова усилился, он задумчиво кивнул.
— Превосходная идея, Биб! Если мы убедим всех в том, что я умер, приставы уберутся восвояси, а Джефф решит, что теперь он наследник титула и родового поместья. Интересно, как он поведет себя. План бесчестный, но увлекательный.
— Я прослежу за тем, чтобы мистер Уикерли выплатил наконец жалованье слугам, — заверил Байбли Фица.
— Разумеется, мой друг.
Взгляд Фица упал на портрет матери, засунутый за высокую кипу бухгалтерских книг. Брат убрал этот портрет со стены, освобождая место для коллекции оружия.
— Может быть, вам удастся обрести счастье в других краях, — промолвил Байбли, бросив печальный взгляд на заросший сорняками пустырь за окном.
— Вряд ли, старина, — сказал Фиц. — Боюсь, что ваш хитроумный замысел неосуществим. Вы представить себе не можете, как сложно графу бесследно исчезнуть. Возможно, это покажется странным, но у меня есть обязанности и чувство долга.
Он говорил совершенно серьезно, однако сейчас не хотел вдаваться в подробности и открывать все свои карты.
Фица, седьмого графа Дэнкрофта, вырастили и воспитали слуги, всегда получавшие в этом доме скудное жалованье. Он был лишен любви и настоящей заботы, плохо одевался в юности, ел простую грубую пищу. Но надеялся, что ему хватит сил стать хорошим человеком, исправив ошибки своих предков.
Больше всего на свете он боялся того, что пойдет по стопам своим предшественников и доведет поместье до окончательного разорения.
— Никаких слухов о моей смерти, Биб, — строго предупредил он слугу.
— Слушаюсь, милорд, — с недовольным выражением сказал дворецкий.
— Впрочем, мне действительно не помешало бы исчезнуть на короткий срок, — задумчиво добавил Фиц, барабаня пальцами по столу. — Понадобится какое-то время, чтобы хорошенько обдумать план действий. Было бы неплохо найти Креза с дочерью на выданье и выгодно жениться. Быть графом без денег — нелегкая задача. Во всяком случае, меня этому никогда не учили.
На губах Байбли появилось подобие улыбки.
— Похвальные намерения, милорд. Я полагаю, вашего кузена можно было бы уговорить дать взаймы небольшую сумму, чтобы, пока вы отсутствуете, выплатить слугам жалованье.
Эти слова дворецкого должны были насторожить Фица, но сейчас его занимали только планы на будущее и он не обратил на них никакого внимания.
— Я всегда знал, что могу рассчитывать на вас, Биб. Сообщите визитерам, что я вышел, хорошо?
Стряхнув пыль с потертых полей черной шляпы, которую он надевал на похороны, Фиц открыл высокое окно и вскочил на прогнивший подоконник. Спрыгнув в высокую траву, он быстро зашагал по пустырю, когда-то бывшему лужайкой, к зарослям неподстриженного одичавшего кустарника, в который бросил свой багаж из почтовой кареты, когда ехал на похороны Джорджа.
