– Нет уж, давай сегодня!
– Мы условились, что я привезу документы к половине восьмого, но я управилась пораньше. – Флер вздохнула. – А утром я заезжала в поликлинику за результатом анализа. Эми, я беременна. Мне не терпелось с ним поделиться… Я позвонила в дверь, позвонила еще, но он все не открывал. – Флер села, собираясь с мыслями. – В доме горел свет. Играла тихая музыка. Я подумала, может, он в ванной или в спальне и не слышит звонка… Решила обойти дом и заглянуть с другой стороны. – Слезы застилали ей глаза, и она отвернулась. – Окно в гостиной было открыто и шторы не задернуты. Я все видела…
– Он был там? С женой? – догадалась Эми.
Флер кивнула и перешла на шепот:
– Они лежали на полу… голые…
Ей никогда не забыть увиденного. Каждая мелочь навсегда отпечаталась в памяти: бежевый ковер, в углу светится экран телевизора, и звучит песня «Битлз» «Люби меня, люби»… Генри и Джулия в чем мать родила – он внизу, она сверху – в экстазе любовного вожделения.
– Занимались любовью…
– Ведь они муж и жена, – мягко напомнила Эми.
– Я повернулась уйти, но услышала смех и оглянулась. Они лежали рядом обнявшись. Сладкая парочка!..
– Что бы ты ни решила, знай: можешь на меня во всем положиться. И насчет денег не беспокойся. У меня кое-что отложено на черный день. Захочешь, пойдешь работать, а я буду нянчить ребенка. – Эми засияла. – С превеликим удовольствием!
– Спасибо тебе, Эми! Только ты рано радуешься… Вдруг он отнимет у меня ребенка?
– Как это отнимет?! Ведь ты мать. А его жена? Да стоит ей узнать о его проделках, она сразу выставит его из дому! Поговори с ним. А если надо, припугни!
– Эми, выслушай меня до конца! Это еще не все.
Вытаращив глаза, тетка молча кивнула.
– Он меня использовал. Понимаешь? – Душу жгло стыдом и обидой. – После того как они… Потом они сидели в обнимку и разговаривали обо мне. Генри сказал, что я, наверное, беременна. А она обрадовалась, бросилась ему на шею и расцеловала.
– Как это?! Не может быть!
– Нет, Эми. Они давно обо всем договорились. Джулия тоже хочет ребенка, но, видно, не может родить. Вот они и решили, что я рожу от него ребенка, а они предъявят на него права.
– Ничего у них не выйдет! Мы не допустим.
– Эми! Выслушай меня! Мне с ними не тягаться. – Флер чуть заметно улыбнулась. – Но кое-что у меня есть. Ведь Генри не знает, что я беременна… И не узнает, если я уеду отсюда. Без всяких объяснений. А потом пришлю письмо. Мол, мне предложили работу, и я срочно уезжаю во Францию.
– Я тебя никуда не пушу! Это страшные люди, но ты должна дать им отпор. Завтра же пойдешь в полицию и расскажешь все, что рассказала мне. Пусть будет суд. Деньги у меня есть. – С болью в сердце тетка оглядела гостиную. – А если не хватит, продам дом.
– Продавать дом я не позволю! – У Флер на глаза навернулись слезы. – Эми, я все решила. Я уезжаю.
– Почему? Боишься, что он отнимет у тебя ребенка? Пусть только попробует!
– Дело не только в ребенке… Он убьет меня.
– Убьет?! Что за дикая мысль!
– Он так сказал. – Флер перевела дух. – Джулия спросила, а вдруг я не соглашусь отдать им ребенка. А он говорит: Флер не дура и против моей воли не пойдет. Ну а если пойдет… придется ее убрать.
Повисла тяжкая пауза.
– Заяви в полицию! Немедленно!
– А что я скажу? – Флер заметалась по гостиной. – Где доказательства? Кто мне поверит?! С одной стороны, всемогущий Генри Стоун с супругой, а с другой – жалкая секретутка, да еще и влюбленная в шефа как кошка. – Флер сжалась и словно стала меньше ростом. – Если я рискну обвинить их в том, что они замышляют меня убить, меня же привлекут за клевету.
– Но ведь ты можешь доказать, что он отец ребенка.
– Зачем? Чтобы он отнял его у меня? – Флер сердцем чувствовала: у нее только один выход.
Генри Стоун не должен знать, что она носит под сердцем его ребенка. Сев на пол, Флер уткнулась мокрым от слез лицом в колени тетки.
– Мне их не одолеть, – устало выдохнула она.
– Пожалуй, ты права, детка! – Эми погладила племянницу по голове. – Придется тебе уехать.
– А куда? Ну, за что мне такое наказание?!
Эми молчала. Сердце разрывалось от боли: ей было нестерпимо жалко девочку и не хотелось покидать отчий кров. Но она уже сделала свой выбор.
– Я еду с тобой. И не вздумай мне перечить! – быстро пресекла Эми слабые попытки Флер возражать. – Поедем на север. Я жила там в юности, когда работала прислугой.
– А как же дом?
– А что дом? Как стоял, так и будет стоять! Ты и малыш мне дороже каменных стен. – Стерев слезинку со щеки Флер, она скомандовала: – А теперь, душа моя, поди и поставь чайник. Крепкий чай способствует мыслительному процессу. – Флер пошла на кухню, а Эми сказала ей вдогонку бодрым тоном: – Нам нужно многое обсудить, душа моя. Одним словом, решить, как жить дальше. – Она тяжело вздохнула. – Боже праведный! Ну прямо землетрясение! Не знаю, за что ухватиться…
Через неделю бурной деятельности Флер с теткой валились с ног от усталости. Человек десять изъявили желание снять дом. Закрыв дверь за очередным кандидатом, Эми заявила:
– Да я его не то что в дом – в сарай не пущу!
– Боюсь, вряд ли найдется хоть один, кто соответствует твоим высоким стандартам, – подтрунивала над теткой Флер, хотя в душе начала беспокоиться. – Удивляюсь, и как это ты меня допустила в свои хоромы?
– Что поделаешь!.. Родственников не выбирают.
Флер рассмеялась: она любила тетку такой, какая она есть, вместе с острым язычком.
– Уезжаем в пятницу, значит, на все про все у нас только завтра. – Генри на неделю уехал по делам: все идет как нельзя лучше. – Успеем?
– Успеем! – заверила ее Эми, завершив привычной скороговоркой: – С Божьей помощью.
Изучив справочник и сделав несметное число телефонных звонков, – страшно подумать, какие придут счета! – Флер забронировала комнаты в пансионе «Трентон-хаус» в графстве Йоркшир.
Флер поднялась к себе собирать одежду. Последний год она покупала себе дорогие стильные вещи: черное вечернее платье – в нем она ходила в оперу; бордовое платье для коктейля – в нем она была на рождественской вечеринке в офисе; пару элегантных костюмов для работы, в которых она особенно нравилась Генри; туфли на высоченной шпильке, изящное нижнее белье – для редких тайных встреч, когда он твердил ей, что не видел женщины красивее…
Вытащив из шкафа. Флер запихнула все в мешок на выброс.
– Жаль, что я не могу сказать тебе прямо в глаза: «Ну что, Генри, ты доволен? Я беременна. Меня ты поимел, но ребенка моего не получишь никогда». – Флер забила нервная дрожь, и она рассмеялась. От горечи утраты. И от сознания победы.
