Свеча с Огоньком тоже поглядывали на него время от времени, в такие моменты их пламя вспыхивало еще ярче. Они предвкушали.
Все трое знали, что в свертке. А Аленка… Ну она-то догадывалась. Должна бы догадываться, но бедняга так закрутилась, что о подарке до Нового года и не вспомнит. Хотя это и неважно – Андрей-то точно не забудет. И если Аленушка все представляла, как они впервые встретят приходящий год вместе, то он – как она скажет «да», когда он задаст такой важный и такой новогодний вопрос.
И вся эта предновогодняя, пахнущая мандаринами и настоящей еловой смолой суета оказалась настолько заразительной, что в какой-то миг Свеча поняла – в квартире царит сказки. Их сказка с Огоньком, когда они могут смотреть друг на друга, а не только прижиматься боками, когда она моргает огненной головушкой, и он в ответ делает взмах рыжей гривой, когда отблески их пламени играют бликами на глянцевой поверхности шариков на елке. И сказка Аленушки с Андрейкой. Сказка о людях, о молодости, о влюбленности и любви, о морозе за окном и жаре в сердцах.
Вот только сказка должна была закончиться не так, не этим…
- Ну и ешь, а я пошел. Хорошего… Нового года.
Андрей прошел мимо Алены, направился прямиком в коридор. Она за ним не последовала – ну и хорошо. Хочет, чтоб он ушел – он уйдет. Хочет, чтоб навсегда – на этот раз точно будет навсегда.
Парень набросил на плечи куртку, абы как обмотал шею шарфом, влез в ботинки.
А главное – из-за чего?! Из-за чего вдруг весь сыр-бор? Из-за какого-то глупого горошка. Видите ли она просила докупить, а он забыл.
Вот только как оказалось в процессе выяснений – забыл не только горошек. Когда-то забыл поменять лампочку в торшере, о которой она просила два месяца, еще раньше – об их полугодовой годовщине, перезвонить ей, после того, как в очередной раз сбросить…
Ведь мелочи! Такие мелочи, а она…
Да и он тоже – хорош… Действительно ведь не купил. И как же она теперь? Ну какое оливье без горошка? А Аленушка же не для себя старается – для него, для них. Чтоб он встретил Новый год не хуже, чем привык, чтоб после этого года и думать не мог о том, чтоб встречать не с ней. Одного, дурочка, понять не хочет – дело ведь не в оливье, не в елке, не в платье ее новом, которое ей идет так, что в голове туманится, стоит только взглядом скользнуть, а в ней.
В тот, какая она солнышко, как в ее глазах тонется, как к ее рукам его сами тянутся, как губы пересыхают, как душа оживает…
Чертыхнувшись, Андрей стянул шарф, отшвырнул куртку, снял бы и ботинки, да показалось глупым еще и на это время тратить…
Пронесясь вновь по коридору до входа в гостиную, он пригнал с собой столб холодного воздуха. Свеча затрепетала, бросая отчаянный взгляд на Огонька. Нет. Только не сейчас. Ей рано гаснуть. Пока нельзя…
- Аленушка, прости меня, родная, - а Андрей этого не заметил. Подлетел к любимой, прижал, слыша, как его солнце начинает плакать, уже уткнувшись в рубашку, прижал еще сильней. – Прости, Аленький, я совсем дурень. Сейчас будет нам горошек. Только не плачь, милая. Слышишь? – взял мокрое от слез лицо в ладоши, заставил на себя посмотреть, а потом долго целовал, пока щеки не потеряли всю соль.
- Это я дура, к черту горошек. Не пущу, - и вновь девушка прильнула к любимому, теперь уже сжимая с такой силой, что уйти он не смог бы, даже сильно захоти. Да он и не хотел.
Они долго так стояли – обнявшись. Андрей гладил Алену по волосам, зарывшись в них лицом, и вдыхая, вдыхая, вдыхая, а она – прижавшись к нему, обхватив руками и слушая, как бьется сердце. Другое так биться не могло бы. Другое ей не нужно.
Опомнились, только когда телевизор ожил музыкальным мотивом, предвещающим наступление Нового года. Читай книги на Книгочей.нет. Подписывайся на страничку в VK. Ожили, начали бегать по комнате, разыскивая шампанское, донося то, что не успели донести до стола, накладывая горе-оливье без горошка, устраиваясь на диван, вставая, вновь присаживаясь, провожая старый год, разыскивая карандаш и клочок бумаги – чтоб записать желания, зачаровано глядя на экран телевизора, друг на друга, на пузырьки в бокалах, на пламя Свечи и ее Огонька…
- Я люблю тебя, Аленка.
- И я тебя, Андрюша.
А потом пробили куранты. Желания сожжены, пепел выпит вместе с игристым, губы с губами, дыхание на двоих. Все, как мечтала она. Только оливье без горошка. Но разве же это имеет хоть какое-то значение?
***
Свеча с Огоньком встретили Новый год, так и не потухнув. По правде сказать, Свеча не знала, чего боялась больше – сквозняка или того, что Андрей вот так и уйдет. Да и думать об этом времени, по правде, не было. Их век с Огоньком не долог, а потому нужно успеть насладиться тем, что отпущено.
В ту ночь они успели все – налюбоваться друг другом, Андреем с Аленой, небольшим миром этой квартиры.
У парня получилось удивительно красивое предложение. А у Аленки – невероятно красивое согласие. Она снова плакала, только теперь от счастья, а потом снова звонила маме, бабуле, подружкам, пищала и обнимала Андрей, вновь и вновь признаваясь в любви.
Он тоже был счастлив, но счастлив как-то молчаливо, по-мужски. Свеча не совсем понимала, как так можно, но Огонек объяснил, что представители сильного пола радуются вот так.
Позвонил он только отцу, на вопрос «ну что?», ответил тяжеловесное «зарезервировал, не уйдет», а потом залился смехом.
Позже, около часа, Андрей с Аленой сбежали из квартиры – смотрели салюты, играли в снежки, падали в сугробы, поздравляли незнакомцев с праздником и получали добрые пожелания в ответ, вернулись холодные, голодные и невозможно счастливые. К тому времени Свеча и Огонек догорели уже до половины восковых бочков.
Ели оливье без горошка, все остальное – по каноническим рецептам, Андрей играл на гитаре, Алена пела, елка мигала огнями гирлянд, за окном пухом тихо опускался снежок.
Спать теперь уже жених и невеста улеглись под утро. Будто специально давали время Огоньку и Свечке. Еще немного… И еще чуть-чуть… И опять… Когда же Андрей наклонился, чтобы потушить огарочки, у них не было ни страха, ни сожаления.
Многим ли свечам выпадает такая счастливая судьба? Года ожидания на складах и задворках прилавков оправдались.
- До новых встреч, Свеча… - Огонька потушили первым.
- Непременно, мой Огонек, - Свечу вторую, но она не сомневалась – друг, а может и намного больше, чем друг, ее услышал. И если им еще когда-то предстоит воплотиться в свечи, они непременно вновь попадут в один набор. Если же нет – если в следующей жизни станут цветами, тучами или даже… людьми, тоже не разминутся.
Просто потому, что у каждой Свечи есть свой Огонек. У каждой Аленки свой Андрюша. А каждый Новый год – это большое маленькое чудо.
Чудесной всем зимы!
С любовью, М. Акулова
Я, как всегда, буду очень благодарна за комментарии, сердечки, библиотеки и репосты)
