– Разве вы не Алан Стоун?
– Я же сказал вам. – Слова заглушал ветер, да она и не хотела их слышать. – Я не тот человек.
– Подождите! – закричала она, увидев, что он собрался уходить. – Пожалуйста!
Молния прорезала небо и ударила в дерево, под которым он стоял. Серый дым пополз вверх, послышался треск, и огромная ветка, оторвавшись от дерева, устремилась к земле.
– Осторожно! – крикнула женщина.
Ее резкий крик заставил его собраться. Алан в долю секунды оценил грозившую им опасность. Схватив обеими руками легкое податливое тело, он рванулся в сторону, и они оба упали.
Алан инстинктивно прижал к себе женщину и вместе с ней откатился прочь от падающей ветки. Лежа на земле, он чувствовал, как адреналин наполняет его кровь. Приподняв женщину за плечи и ощущая, как дождь заливает его лицо, он посмотрел ей в глаза и, задыхаясь, спросил:
– С вами все в порядке?
– Да. – Откинув массу мокрых каштановых волос, упавших ей на глаза, она слегка кивнула и повторила: – Да, у меня все в порядке, а как вы?
Их взгляды скрестились. Алан механически отмечал свои ощущения, забытые ощущения… Впервые за долгое время он был так близок к женщине, вернее, она была на нем. Алан различал даже темно-синие ободки вокруг серой радужки ее глаз, чувствовал ее неровное дыхание.
Пока он ее разглядывал, что-то промелькнуло в серых глазах женщины, и она вздрогнула. Алан это почувствовал. Его руки, державшие ее за плечи, напряглись… Ее губы были так близко от его губ…
– Кто вы? – выдохнул Алан вопрос, горевший в его мозгу.
Бледные веки внезапно опустились. Она не могла говорить, так сильно и внезапно забилось ее сердце. Почему? Человек всего-навсего задал ей простой вопрос… и пристально посмотрел на нее странным взглядом своих молодых и в то же время старых глаз…
Алан отодвинул от себя женщину и встал. Дождь лил сплошным потоком. После мгновенного колебания он протянул руку, помогая ей подняться.
Она, вставая, схватила его руку, но, услышав невольный стон, тут же отдернула ее и с ужасом посмотрела на промокший от крови платок, обвязанный вокруг ладони Алана.
– Господи, вы ранены. Как это случилось?
Алан освободил руку и сунул ее в карман куртки.
– Пустяки, ничего страшного.
Повернувшись, он снова направился к куче мусора, который теперь плавал в луже воды. Достав из-под камня пластиковый пакет, он повозился с ним, разворачивая, потом опустился на колени и начал обеими руками собирать и бросать мусор внутрь. Почему она не уходит?
Женщина стояла рядом, наблюдая.
– Алан Стоун, я знаю, это вы. Вы слышали, что я сказала? Мою дочку украли, мне необходимо ее найти. Куда вы идете?
Алан уже встал, направляясь к ржавым железным воротам в стене, окружавшей кладбище. Пакет с мусором висел у него на плече, и он на миг остановился, чтобы выбросить его в ящик, стоявший за воротами.
Женщина следовала за ним по пятам.
– Куда вы идете? – снова спросила она.
– Домой, туда, где и вам следует быть в такую грозу.
– Пожалуйста, выслушайте. Вы – моя последняя надежда. Я должна найти свою дочь…
– Обратитесь в полицию.
– Я была в полиции, но они не смогли найти ее. – Она схватила его за рукав куртки, пытаясь остановить. – Разве вы не понимаете? Жизнь маленькой девочки в опасности.
Алан почувствовал, как у него сжимается сердце.
– Я не могу вам помочь.
– О… пожалуйста… Они говорят, вы самый лучший. – Слезы хлынули у нее из глаз, смешавшись с каплями дождя, заглушили голос. – Она еще совсем малышка. Ей нужна мама… – Женщина задыхалась от слез и качала головой, не в силах продолжать. Она оставила его куртку в покое, закрыв руками лицо, стараясь успокоиться.
– Простите. – Алан бросил взгляд поверх ее дрожащих плеч в сторону кладбища, мысленно представил белое надгробье и ожесточился. – Я не тот человек, который вам нужен.
Ворота были открыты, он уже собирался пройти сквозь них, когда ее голос остановил его.
– Я только что спасла вам жизнь! Разве это ничего не значит? Разве не стоит нескольких минут вашего бесценного времени?
Алан повернулся и посмотрел на нее мертвыми глазами. После долгой паузы он покачал головой.
– Нет, не значит.
– Нет?! Что вы хотите этим сказать? Что жизнь ничего не стоит для вас?
– Моя жизнь, – тихо уточнил он. – Моя жизнь ничего не стоит для меня. Теперь, если позволите, я пойду домой.
– И вы сможете уйти? А что будет с моей дочкой? Ребенок в опасности, а вы так хладнокровно уходите. Что вы за человек после этого?
– Человек, который знает, что он проиграл.
– Как вас понимать? – сердито спросила она. – Я пришла сюда за помощью, а не для того, чтобы отгадывать загадки. Ответьте мне на один вопрос: вы Алан Стоун?
Какая разница, если она это узнает?
– Да.
– Тогда вы тот человек, которого я ищу. Почему с вами так трудно говорить?
– Я вовсе не тот человек, которого вы ищете, – возразил он с силой. – Идите к полицейским, – добавил он, поворачиваясь, чтобы уйти.
– Я же сказала, что уже была у них. Полиция не может найти Рози, даже ФБР не может. Вот почему я здесь. Пожалуйста, выслушайте меня, хотя бы выслушайте. Потом… – эти слова дались ей с трудом, – если вы откажетесь помочь… я уйду тут же, обещаю.
Ей показалось, что она проиграла: мужчина не подал вида, что слышал последнюю просьбу. Он молча стоял по другую сторону ворот. Наконец он спросил:
– Кто послал вас?
– Простите, – она попыталась подойти ближе, борясь с ветром, – что вы сказали?
– Я спросил, – он пристально посмотрел ей в лицо, – кто послал вас?
– Фамилия это человека Милтон.
– Генри Милтон! – В его возгласе прозвучало больше гнева, чем удивления.
– Да, – кивнула она, – он.
– Ну! – Алан сердито схватился за створки ворот, держа их открытыми.
Она поняла: он ждет, пока она подойдет к нему. Закрыв за ней ворота, Алан засунул руки в карманы куртки и быстро зашагал по дороге. Она осталась стоять, обессиленная отчаянием. Через несколько ярдов он остановился и оглянулся.
– Долго вы собираетесь стоять и мокнуть под дождем? Мне холодно, я голоден и устал.
Мгновение спустя она шла рядом с ним.
– Я Ева Льюис.
– А ваша дочка? – Он не хотел знать, но слова, казалось, вырвались помимо воли.
Она секунду колебалась, перед тем как ответить.
– Рози, ее зовут Рози. – Ева посмотрела на строгий, словно вырезанный из камня профиль этого человека.
Сжав челюсти, ускорив шаги, Алан не отозвался на ее ломкий от внутренней боли голос.
До его дома было добрых две мили ходьбы от кладбища. Они шли под ледяным дождем, и Ева старалась не отставать от своего спутника, идти рядом, не сетуя на то, что не поспевает, не может шагать так же широко, как он. Хорошо уже то, что он согласился выслушать ее, – она не надеялась даже на это. Заглянув в первый раз в его потухшие темные глаза, она подумала, что заглянула в ад, и содрогнулась. После, когда она слегка пришла в себя от шока и отбросила всякие мысли о чем-то тайном и страшном, таящемся в глубине его души, она почувствовала к нему сострадание, и если бы не была в таком отчаянии, то непременно оставила бы в покое этого человека. Но это была ее последняя надежда.
