— Я никуда с ними не поеду! — Ее взгляд, похожий на изумрудную молнию, был полон решимости. — Мне не нужна ничья опека, тем более чужих людей. Я не ребенок. Мне 24 года, и я сама буду заботиться о себе.
— Я не сомневаюсь в твоей самостоятельности, — спокойно сказал доктор Джонс, стараясь придать словам наибольшую убедительность. — Но после такого сильного потрясения только любовь и поддержка близких помогут тебе преодолеть шок и вернуться к нормальной жизни. Пойми, сейчас не время отстаивать свою независимость, надо воспользоваться этой возможностью и поехать в Калифорнию. — Он внимательно посмотрел на девушку, которая тонкими пальцами беспокойно теребила край одеяла. — Подумай над моими словами, Аннетт.
Он ушел, и его маленькая речь заставила Аннетт задуматься о будущем. Она словно очнулась от долгого сна, особенно остро ощутив безнадежность своего положения. В одну ночь из дочери обеспеченного бизнесмена она превратилась в сироту без средств к существованию. Правда, на ее счету в банке лежало немного денег, но в ближайшее время воспользоваться ими она не могла — чековая книжка и кредитная карточка сгорели вместе с остальными вещами.
На душе у девушки стало еще тяжелее, когда она поняла, что никто не протянет ей руку помощи. Она могла бы обратиться к нескольким подругам, но ведь ни одна из них не пришла к ней в больницу, значит, нечего и рассчитывать на их преданность.
Оставался другой вариант — послушаться совета доктора Джонсона, переехать из Англии в Америку… и всю жизнь чувствовать свою зависимость от чужих людей, которые из жалости приютили у себя несчастную сироту. Аннетт ни минуты не сомневалась в том, что в них прежде всего говорило чувство долга, не более того, и она твердо сказала, что скорее умрет, чем согласится принять эту милостыню.
Занятая мрачными мыслями, Аннетт не заметила, как наступил вечер. Таблетка снотворного помогла ей заснуть, но не избавила от кошмарных снов: посреди ночи она в ужасе проснулась в холодном поту и до рассвета вновь не сомкнула глаз.
Все утро она провела в ожидании, не спуская взгляда с двери, в которую, как ей казалось, вот-вот должны были войти ее родственники. Но никто не появлялся. Долгое ожидание утомило Аннетт, и она, полулежа, забылась беспокойным сном. Солнечные лучи, высветив бледный овал лица, легли на подушку, по которой разметались густые, как потоки лавы, волосы девушки.
— …Я боюсь, что такое долгое путешествие ей не по силам.
Голос доктора разбудил Аннетт, но что-то подсказало ей не открывать глаза: она кожей чувствовала, что атмосфера в комнате неуловимо изменилась, стала иной. Это могло значить только одно — эти люди, ее родственники, уже здесь.
— Мисс Напир часто мучают кошмары. Трудно сказать, когда она поправится, — в таком юном возрасте нелегко пережить смерть близкого человека.
— Уверен, что смена обстановки пойдет ей на пользу.
Этот голос с легким американским акцентом был ей незнаком. На мгновение Аннетт пожалела, что не догадалась привести себя в порядок — с распущенными волосами и в ночной рубашке она чувствовала себя неловко. Хотя, сказала она себе, это не помешает мне наотрез отказаться от поездки в Калифорнию?
Открыв глаза, Аннетт приготовилась дать отпор любой жалости, но, столкнувшись с холодным взглядом темных глаз незнакомца, поняла, что такие эмоции не в его стиле. Она впервые видела человека, весь облик которого прежде всего говорил о властной надменности. Властность и решительность отчетливо читались в суровых чертах его лица, в прямом взгляде глаз, спокойно ее изучающих.
— О, вы проснулись, — произнес доктор Гудман и поспешил откланяться, словно беседа с этим высоким темноволосым человеком была ему неприятна. — Если вы не против, я оставлю вас. Поговорите с вашим кузеном, я зайду позже.
— Хорошо, доктор, — рассеянно кивнула Аннетт, краем глаза наблюдая за мужчиной у своей кровати. Ощутив на себе его встречный взгляд, девушка быстро опустила ресницы. Ничего себе родственник! Она ожидала увидеть пожилую слащавую даму и даже проигрывала в уме варианты диалога с воображаемой тетей, но сейчас она даже не знала, с чего начать разговор. Аннетт снова украдкой взглянула на возвышавшегося над нею человека. На вид ему не больше тридцати пяти, очень высокий и прекрасно сложен. От его широкоплечей и узкобедрой фигуры, облаченной в темную рубашку и черные джинсы, так и полыхало непреклонностью и самоуверенностью. Аннетт поняла: с таким человеком будет трудно договориться, особенно если учесть, что ради нее он проделал путь через всю Атлантику.
Девушка вздрогнула, когда затянувшаяся пауза была наконец прервана.
— Давайте уточним. Я вам не родной, а скорее, сводный кузен, — на американский манер растягивая слова, произнес он. — Меня зовут Саймон Бэтфорд. Как ваше самочувствие, Аннетт?
— Спасибо, со мной все в порядке, — сдержанно ответила она, пытаясь подняться с кровати и встать. Неожиданно перед глазами у нее поплыли разноцветные круги, стены вокруг закачались, и она бы упала, если бы Саймон вовремя не пришел ей на помощь. При этом он поправил подушки и одеяло.
— У вас прекрасные манеры, Аннетт, но я не обижусь, если вы будете разговаривать со мной лежа, — спокойно произнес новообретенный кузен, придвигая к кровати стул.
Аннетт закусила губу. Надо же такому случиться! Этот полуобморок лишь подчеркнул ее слабость и беспомощность, а она так хотела выглядеть сильной, уверенной в себе, чтобы достойно встретить свою тетю. Но теперь… И тут она вспомнила одно важное обстоятельство.
— А почему не приехала моя тетя? — спросила Аннетт, удивляясь, что эта мысль только сейчас пришла ей в голову.
— Потому что Эльза не в состоянии пересекать такие большие расстояния, — резко ответил он, словно недовольный ее бестактным вопросом.
— Эльза? Вы говорите о моей тете?
— Угадали, — коротко бросил Саймон, и Аннетт возмутилась про себя: какое он имеет право на нее злиться? В том, что девушка не знала имени собственной тети, не было ее вины, ведь та не давала о себе знать долгие годы.
Тем временем Саймон продолжал уже более ровным голосом:
— Эльза хотела приехать, но я ей не позволил. К счастью, мы нашли компромисс: у меня намечалась поездка в Англию по неотложным делам, поэтому я решил по пути забрать и вас.
У Аннетт перехватило дыхание: он даже не поинтересовался, согласна ли она поехать с ним в Калифорнию? Он решил захватить ее с собой «по пути», словно какую-то вещь!
— Вот что я вам скажу. — Аннетт постаралась придать своему голосу побольше решительности. — Я и понятия не имела, что доктор Джонс разыскал мою тетю, и узнала об этом только вчера, когда вы были уже в пути. Поверьте, я благодарна вам за желание помочь мне, но это действительно не то, что мне нужно. Я не люблю, когда кто-то чувствует себя обязанным заниматься благотворительностью и…
