Я касаюсь руки подруги и вздыхаю.
— Я просто рада, что ты счастлива. Очень переживала за тебя.
— Давай увидимся завтра вечером? Сегодня я не смогу. Обещала уже ужин отцу и сестре.
— Хорошо. Завтра я тоже смогу. Ну, наверное. У нас некоторые перемены на работе.
— Тогда запиши мой местный номер, или давай я твой запишу и дозвон кину, — Стефа достаёт телефон.
Я диктую цифры, после чего она звонит мне, чтобы мы не потеряли друг друга.
Водитель тормозит у здания офиса, где я работаю.
— Мне пора бежать. Стеф, ты не представляешь, как я счастлива, что ты здесь. После стольких ран, это как бальзам на душу.
Ещё раз обняв подругу, открываю дверь машины и выбираюсь наружу прямо под хлопья начавшегося снегопада.
— Рин! — окликает меня Стефа, когда я уже собираюсь захлопнуть дверь. — Ренат тоже здесь. В Москве.
Боль простеливает грудь. Я крепче сжимаю пальцами дверь машины и усилием воли подавляю внутри все болезненные ощущения.
— Не хочу про него знать. Он мне не интересен, — выжимаю из себя ответ, будто вытаскиваю из самой глубокой части своей рваной раны.
ДЕВЧОНКИ, СЕГОДНЯ СКИДКИ
РЕБЁНОК ПО КОНТРАКТУ 89Р.
ДЕВОЧКИ ТОРА 99Р.
Глава 3
Глава 3
Марианна
— Галстуки все поправили. Форма должна выглядеть идеально. Никаких распущенных волос, мятых юбок и блузок.
— Может, нам ещё платок на голове завязать и стереть макияж? Новый владелец монах? — Аня, девочка, с которой я подружилась на работе, усмехнувшись, шепчет мне на ухо.
Нас всех собрали в конференц зале, чтобы представить новое начальство, а все мои мысли заняты Стефой, и как я хочу увидеться с подругой. Мне так жаль, что я не смогу побывать на её свадьбе, не поддержу во время беременности, не увижу новорождённого малыша или малышку. Разве это справедливо?
Мысли о Севере я пресекаю. Точнее, пытаюсь, но тот факт, что он в России, сводит с ума. Я будто ощущаю его близость, словно он совсем рядом.
Перешептывания прокатываются по залу, но я не обращаю внимания. После возвращения в Москву, я столько раз задавалась вопросом, почему в груди так сильно тянет и жжёт? Да, мне пришлось от много отказаться, от родителей, от подруги, от прежней жизни. Но ведь я получила желанную свободу. Мне не должно быть больно. Мой похититель отпустил меня. Я должна испытывать счастье, так?
— Если это наш новый владелец, то я ради такого и платок надела бы... — с придыханием произносит Анька, глядя куда-то мне за плечо.
Спину почему-то начинает жечь, а в груди нарастает тревожное чувство, предупреждая меня об опасности. Не знаю, по какой причине мне так тяжело повернуться. Но когда я всё-таки это делаю, мышцы мигом каменеют, а из лёгких вышибает весь воздух.
От двери к центру конференц зала шагает Ренат.
Он не смотрит на меня. Но я словно всё равно ощущаю его взгляд.
Три месяца я его не видела. И сейчас как заплутавший путник в пустыне впитываю в себя его образ как холодную воду, презирая себя за это.
Высокий. Красивый. Широкие плечи обтянуты белой рубашкой. Борода стала гуще. Янтарные глаза ярче.
Будто почувствовав мой взгляд, Север поворачивает голову, и теперь мы смотрим друг на друга. Грудь болезненно прошивает ударом сотни раскаленных спиц. Усилием воли я заставляю себя не вздрогнуть и не согнуться пополам.
— Ибрагимов Ренат Даниярович, новый владелец КорпПечатьАвто.
Зал рассыпается аплодисментами.
А я всё смотрю на него, не разрывая зрительный контакт.
Север тоже смотрит. Янтарный блеск касается моих волос, глаз, губ, задевает ключицы и плечи.
Значит, он выкупил нашу компанию? Совпадение?
Не думаю.
Вот только зачем он это сделал? Зачем ему это надо?
Нельзя показывать, насколько меня задело его появление. Я не позволю ему думать, что это значимо. Я не позволю ему знать, что плакала первые недели, вспоминая его ласковые слова, и как он прикасался ко мне.
Вцепившись в подлокотники кресла и плотнее сжав губы, я отвожу взгляд. Максимально безразлично. Стараюсь поднять из глубин души всю свою пустоту, чтобы в следующий раз она отразилась в моих глазах.
— Концепция нашей компании теперь изменится. Раньше компания брала в оборот мелкие заказы и сотрудничала с предприятиями, несмотря на место на рынке. Но с сегодняшнего дня мы переходим на крупных рыб и акул, чтобы репутация нашей компании возросла до официального партнёра успешных и проверенных... — он начинает говорить, рассказывая присутствующим об изменениях в работе компании.
Я слушаю вполуха, пытаясь принять решение, что буду делать дальше.
Наверняка Север рассчитывал, что меня шокирует его появление. Что я взбрыкую или что-то вроде того. Может попытаюсь уйти. Не знаю...
Но если я уйду, тогда он точно поймёт, что его появление имеет для меня значение. Так что я должна остаться. Должна всем своим видом показать, как мне плевать.
Пусть делает, что хочет.
Я буду просто продолжать жить и работать дальше.
Рано или поздно он уедет. И я вздохну с облегчением.
— Интересно, в каком журнале таких красавчиков печатают? Или на каком станке вышивают? — хихикает Анька, ткнув меня в плечо.
— На станке под названием "Элита" и в журнале Форбс, в списке самых богатых людей страны.
— Ага. В Форбс в основном уродцы всякие. А этот... эх. Я о таком только мечтать могу.
— У тебя вроде есть жених?
— Нууу... Мечты и реальность немного отличаются.
— Сегодня вечером пройдёт небольшой приём в честь нового этапа в жизни нашей компании, — сообщает генеральный директор, почесывая лысую голову и нервно стреляя взглядом в Севера. — А пока можете приступить к своим рабочим обязанностям.
— Как думаешь, нам зарплату повысят? — поднимается Анька со своего места.
— Это тоже что-то из разряда "мечты"? — стараюсь улыбнуться, но в душе никакой улыбки нет.
И все мысли только о том, надолго ли здесь Север? Часто ли будет появляться?
"Да уж, Лен, твоя красная нить на удачу не помогла..."
Глава 4
Глава 4
Марианна
Говорят, люди каждый раз надевают маски, когда общаются с другими людьми. То есть, мы по факту никогда не бываем сами собой. Мы всегда притворяемся в зависимости от ситуации. А собой мы являемся только в одиночестве. Даже самый близкий человек заставляет нас надеть маску. Мы от всех стараемся скрыть какую-то часть себя.
Сегодня я надеваю не маску, а самые настоящие доспехи.
Мне кажется, что если я сниму воображаемый металлический каркас, хотя бы часть этого каркаса, то рассыплюсь на части. Но и держать в заперти столько чувств и эмоций тоже невыносимо сложно.
Особенно, когда я понимаю, что Север здесь. Не просто в России. Не просто в огромной Москве. А в одном здании со мной.
Каждый мой шаг по офису даётся мне с невыносимым трудом.
Будто к ногам привязали гири.
Я не могу сосредоточиться на работе. Не могу нормально общаться.
И мне без конца приходится напоминать себе, что кроме пустоты в моих глазах ни в коем случае ничего больше не должно отражаться.
Вот и сейчас я стою перед зеркалом в туалете, в десятый раз протираю лицо холодной водой, но щёки не остывают. Смотрю в отражение — слишком много боли. Слишком много чувств.
"Ты должна справиться, Рин. Должна справиться".
А вы мыслях мелькает воспоминание, как я кричала Северу в спину, когда он уходил вдаль по коридору...
А в ушах стоят слова "Прощай, хабиби..."
И запах его духов. И спина со шрамами.
Хватит! Хватит об этом думать!
Раздражённо выключаю воду, вытираю руки бумажной салфеткой и выхожу из туалета. Бреду в свой кабинет, но на полпути меня останавливает Аня.
— Там Башкаев тебя вызывает. Какой-то разбор по твоей колонке с новым владельцем.
