Ознакомительная версия.
Почувствовав руку Габриеля у себя между ногами, Белла издала низкий протяжный стон и раздвинула бедра для более глубокой и интимной ласки. Он внял ее безмолвной просьбе и погрузил сначала один, затем два пальца в медово-влажную сердцевину ее естества, а большим пальцем продолжал массировать ее затвердевший бугорок чувственности. Второй рукой он в том же одурманивающем ритме ласкал ее грудь. Снова и снова.
Постепенно его движения становились все более стремительными. Яростными. Глубокими.
Чувственное напряжение нарастало, ширилось, подавляло разум. Белла вскинула бедра навстречу его пальцам.
— Нет, нет! Только не останавливайся, Габриель! — почти задохнулась она в крике. — Умоляю, продолжай!
— Забудь обо всем, Белла! Дай себе волю! — прохрипел он ей в шею. — Отдайся чувствам, дорогая!
— Да! Да! — выдохнула она. — О да! Боже, да!
Она достигла вершины страсти, и волны наслаждения накрыли ее с головой. Она обмякла в руках Габриеля, но он продолжал ласкать ее с той же интенсивностью, и она снова и снова возносилась на пик наслаждения.
— Нет! Не надо! О, Габриель! — наконец всхлипнула она и обмякла в его крепких объятиях.
Белла очнулась и долго не могла ничего понять.
Потом вспомнила. Вспомнила, где находится и что с ней произошло в этой роскошной спальне.
Зарывшись лицом в подушку, она свернулась в позу эмбриона. Все тело ныло, на душе скребли кошки, в памяти всплывали жаркие ласки Габриеля.
Чего теперь стоят ее требования считать их брак формальным? Все отговорки, глупые условия — пустой звук! Их самолет даже не успел покинуть воздушное пространство Великобритании, как она уступила его домогательствам!
Она повернула голову, услышав, как тихо открывается дверь. На пороге стоял Габриель.
Белла окинула его хмурым взглядом. На нем была кремовая спортивная рубашка и джинсы. Значит, пока она тут полеживала, он успел сменить одежду, сообразила Белла. Сколько же времени прошло с тех пор, как она… Гм, как она — что? Потеряла сознание? После того как Габриель заставил ее несколько раз пережить всплеск безумного восторга? О господи!
Она поджала тубы.
— Если ты пришел злорадствовать…
— Я пришел проверить, как ты, — поправил он ее. — Мы скоро приземлимся, и тебе пора привести себя в порядок и одеться.
Внезапно Белла поняла, что лежит под одеялом почти совсем голая. Она в ужасе зажмурилась, вспомнив, что была обнажена, а Габриель оставался полностью одетым, когда они… Что делали? Занимались сексом? Любовью? А вот это вряд ли, между ними не было никакой любви.
Значит, они занимались сексом. Это был просто секс.
Боже, ужасно это звучит!
— Спасибо, — вежливо отозвалась она.
Несколько минут Габриель с мрачным видом разглядывал Беллу. Он уже научился разбираться в ней, поэтому знал, что, проснувшись, она вряд ли с любовью кинется в его объятия. Но ее холодность и это брошенное ему в лицо обвинение, будто он пришел злорадствовать… Непонятно, непростительно!
Он стремительно подошел к кровати и посмотрел на свою жену.
— Ты ведь злишься не на меня, Изабелла…
— Не смей говорить мне, что я чувствую! — взвизгнула она, сердито сверля его глазами.
Габриель присел на край кровати, затем наклонился над ней, обтянул ее одеялом и так сильно прижал к матрасу, что она не могла рукой пошевелить.
— Мы теперь муж и жена, Изабелла, и тебе не стоит стыдиться того, что между нами произошло…
— Я не испытываю стыда, Габриель… Я испытываю отвращение! Сильное отвращение к себе, но и к тебе тоже! — с вызовом заявила она, глядя на него в упор.
Ему захотелось схватить ее и вытрясти из нее всю эту холодность, злость, ядовитые упреки. Но он знал, что если прикоснется к ней, пусть даже в гневе, то может потерять над собой власть и заняться с ней любовью.
Она лежала перед ним неподвижно. Черная копна ее волос разметалась по золотому шелку подушки, чувственные, полные губы влажно розовели, под тонким одеялом проступали контуры ее тела, теплого, нежного и почти обнаженного. Габриель покачнулся, его захлестнуло жестокое возбуждение, настолько сильное, что это причинило ему боль. Он весь дрожал от возбуждения, испытывая адские муки неутоленного желания. Борясь с искушением, он резко встал и отошел в сторону.
Раздался голос Беллы, резкий, как удар хлыста:
— И не рассчитывай на повтор представления, Габриель!
Сказать-то она сказала, но не была уверена, что он примет это к сведению. Она уже ни в чем не была уверена.
— Мы пойдем на посадку через десять минут, Изабелла, поэтому настоятельно рекомендую тебе все-таки одеться, — язвительно бросил он.
Прикрываясь одеялом, она села на кровати. Волосы упали ей на плечи.
— Мне помнится, ты говорил, что остров маленький.
— Да, — подтвердил Габриель. — Остаток пути мы проделаем на вертолете.
Белла встревожилась: она никогда прежде не летала на вертолете и не знала, что ее ждет.
Она запаниковала еще больше, когда поняла, что управлять этим грохочущим летательным аппаратом будет сам Габриель.
Не обращая внимания на ее недовольное лицо, он помог ей забраться в вертолет, закинул багаж и решительно уселся в кресло рядом с ней.
— Ты уверен, что умеешь обращаться с этой штукой?
— Абсолютно уверен, — медленно произнес он. — Поверь, Изабелла, в моих руках ты в полной безопасности, — с усмешкой добавил он, уловив тень сомнения в ее глазах.
Белла искоса взглянула на него из-под опущенных ресниц и отвернулась к окну, за которым в лучах солнца блистала сине-зеленая гладь океана, белела полоса прибрежного песка.
От деланого спокойствия Беллы не осталось и следа, как только Габриель проверил показания приборов, запустил двигатель и поднял вертолет в воздух!
Белла в ужасе схватила Габриеля за руку, когда вертолет, плавно покачиваясь, стал набирать высоту.
— Кажется, меня сейчас стошнит! — честно призналась она.
— С тобой все будет в порядке! Вниз смотреть нельзя, смотри вдаль! — посоветовал он ей.
Ему-то хорошо, подумала Белла, испытывая неприятные ощущения в животе. Но через несколько минут вертолет взял курс на остров, и она смогла, наконец, предаться созерцанию великолепной панорамы.
Яркое солнце струило жаркие лучи на синее море, настолько прозрачное, что в нескольких местах Белла умудрилась разглядеть через толщу воды песчаное дно.
Вскоре они добрались до небольшого острова с девственно чистыми пляжами и буйной тропической растительностью.
Габриель пролетел над пляжем, почти задевая макушки деревьев, и направился в глубь острова.
Ознакомительная версия.
