Сейчас же просто перестал идти на контакт. Не ругался, как бывало раньше. Не выпивал. Но с работы стал опять задерживаться. Даже Эсмеральда как-то заметила:
— Оленька, а что происходит с Денисом. Он задумчивый, неразговорчивый. Вы не поссорились?
— Да нет. Сама удивляюсь, с чего это он вдруг замкнулся.
— Ты бы с ним поласковее…
— Я и так уж с ним по-хорошему, а он — ноль внимания.
— Оленька, так ведь мужа с женой постель примиряет, — Эсмеральда лукаво улыбнулась.
Оля, оценив возможную эффективность совета Симы, не стала откладывать его претворение в жизнь. Несмело прикоснувшись к плечу мужа, она ожидала ответных проявлений. Их не последовало, что удивило и даже возмутило.
— Вот еще! — гневно подумала она, — не стану я его уговаривать. Подумаешь, сердится он. Пройдет. — Она резко отвернулась от мужа. Ответом на ее попытку разбудить в нем желание было выразительное посапывание. Оказывается, Денис крепко спал!
— Ну и черт с тобой! Больно надо.
Вот только уснуть не получалось. Возмущение равнодушием мужа заставило вновь и вновь ворошить в памяти события ближайших дней. Все сводилось к одному:
— Моей вины здесь нет и быть не может. Я вообще считаю, что вела себя безупречно. Даже заметила, что он перестал меня раздражать. Стала не просто приглядываться к нему, а порой и восхищаться… Странно все это. Ведь у нас, вроде бы, все налаживалось.
Не найдя вразумительных ответов на свои вопросы, Оля провалилась в пучину беспокойных сновидений. Самым ярким образом из всех снов, запомнившихся после пробуждения, была красивая белая кошка. Она ласкалась то к Денису, то к Оле, но при попытке погладить ее, исчезала…
Выйдя утром на кухню, она поспешила с вопросом к Эсмеральде:
— Симочка, ты не знаешь, к чему кошка снится?
— Так это всем известно, кошка во сне — это соперница, кот — поклонник. Ой, а что? — Сима, как всегда, пожалела о сказанном: «Вечно я что-то не по делу ляпну» — мысленно отругала себя.
Ольга задумалась. Настроение с утра было испорчено.
После завтрака Денис остановил ее:
— Оля, нам бы поговорить. — Она напряглась.
— Пройдем в нашу комнату, — голос настораживал. Поднимаясь по лестнице, Оля лихорадочно перебирала всевозможные варианты. Но то, что она услышала, сразило ее наповал.
— Оля, — произнес муж, отвернувшись к окну, — ты когда-то настаивала на разводе.
Она кивнула, затаив дыхание:
— И что? Это было давно…
— Так вот. Я подумал и решил, что нам действительно не стоит мучать друг друга.
Оля смотрела на мужа во все глаза, буквально задохнувшись от его слов. Дробышев, не поворачиваясь лицом к ней, продолжал:
— Так больше продолжаться не может. Я решил пойти навстречу твоему желанию. Можешь не переживать, я оставляю вам с Сонечкой квартиру… И не буду настаивать на ее проживании со мной… Ты теперь самостоятельная женщина. У тебя есть работа.
Ольга не могла произнести ни слова. Смысл услышанного с трудом доходил до ее сознания, болью отзывался в сердце. Хотелось, чтобы он замолчал и не произносил больше ни слова. Хотелось броситься к нему и убедить, что все это в прошлом. Но голос пропал, ноги словно приросли к полу…
— Не переживай, я буду помогать материально. Сонечка и ты не будете ни в чем нуждаться. Я буду оплачивать и услуги Эсмеральды Тихоновны… Надеюсь, это то, о чем ты мечтала?
— У тебя… — она с трудом подбирала слова, — появилась другая женщина?
— Да, — Денис еще ниже опустил голову, но не повернулся к жене. — Поэтому я не считаю возможным более оставаться рядом с вами. Прости. Мне нужен развод.
В это мгновение дверь распахнулась. На пороге стояла Сонечка. Она прибежала попросить маму заплести ей косички. Последние слова папы прозвучали грозно. Слово «развод» стерло улыбку с ее лица. Она застыла, переводя взгляд то на одного, то на другого.
Денис, молча и не глядя ни на кого, быстро вышел.
По щекам Ольги текли слезы…
Глава 20
— Мамочка, не плачь, — Соня, успокаивая маму, сама еле сдерживалась, чтоб не заплакать. — Мы не умрем с голоду, ты ведь теперь работаешь. А я буду послушной, и не надо будет нанимать няню.
Ольга прижимала дочку к себе:
— Что ты, Сонюшка, конечно же, мы не умрем. С чего ты взяла? У нас все будет хорошо. Успокойся. — Она заплетала косички, едва сдерживая рыдания. — Пойди к Симочке, она отведет тебя в школу.
— А ты не будешь плакать?
— Нет, моя хорошая, я уже не плачу, — Ольга улыбнулась сквозь слезы.
Хотелось броситься на диван и дать волю рвущимся из груди рыданиям. Хотелось в голос кричать от отчаяния и обиды. Но пришлось сдерживать себя, чтоб не испугать Соню.
Она усилием воли заставила себя собраться и отправилась на работу. Сидя в такси, пыталась привести мысли в порядок:
— А ведь Денис прав, я сама хотела именно этого. Но почему вдруг сейчас, когда, казалось бы, все наладилось? Когда я почти смирилась. И даже не почти. Совсем.
— И кто эта женщина? — она, наконец, вспомнила о причине, которую назвал Денис. — Откуда она взялась? — Ответов ни на один вопрос не было.
Зорин, увидев ее в кабинете, встревоженно спросил:
— Что с Вами, Ольга Петровна? На Вас лица нет. Может, лучше домой?
— Нет, все хорошо. Плохо спала.
Оля выскользнула из кабинета и направилась к Дарье.
Подруга тоже была поражена ее видом:
— Что случилось, Оля?
— Даша… — Ольга разрыдалась, — представляешь… он хочет развестись. У него появилась другая женщина…
— Так, дорогая, ты сейчас умоешься и возьмешь себя в руки. Поговорим после работы. Ты же видишь, у меня пациенты. Давай, давай, быстренько ополоснула лицо и к Зорину.
Даша практически выпроводила Ольгу, чем окончательно добила ее.
В довершение всего, когда Оля зашла к ней в конце рабочего дня, той не оказалось на месте. Желание высказаться, точнее — поплакаться, побудило Ольгу поехать к подруге домой. Только ее и там не оказалась.
В отчаянии Ольга отправилась домой. Она с трудом представляла себе встречу с мужем. Утром их разговор был коротким, что не дало ей возможности объясниться с Денисом. А сейчас она не знала, нужно ли ей это.
Да и о чем тут разговаривать, когда все предельно ясно. Вот оно, то долгожданное освобождение от ненавистного супруга. И свобода! Полная свобода. От кого? От чего?
— Да и нужна ли она мне, эта свобода? Какая же я дура? Без конца твердила, что хочу развода. Хочу жить отдельно. Чтоб ничего не связывало нас…
Я ведь ненавидела его до такой степени, что готова была убить. Ну да, это было сумасшествие. Но ведь оно прошло. Бесследно. И у нас уже складывались нормальные отношения.
Где и когда я что-то упустила?
Мне даже доставляли удовольствие минуты близости. Редкие, правда. Но я бы привыкла и к ним.
Может, права Даша — изголодался он. Надоело. А что если у него давно была женщина, просто ради Сонечки он ловко маскировался.
Раскаяние сменилось возмущением. Поднимаясь по лестнице, Ольга уже была настроена воинственно. Присутствие Эсмеральды несколько поубавило ее пыл. К тому же, Денис еще не вернулся.
Сонечка заглядывала ей в глаза:
— Мамочка, папа вернется? Я не хочу, чтобы он уходил.
— Нет, золотце, папа, конечно, вернется. Куда он денется? — самой очень хотелось верить в эти слова. Она даже представить себе не могла, как это — жить без Дениса.
Успокоив дочку, Оля под предлогом головной боли отправилась в свою комнату. Денис никак не возвращался. Ожидание становилось нестерпимым. Звук открываемой двери буквально сорвал ее с места.
Все слова и вопросы вдруг исчезли. Она неуверенно прошла в гостиную, ожидая, что муж сам продолжит объяснение. Но он молча поужинал и, даже не взглянув на жену, поднялся к себе.
— Что это с ним? — спросила Сима.
Ольга ничего на это не ответила, только сказала, что та может быть свободна.
После ухода Эсмеральды Тихоновны стало совсем невыносимо. Тишина, наступившая в доме, давила. Оля представила себе, что эта самая тишина станет постоянным явлением. Она не была готова к этому.
