отступило, сделало шаг назад и дало вздохнуть полной грудью.
Нужно было думать, что делать дальше, но мысли совершенно не желали выстраиваться в стройный ряд. Крутились, вертелись, скакали с одной темы на другую, но тело, будучи, наконец, расслабленным, давало ощущение отдыха.
В какой-то момент я погрузилась под воду с головой, закрыла глаза и задержалась так на несколько секунд. Провести бы так вечность… без забот, без ужасов окружающего мира, без его несправедливости и постоянной боли, что он приносил…
Я вскрикнула от неожиданности и испуга, когда вынужденно вынырнула на поверхность, понимая, что больше не могу, мне нужен воздух. Размытая в первые несколько секунд фигура очень быстро приняла четкие очертания, и я признала в ней источника своих проблем.
— Ты…
— Я. Здравствуй, Лиля. Снова сбегаешь.
— Какого хрена?! — взвизгнула я, пытаясь сесть в ванной как можно ровнее, понимая, что вода совершенно не скрывает моей наготы. — Ты рехнулся?! Что ты вообще здесь…
— Что я здесь делаю? — Расул хмыкнул, помедлил несколько секунд. Сощурился, обвел меня очень внимательным взглядом, а затем присел на бортик ванной, заставляя меня отползти ровно настолько, насколько этого позволяло свободное пространство рядом. — Сегодня я вернулся домой, а моей девушки не оказалось дома. Ни записки, ни сообщения о том, где ты можешь быть. Звоню — телефон выдает «занято». С дюжинной попытки становится ясно, что я оказался в черном списке. Вот так вот. Сбежала моя девушка. Ничего не объяснив. Ни удосужившись сказать мне хотя бы слова.
По тону Хасаева я не смогла понять, расстроен он или разгневан, но, в любом случае, ни то, ни другое не сулило мне ничего хорошего. Однако, стоило ему повернуться ко мне, немного сократить между нами расстояние, как я заметила его взгляд. Полный гнева, непонимания, боли, унижения и чего-то еще.
Проклятье. Это точно плохо обещало закончиться для меня.
— Я не отчитываюсь перед лгунами и предателями. А теперь выметайся отсюда и дай мне выйти из ванной, — зло прошипела я. Да, страх был, я знала, что Хасаев очень вспыльчив и это могло плохо для меня закончиться, но гнев бурлил не только в нем, во мне его тоже было предостаточно.
— О чем ты? — рыкнул Расул, явно теряя терпение. Я тихо рассмеялась и покачала головой.
— Гнилой актеришка… — я с силой ударила рукой по воде, поднимая целый стоп брызг.
— О чем ты, черт бы тебя побрал, Лиля!
— Да ты и впрямь не понимаешь… — я усмехнулась, а затем, откинув голову, рассмеялась. Зло, с надрывом, отчаянно.
— Нет, не понимаю. — Я резко выпрямилась, впиваясь взглядом в мужчину, которого собиралась так легко и просто впустить в свою жизнь.
— Спроси у Фатимы.
На мгновенье его лицо изменилось. На нем промелькнул шок, страх, отчаяние, паника. Но затем, спустя буквально секунду-другую, он собрался и надел на себя прежнюю маску сдержанности и хладнокровия.
— Она звонила тебе?
— Дай мне выйти из этой проклятой ванной!
Он кивнул и позволил мне сделать задуманное. Правда на все мои попытки заставить его развернуться, Расул сделал вид, что не слышит меня, буравя тяжелым взглядом мое нагое тело. Плюнув на все, я быстро выскользнула из воды и, схватив банное полотенце, как попало в него укуталась.
— Как ты узнала о ней?
— Она приходила. Искала тебя.
Хасаев сжал губы, желваки отчетливо заходили на его лице, и, не выдержав, он выругался на незнаком наречии.
— Ну да, я сказала ей тоже самое.
— Очень сомневаюсь.
— Это все, что ты можешь сказать мне? Серьезно?! — Я с трудом сдерживалась, чтобы не залепить ему пощечину. Но и этого было бы мало. — Жалкий… ты жалок, Хасаев!
Я босыми ногами прошептала по мокрому полу и направилась в номер, игнорируя попытку Расула поймать меня за руку. Гад, разумеется, последовал за мной.
— Лилия, ты должна меня выслушать. Я все могу объяснить.
— Ок. Отлично. Я очень хочу послушать тебя. — Резко остановившись, я развернулась к своему мучителю и, забывая о холоде и дискмофорте, скрестила руки на груди, готовясь выслушать своего собеседника. Очень внимательно.
— Мы с Фатимой женаты лишь на бумаге. Это практически фиктивный брак.
— Она была настроена менее категорично, — обрубила я Хасаева. — Она сказала, что раз тебе не надо, то и ей тоже!
— Это лишь ее желания.
— Ты совсем больной?!
— Мы поженились только потому, что были вынуждены. Мне нужна была поддержка ее отца, он влиятельный и состоятельный человек, а ему нужно было успешно выдать замуж свою дочь, которая… засиделась.
— Когда ты собирался мне сказать?
— После развода.
— Да неужели?! Теперь я должна поверить про то, что ты планировал развод, разумеется, большой же идиотки, чем я, днем с огнем не сыщешь! Я тебе так скажу — забудь, я больше не поверю ни одному твоему слову! Припаси свою лапшу для другой дуры!
— Лилия… все не так, как кажется.
— А как? Как все на самом деле?!
— Я никогда не собирался жить с Фатимой и она это знала. Мы решили оставить все, как есть, она живет дома, я здесь. Она учится, я работаю. Отдельная друг от друга жизнь. Целиком и полностью. И я собирался разводиться сразу после того, как… у нас с тобой закрутилось. Но говорить об этом не собирался до тех пор.
— Ты обманывал меня, Расул. Винил меня во всех грехах, называл отвратительными вещами, грозился еще более мерзкими, а сам оказался нечист на руку! Как тебе можно верить после этого?! Кто ты после этого?!
— Лиля, ты не понимаешь… — он сделал несколько шагов ко мне навстречу.
— Что?
— Я не отпущу тебя. Уже нет. Не смогу. Не после того, как я почувствовал — какого это… жить с тобой, быть с тобой. Ты предназначена мне, и я никогда больше не отступлюсь от тебя.
— Ч-что?
— Я не отпущу тебя, — повторился он, сокращая расстояние между нами до минимума. В нос ударил резкий запах тяжелого одеколона, я вынужденно подняла взгляд на того, к кому испытывала огромное
