— Терри, нам нужно серьезно поговорить. Завтра я позвоню тебе на работу.
Терри кивнула, внезапно почувствовав слабость в ногах. Вся эта неприятная ситуация — сначала храп Шона, потом недовольство Ричарда — подкосила ее, и у нее было такое ощущение, словно у нее начинается грипп.
Шон подогнал «бентли» к подъезду. Терри вышла и, когда он открыл ей дверцу, села.
— Однако, как тесен мир! — заметил Шон, садясь за руль. — Кто бы мог подумать, что вы знакомы с этим… скользким типом.
Терри ощетинилась.
— Шон, выбирайте выражения! Этот, как вы изволили выразиться, скользкий тип — друг детства моего покойного мужа. К вашему сведению, он очень мне помог. И к тому же теперь он и мой близкий друг.
Шон презрительно фыркнул.
— Этот ваш Стиплтон напыщенный, наглый тип! Двуличный, самовлюбленный выскочка. Да и к тому же нечист на руку!
Терри сверкнула глазами.
— Да что вы говорите?! Ну что ж, по крайней мере он не выражается, как пьяный портовый грузчик, и не храпит в театре на виду у всей публики!
Шон промолчал, но рванул с места так, что запахло паленой резиной, и Терри снова вцепилась в сиденье. И хотя эта езда не шла ни в какое сравнение с субботней прогулкой с ветерком, обратная дорога заняла у них вдвое меньше времени, чем обычно.
К счастью, когда они добрались до ее дома, Шон успел поостыть. Терри тоже несколько успокоилась. Он остановил машину у края тротуара и переключил скорость. Мотор негромко урчал.
Шон повернулся к ней и, чуть нахмурясь, негромко произнес:
— Терри, прошу прощения за перепалку со Стиплтоном. И вообще… за то, что огорчил вас и испортил вам вечер.
Терри молчала. Извинений она не ждала. Шон в очередной раз ее удивил. Как и сегодняшний костюм, эти извинения мало соответствовали облику мужчины, созданному ею в своем воображении.
— Ничего страшного. С кем не бывает… — пробормотала она, а про себя подумала, что лично у нее до недавнего времени не было знакомых, безмятежно похрапывающих во время спектакля. Хотя… какая разница?..
— Знаете, Терри, после того что случилось, похоже… похоже, нам с вами нет смысла больше встречаться.
— Вы правы, — с готовностью согласилась Терри, но почему-то на душе у нее стало холодно и пусто. — Всего доброго.
— Пойдемте, я провожу вас до дверей.
Шон выключил зажигание, вышел и помог Терри выбраться из машины. Они молча шли к крыльцу. Он подождал, пока она достанет ключ, который почему-то оказался на самом дне сумочки, потом взял его из ее ставших вдруг неловкими пальцев, вставил в замочную скважину и отворил дверь.
Пауза затягивалась.
— Еще раз извините за испорченный вечер.
Терри только кивнула. Комок в горле мешал ей говорить. Господи, да ведь это же глупо! И наконец, смешно! Но она не могла совладать с собой.
— Прощайте, Терри Стоун!
Она выдавила улыбку.
— Прощайте, Шон Брайт.
Он повернулся и спустился с крыльца, но раздавшийся за спиной голос заставил его замереть на месте и обернуться.
— Знаете, а ведь пьеса на самом деле была жутко скучная…
— Это точно! — с готовностью согласился Шон. — Вам тоже не понравилась?
И тут она просияла улыбкой.
— Знаете, а вам очень идет этот блайзер.
Шон улыбнулся в ответ.
— А вам идет все, что бы вы ни надели.
— До свидания, Шон.
Он кивнул, но не двинулся с места.
— Я понимаю, это не оправдание, но вчера у нас вышел из строя двигатель, — пробормотал Шон, — и я до полуночи с ним провозился. Надо было позвонить вам и отказаться.
— Да я сама чуть было не уснула…
— Тогда вам надо почаще ходить в театр, — пошутил он и зашагал к калитке.
Терри молчала, но от звука его шагов у нее сжималось сердце.
Он шел к машине, а Терри изо всех сил закусила губу, чтобы его не окликнуть. На миг Шон замешкался, а потом обернулся и предложил:
— Я подумал… не знаю… может, вам захочется прокатиться со мной на мотоцикле?
— На мотоцикле? — эхом повторила Терри, и сердце вновь пустилось вскачь.
— Ну да, на моем «харлее». У меня есть запасной шлем.
Услышав эти слова, Терри похолодела. Сердце у нее замерло и словно упало. В голове вихрем пронеслись страшные видения: лужа крови на мостовой, «харлей» мужа на боку с крутящимся колесом, шлем на обочине… Нет, это просто безумие! Какой-то кошмар наяву… И вдруг губы словно сами по себе проговорили:
— Знаете, а ведь я… я никогда не ездила на мотоцикле.
— Так вы… вы согласны?! — не сразу сообразил он, вытаращив глаза, и уточнил: — Вы поедете со мной?
— Поеду, — подтвердила она и почувствовала неимоверное облегчение.
Казалось, из Шона вынули пружину. Он сразу оживился и скороговоркой объяснил:
— Мне придется на пару дней уехать по делам, но к субботе я точно вернусь. И мы с вами прокатимся куда-нибудь на природу. Договорились?
— Договорились! — Терри закусила губу, чтобы не расплыться в счастливой идиотской улыбке. — Отличная мысль!
— Тогда я заеду за вами в субботу в девять утра.
— Я буду ждать, — просто сказала она.
Она стояла на крыльце и смотрела, как Шон садится в машину, и не отвела глаз до тех пор, пока его серебристый «бентли» не скрылся за поворотом.
Итак, ей предстоит прогулка на мотоцикле. Причем на «харлее». О Господи, как видно, она окончательно рехнулась. Можно себе представить, что на это сказал бы Ричард Стиплтон!..
Но сейчас, когда на душе был радостный переполох, Терри все это ничуть не волновало.
— Поздновато ты вчера вернулся, — заметил Билл утром, когда они завтракали в кают-компании. — Ну и как?
— Что «как»? О чем это ты?
— Шон, не работай под дурака! — оборвал его Билл. — Как вам с Терри понравилось в театре?
— Издеваешься, да? — насупился тот. — Хуже некуда.
— Что так?
— Сначала я уснул…
— Уснул? — хохотнул Билл. — И захрапел, да?
— Вот именно!
— Бедная Терри! — Билл покатился со смеху. — Нечего сказать, пригласила в театр кавалера…
— Знаешь, Билл, мне было совсем не до смеха. А в довершение всех бед я имел счастье столкнуться нос к носу с этим гаденышем Стиплтоном. В общем, не вечер, а катастрофа.
— Да, это уже перебор… — посерьезнел Билл. — Но хотя бы домой ты ее отвез?
— Билли, если ты хочешь узнать, переспал ли я с ней, то отвечу честно: нет. — Шон отправил в рот последний кусок омлета и, прожевав, сказал: — На обратном пути мы с ней почти не разговаривали.
— И очень зря! — огорчился Билл. — А мне казалось, ты к ней неровно дышишь.
— Так оно и есть, — с мрачным видом подтвердил Шон. — Только сам не пойму почему.
