последнем слове столько яда, что я вздрагиваю.
Бывшая жена? Невольно прислушиваюсь.
– Нет, сейчас я занят, Ира. Звони моему адвокату.
Из трубки льются отборные ругательства. Мне хочется прикрыть уши, потому что слышать такое от женщины как минимум странно. Меня так воспитала бабушка. Что мат – это плохо и не красит девушку.
– Я сказал тебе: ни одной акции «Фона» ни ты, ни твой любовник не получите. Хочешь бодаться дальше? Звони Красовскому. Он назначит встречу в конторе. А сейчас я занят. Чао, милая.
Затем швыряет трубку. Рычит себе под нос.
– Прости, что тебе пришлось это слушать, – вздыхает, – моя бывшая жена – настоящая заноза.
– Почему вы разводитесь? – мне вдруг становится интересно.
– Потому что я слишком люблю женщин, – он скользит ладонью по моему бедру, затем подмигивает.
– Вы изменяли ей? – слегка отодвигаюсь.
– Было дело, – убирает руку.
– Часто? – не знаю, почему, но продолжаю задавать неудобные вопросы.
– Это допрос, Викуся? – усмехается Фоновой.
– Просто интересно. Судя по голосу, она очень обижена.
– Так она и сама не сидела сложа руки. Вернее, другой части тела. И мой бывший юрист отлично скрасил её одиночество.
– Вы из тех, кто считает, что мужчина может гулять, а девушка должна быть верной, несмотря ни на что? – допытываюсь.
Он смеется.
– Нет, Викуся. Я не считаю, что измены приемлемы. По крайней мере сейчас. Раньше во мне было меньше принципов.
– И что изменилось? Почему вы вдруг стали лояльнее?
– Появилась ты, Викуся. Нравишься мне, – скользит подушечками пальцев по моему лицу, очерчивая овал.
Резко краснею.
– Но я ревную тебя к Раенскому, – продолжает Артур, – с ним ты совсем другая. Такая мягкая. Нежная.
– Это не так… – лепечу.
Тем временем мы подъезжаем к медицинскому центру. Всё вокруг выглядит очень богато. Машины на парковке все сплошь люксовые.
От признания Артура мне не по себе. Он что-то ко мне чувствует? А я? Внимательно смотрю на мужчину и понимаю…
Фоновой прав. Я другая с Игорем. Но это ничего не значит. Никаких отношений я заводить не буду. Да и Раенский мне ничего не предлагал. Так что для него я лишь любовница. Внимательно смотрю на Артура.
Он кажется таким одиноким.
– Ты чего, малыш? – улыбается лишь губами, а в глазах вижу боль.
Подаюсь вперед и обнимаю его. Почему-то мне очень хочется подарить ему немного человеческого тепла. Да, Артур богат и у него всё есть. Но его никто не любит. Я понимаю его. Кажется, что мы с Фоновым чем-то похожи. Я тоже закрыла сердце за сто замков.
– Вы любили свою жену? – шепчу ему на ухо.
– Викуся, ты решила устроить мне сеанс психотерапии? Лучше пусти между ножек, – он такой же колючий, как и его щетина.
– Я не шучу, – шепчу ему на ухо, – мне правда интересно.
– Не знаю… – он задумчиво глядит на меня, – вот реально не знаю. А ты? Почему вдруг решилась на такие отношения?
Резко отстраняюсь. Нет, о себе я рассказывать не намерена. Молчу, кусаю губы.
– Иди, тебя ждет врач, малыш. Я буду здесь.
Выхожу и топаю в клинику. Внутри ползет ледяная волна. Захватывает всё тело. Постепенно и беспощадно. Ведь я всё еще помню.
Тем утром я сидела на скамеечке и обедала в перерыве между парами. Он приехал на машине. На старенькой, дохлой и ржавой. И наши глаза встретились. Он подошел.
Одетый опрятно, но недорого. Приятные черты лица. Этого парня можно было даже назвать красивым.
– Привет, – он сел рядом и перевёл взгляд на сухую булочку с корицей в моих руках, – Макс.
Вот так просто. Но я продолжала жевать.
– Вика, – ответила.
– Красивое имя. Виктория, – его губы расплылись в улыбке, – пошли на свидание?
Наверное, он этим и покорил меня тогда. Напористостью, которая ему шла. Уверенностью, что я не откажу. Макс оказался почти принцем. Для меня, студентки второго курса, это было сродни парению в облаках.
Он не стеснялся моих одногруппников, забирал на машине. Дарил цветы. Он был старше. И это заводило. И даже когда Макс лишил меня невинности, грубо и жестко, на заднем сидении своей старой машины, я ни на секунду не сомневалась в его искренности.
– Прости… просто ты безумно сексуальна, – сказал он мне тогда.
Я поверила.
Потом мы съехались. Бабушке Макс не нравился, мы даже пару раз ругались. Но он работал, стремился выше. Хотел стать кем-то большим, чем просто инженер-технолог угасающей госкомпании. У него были цели в жизни: хороший доход, классная тачка, свой дом. Это покоряло меня изо дня в день.
Он был готов на всё ради своей мечты. И очень быстро его стремления стали моими. Я потерялась в этих отношениях. Стала лишь дополнением.
Но всё изменилось в день, когда он притащил домой камеру.
– Вика! – его голос был полон воодушевления, – эта малышка изменит нашу с тобой жизнь!
Я не понимала, как небольшая камера может это сделать. Но снова поверила. Ведь еще не знала, к сколь страшным последствиям это приведет.
– Виктория? – голос гинеколога вывел меня из оцепенения, – я сделала больно?
Мария Ивановна оказалась молодой приятной женщиной. Понимающей и деликатной. Она поставила мне противозачаточный имплантат.
– Всё в порядке, – вздрагиваю, но быстро расслабляюсь.
После осознания растущих чувств к Игорю, я всё чаще начинаю вспоминать Макса.
– Секс не раньше, чем через сутки после введения. Иначе есть риск забеременеть, – мягко говорит она.
– Спасибо…
– У вас с Артуром всё серьезно? – спрашивает врач.
– Пока рано говорить, – увиливаю.
– Он хороший мужик. Говорю, как его хороший друг. Надежный и напористый. С ним будешь как за каменной стеной. Только вот выбирать женщин не умеет. Но ты хорошая девушка, Вика. Присмотрись.
– Он изменял жене… – вырывается у меня.
Измена недопустима. По крайней мере в моей системе координат.
– Если бы ты знала Ирину, то поняла бы, почему, – вздыхает Мария Ивановна, – кстати, Вика. Тебе следует задуматься о ребенке. Твой организм просто идеален для этого.
– Думаю, мне пока рано… – смущаюсь.
– Ничего не рано. Ты главное мужика хорошего выбери.
– Почему вы так рекламируете Артура Сергеевича?
Брови гинеколога взлетают вверх.
– Ты его на «вы» называешь?
– Ну… на работе да. Наши отношения странные. Их сложно назвать чем-то надежным или долговечным. Не знаю… Просто нам вместе приятно.
– Понятно. Но всё равно подумай. Порой из обычного секса без обязательств вырастают самые крепкие семейные узы.
После её слов я машинально вспоминаю Игоря. Почему? Выхожу из кабинета, погруженная в мысли о боссе. Хотела бы я быть с ним? Не знаю… Но в глубине души понимаю, что да.
