Ознакомительная версия.
Хорошо все-таки, что он решил провести этот день в ее обществе.
Невольно задумавшись, Никос вспоминал те две недели, что они провели на Сантарини, наслаждаясь каждой секундой и живя лишь сегодняшним днем. Улыбка, поцелуй, малейшее прикосновение… Разве может быть что-нибудь важнее и лучше?
Жаль, что этого больше не будет.
Но теперь он должен стать отцом.
И при этой мысли ему было одновременно и хорошо, и невыносимо страшно.
Солнце поднималось все выше, и чем дальше, тем сильнее уставала Серена. Она все еще улыбалась, выспрашивала бесконечные подробности, желая узнать и понять каждую мелочь, но она явно устала. А это плохо. И для нее, и для ребенка.
– Пойдем домой. – Посмотрев на часы, Никос удивился, что уже так поздно. – Доктор скоро придет.
– Доктор? В субботу? Мне еще рано обследоваться.
– Возможно, но я уже обо всем договорился.
Потянув ее за руку, Никос почувствовал сопротивление, но спустя пару секунд она все же сдалась и последовала за ним. Пробираясь сквозь бесконечных туристов, Никос вздохнул. Когда же они наконец смогут остаться одни?
– Неужели ты до сих пор сомневаешься в отцовстве?
Мгновенно обернувшись, он увидел, что она смотрит куда-то себе под ноги.
– За два дня ты перенесла два перелета и сама сказала, что первые месяцы плохо себя чувствовала. Тебе нужен доктор. Я не хочу, чтобы с ребенком что-то случилось.
Наконец-то на него посмотрев, Серена пару секунд удивленно его разглядывала, а потом стремительно зашагала вперед, даже не пытаясь скрыть своего раздражения.
Методично отвечая на вопросы греческого доктора, Серена ни на секунду не могла забыть о стоявшем у нее за спиной Никосе. Он ей не доверяет. Но в чем же причина этого недоверия? Он до сих пор сомневается, что ребенок его, или слишком за него переживает?
Слушая, как доктор что-то произносит на греческом, совершенно не заботясь о том, чтобы она его поняла, Серена закусила губу. Похоже, на нее саму всем вообще наплевать, лишь бы с ребенком все было в порядке. И как ей только в голову пришло, что вновь вспыхнувшая страсть и целая ночь бурных объятий могут что-то изменить?
Не в силах больше слушать, как мужчины разговаривают о ее ребенке так, словно к ней это вообще не имеет никакого отношения, Серена не выдержала.
– Что он говорит? – спросила она у Никоса.
– Что тебе нужно отдыхать и вообще себя поберечь.
– Да, отдыхать, – подтвердил по-английски доктор, направляясь к двери. Говорил он вполне правильно, но акцент… – Тошнота скоро отступит, и все будет хорошо.
Поблагодарив врача улыбкой, Серена попыталась представить, как может хоть что-то «быть хорошо», когда она отлично понимает, что любимый мужчина, никогда не ответит ей взаимностью.
– Спасибо, извините, что лишила вас выходного.
– Да не за что. Ради Никоса, что стал моему кузену настоящим сыном, мне ничего не жалко.
Дверь за доктором закрылась, и Серена удивленно повернулась к Никосу.
– А его кузен – это кто?
– Это человек, который взял меня на работу, когда я только перебрался в Афины, всему научил и стал настоящим примером в жизни. А еще был мне отцом в гораздо большей степени, чем родной отец.
– Ты часто видишь родителей?
– Отец умер, когда я был еще подростком, но, по правде говоря, я его совсем не знал. Когда мать ушла, все полностью изменилось, а он так и не смог смириться, без конца заливая горе вином. Я же переехал к бабушке с дедушкой.
– А с бабушкой ты сейчас общаешься?
Серена сразу же вспомнила тот беленый дом, что он когда-то показывал ей на острове.
– Она взяла меня к себе и воспитала, щедро даря всем, что у нее было. И я сполна отплатил ей за доброту, когда умер дед. Именно по ее просьбе я сохранил флотилию рыбацких лодок.
– Так ты именно поэтому рыбачил, когда мы впервые встретились?
Картинка начала понемногу складываться. И если бы не чудовищная сделка…
Кивнув, Никос вышел на балкон, но она не собиралась так просто сдаваться.
– А она бы это одобрила?
– Она весьма мудрая женщина. И наверняка посоветовала бы тебе побольше отдыхать, заботясь и о себе, и о ребенке.
Положив руку на живот, Серена задумчиво посмотрела на Никоса, гадая, что принесет ей этот вечер. Позовет ли он ее снова к себе в постель? Будет ли любить так же страстно и одновременно бережно? Наверное, ей не стоило бы об этом мечтать, но сейчас она не могла думать ни о чем другом. Что ж, похоже, придется признать, хочет она того или нет, но любить его она будет вечно. Так же как и мечтать, что рано или поздно он обязательно сумеет ответить на ее любовь.
– Она знает о ребенке?
Никос покачал головой.
– Потому что ты сомневаешься, что он твой?
Слова наконец-то сказаны, и теперь у него появилась возможность подтвердить свои сомнения. Может, лучше уж сразу разойтись, пока еще не стало слишком поздно?
Но он ею не воспользовался, лишь коротко бросив на нее холодный взгляд.
– Серена, я никогда не сомневался, что отец ребенка именно я, – объявил он, усаживаясь рядом. – Но я сомневаюсь, что ты достаточно о себе заботишься. Тебе не следовало лететь сюда в одиночку. Нужно было, как я и просил, позвонить из Лондона, как только ты обо всем узнала.
– Ну а что ты мог сделать? Точнее, что мог сделать мужчина, за которого я тебя принимала? У него же нет частного самолета, чтобы слетать за мной в Англию.
Обман навсегда останется обманом, но после сегодняшнего разговора, Серена смогла лучше понять его мотивы.
Придвинувшись чуть ближе, Никос легонько поцеловал ее в губы.
– Не так уж и важно, кем ты меня считала, пока мы были вместе. Я же говорил, что не хотел портить те особые отношения, что у нас тогда установились и так отличались от всего, к чему я привык.
Пристально всматриваясь в голубые глаза, Серена провела пальцем по отросшей на его щеке щетине. Тогда между ними действительно возникло нечто особенное, но, хочет она того или нет, все это навсегда осталось в прошлом.
– Тебе не следовало врать.
Вместо ответа, Никос лишь притянул ее к себе, целуя до тех пор, пока в голове у нее не осталось ни единой мысли, недвусмысленно решая исход этого вечера.
Даже не верится, что он так просто впустил в свою жизнь Серену. Каждое утро начиналось с того, что он огромным усилием воли отрывался от ее теплого тела, целовал на прощание и отправлялся в офис, пока она, следуя совету доктора, отдыхала в кровати и с каждым днем выглядела все лучше и лучше, вновь завораживая его своей красотой и жаждой жизни.
Наверное, именно так и должны выглядеть настоящие отношения, которых он все эти годы старательно избегал. Но, похоже, тех двух недель на Сантарини и первой ночи в Афинах оказалось достаточно, чтобы раз и навсегда изменить свою жизнь и заглянуть в глаза своим главным страхам. Страху не справиться и страху полюбить.
Ознакомительная версия.
