Ознакомительная версия.
Впервые после смерти Гаэтано Нико чувствовал себя довольным жизнью. Он возил семью на пляж, в недолгие поездки по побережью, они даже ходили в рестораны, владельцы которых, как он знал, были порядочными людьми. Ему удалось разогнать папарацци, которые вздумали устроить палаточный городок около ворот его палаццо, и Нико был рад, что они больше не возвращались. Один раз вертолет завис над домом, но хватило одного звонка начальнику полиции, чтобы и тот скоренько убрался восвояси. Они могли наслаждаться жизнью, как и все.
После очередного дня, проведенного с Лили и Денни на пляже, Нико заглянул по привычке в кабинет и обнаружил на столе письмо от отца. Он быстро разорвал конверт — король сохранял приверженность привычному способу корреспонденции, игнорируя электронную почту, — и внимательно прочитал послание.
Как и ожидалось, король Монтеверде Паоло все еще был зол на своих соседей. Паоло имел репутацию вспыльчивого и горячего человека, однако Нико не верил в то, что тот способен зайти настолько далеко в своем желании отомстить за дочь, чтобы объявить экономическую войну соседнему королевству.
Нико упал в кресло и потер лоб рукой. Проблема заключалась в том, что население Монтебьянко может пострадать, если не все детали торгового соглашения между королевствами вступят в силу. Страна нуждалась в поставках оливкового масла, текстиля и необогащенной руды из Монтеверде. Они могли, конечно, закупать их в других местах, но по какой цене? Кроме того, это бы означало, что некоторые люди потеряли бы работу.
Он надеялся, что король Паоло проявит благоразумие и не станет действовать в ущерб себе. Все-таки Монтеверде тоже необходимы поставки вина и кожаных изделий из Монтебьянко. Однако король Паоло оказался более упрямым, чем он предполагал.
Как бы ни хотелось остаться здесь и валяться с семьей на пляже, а придется вернуться в палаццо Кавелли. Граждане Монтебьянко должны знать, что принц заботится об их благосостоянии. Он не мог их подвести, тем более что сам был виноват в возникших проблемах.
За день до своей гибели Гаэтано сказал ему:
— Ты должен быть наследным принцем, Нико. Ты сильнее, у тебя лучше получилось бы. Монтебьянко нужны такие люди, как ты.
Нико ответил, чтобы тот не говорил глупостей, потому что он хороший принц и станет отличным королем. Гаэтано лишь грустно улыбнулся.
Но вечером того же дня они опять поспорили.
— Я не хочу жениться, Нико, — сказал Гаэтано уже, по меньшей мере, в сотый раз.
Раздражение Нико прорвалось наружу. Он не одобрял нежелание брата выполнять свои обязательства как принца и будущего короля.
— Иногда приходится делать то, чего тебе не хочется, Гаэтано. Это твой долг как наследного принца и нашего будущего короля.
Гаэтано с тоской посмотрел на него:
— Но я не могу быть ей мужем.
— Dio[8]! — воскликнул Нико, запуская пальцы в волосы. — Все, что от тебя требуется, — это сделать ей ребенка. Наследника.
— Ты не понимаешь, Нико. Я не могу. Она, она...
Нико испугался услышать продолжение и твердо прервал его без всякого сожаления:
— Ты можешь. Ты должен.
Гаэтано отвернулся и нервно сглотнул. Нико все еще корил себя, что не позволил брату выговориться. «Я не могу, потому что она женщина, Нико», — хотел сказать брат.
Почему ему было так страшно услышать это? Почему, если он всегда знал об этом? Почему он просто не обнял брата и не сказал, что любит его, несмотря ни на что?
У него больше не было возможности сказать ему это. Утром следующего дня Гаэтано съехал со скалы в море.
Нико отдал бы все, чтобы вернуть брата. Но раз это невозможно, ему остается лишь одно: с честью выполнять свои обязанности наследного принца Монтебьянко, оправдывая веру брата в него.
И он исполнит свой долг, пусть даже в ущерб личному благополучию.
Сердце Лили ушло в пятки, когда она увидела Нико, вошедшего в комнату с мотоциклетным шлемом в руках.
— Повтори еще раз. Что ты хочешь? Он крутил шлем в руках.
— Поехали со мной, Лилиана. Будет весело.
По выражению его лица она бы не сказала, что Нико предвкушает веселье. Оно у него было достаточно напряженным.
— Я... я никогда не каталась на мотоцикле. Я не умею.
— Тебе всего лишь нужно будет держаться за меня. — Он поймал ее за талию и притянул к себе. — Вот так, несложно, si?
Учитывая то, что у нее начинала кружиться голова от одного его присутствия, а Нико был опять в обтягивающих кожаных брюках и куртке, Лили сомневалась, что ей удастся выжить после поездки с ним. Но объяснить это невозможно.
— Не уверена, что это безопасно.
— Мы поедем медленно. Обещаю.
— А куда мы поедем?
Нико хитро улыбнулся, от чего сердце ее учащенно заколотилось.
— Сюрприз!
Минут через пятнадцать Лили в джинсах и легкой рубашке натянула шлем на голову и залезла на мотоцикл. Красно-серебристый мотоцикл блестел на солнце и урчал, как котенок. А потом набрал скорость и взревел, как тигр.
Новенький фургон, стоявший неподалеку от въезда, сразу тронулся с места, как только они проехали мимо.
— Maledizone, — пробормотал Нико. Он добавил еще несколько слов по-итальянски, наверняка еще менее приличных, как решила Лили. — Держись, cara.
— Нико, пожалуйста! — воскликнула она, с ужасом подумав о ребенке, который остался в доме. Господи, зачем только она согласилась? — Не нужно ехать так быстро!
— Доверься мне, — отозвался Нико, не обернувшись. — Скоро мы оторвемся от них. Не бойся.
Мотоцикл понесся по береговой линии на неимоверной скорости.
— Мы подъезжаем к повороту, наклоняйся вслед за мной, поняла?
Как будто у нее был выбор! Нико не стал сильно сбрасывать скорость, так что мотоцикл склонился влево почти до земли. Когда поворот остался позади, Лили не сразу открыла глаза, а когда оглянулась, фургона сзади видно не было.
— Думаю, ты оторвался!
— Я тебя хорошо слышу. Не надо так кричать.
— Прости!
— Еще пара минут, и мы съедем с дороги.
И действительно вскоре они свернули на боковую дорогу и стали спускаться вниз, а еще через некоторое время выехали на небольшой пляж.
Между тем небо заволокло тучами.
— Будет дождь? — спросила Лили.
— Возможно, — ответил Нико, посмотрев на почерневшее небо.
Ознакомительная версия.
