Рокси фыркнула, насмехаясь над собой.
— Скорее всего, обсуждают, когда Эрик сможет приступить к работе, — пробормотала она. Эта мысль больно уколола ее. — Может, он окажется невыносимо скучным в постели, и после сегодняшней ночи я буду только рада, когда он уедет, — сказала она себе, пытаясь побороть неожиданное огорчение. В следующий миг она вспомнила, как он слегка укусил ее за ухо. Ее вдруг обдало жаром. И тут же она начала отчаянно трусить. — Не думай о нем. Займись лучше уборкой, — приказала она себе и, отвернувшись от окна, начала собирать со стола оставшуюся посуду.
А в грузовике Тобиас, дождавшись, когда немного затихнет шум вертолета, сказал:
— На всякий случай я еще раз просматриваю дело Сьюзен Ирвинг. Но, как я уже говорил, поскольку после ее ареста никто больше не пытался разыскивать тебя и не покушался на твою жизнь, можно предположить, что твои воспоминания ничем не угрожают ее сообщникам.
— По-видимому, это самый логичный вывод, — согласился Эрик.
— Тем не менее я в принципе не люблю белых пятен. Ты больше ничего не вспомнил? С кем встречался? Где бывал?
Эрик нахмурился.
— То время для меня все еще как в тумане.
Тобиас кивнул.
— Если твоя жена правильно угадала, что тебя окружает опасность, я склонен согласиться с ее толкованием: это аура твоей профессии.
Эрик мысленно вздохнул с облегчением.
— Согласен. Но все равно, спасибо, что проверили. — Он скорчил смущенную гримасу. — Надеюсь, вы не думаете, что я немножко свихнулся, раз обращаю внимание на какие-то карты?
Тобиас ободряюще улыбнулся:
— Ничего подобного, уверяю тебя.
В этот миг Эрик понял, что сам Тобиас верит в гадание на картах. Интересно, подумал он. Он-то всегда считал, что его босс — человек, который верит только фактам.
Тобиас заговорил о другом:
— У меня есть несколько высокопоставленных друзей, которые, возможно, помогут с усыновлением. Я с ними поговорю.
Эрик поблагодарил, и больше они не разговаривали, пока вертолет не приземлился.
А на ферме Рокси снова вернулась к окну и смотрела, как Джейми вылез из вертолета, а Тобиас забрался внутрь. Машина поднялась в воздух, Эрик и Джейми поехали домой, к ней. Ее охватило удивительное ощущение спокойствия и единства, словно они втроем составляли одно целое.
— Не привыкай так думать! — одернула она себя.
Весь остаток вечера ей удавалось отгонять от себя мысли о них троих как о «всамделишной» семье. Труднее было держать под контролем мысли о себе и Эрике и о том, что предстояло им этой ночью. Ее терзала тревога, смешанная со сладостным предвкушением.
Заглянув в спальню Джейми, чтобы убедиться, что он спит, Рокси услыхала шум воды в ванной Эрика. На одно краткое мгновение у нее мелькнула мысль забраться к нему в душ, но романтический бесенок в ней был жестоко покалечен Томом. Благоразумие одержало легкую победу, и Рокси отправилась в другой конец коридора принимать душ в одиночестве. Намыливаясь, она обратила внимание на свои шрамы и снова занервничала.
— Он их уже видел, — напомнила она себе, надеясь, что звук собственного голоса придаст ей мужества. И это действительно помогло. Но ненадолго. Через несколько минут, натягивая простую белую ситцевую ночную рубашку, она снова поддалась панике. Может, надо было достать одну из пикантных кружевных ночных рубашечек, которые хранились у нее в нижнем ящике комода? От этой мысли ей стало нехорошо: она не надевала их с той ночи, когда Том выпалил, что не может вынести ее вида. — И эта сойдет, — сказала она себе.
Усилием воли отогнав мысли о Томе, она расчесала волосы щеткой и чуть-чуть подушилась.
— Пришел час расплаты, — еле слышно пробормотала она, выходя из ванной.
Войдя к себе в спальню, Рокси остановилась на пороге. Эрика здесь не было. Неужели он передумал и не хочет, чтобы их брак стал реальностью? Она поняла, что на самом деле именно из-за этого нервничала весь вечер, хотя и не признавалась себе. Сама того не сознавая, готовилась выдержать его отказ. Рокси расправила плечи. До сих пор она прекрасно обходилась без мужского общества, и если он передумал, то прекрасно будет обходиться и дальше. И все-таки горячие слезы защипали ей глаза.
— Я больше никогда, никогда, никогда не стану нарываться на такое унижение, — поклялась она сквозь стиснутые зубы.
В коридоре послышались шаги, и у Рокси даже заболело лицо, так она старалась придать ему выражение полнейшего безразличия. Вероятно, он скажет что-нибудь вроде: «Я решил, что нам лучше ограничиться чисто деловыми отношениями», зло подумала она. Дверь приоткрылась, и Рокси застыла в таком напряжении, что собственное тело стало казаться ей хрупким, как стекло. Потом она увидела, что Эрик несет нагруженный поднос, и глаза ее округлились от удивления. На подносе стояли бутылка шампанского в серебряном ведерке со льдом, бокалы и тарелка с крекерами, сыром и черной икрой.
— Икра, шампанское и ведерко — подарок Тобиаса, — сказал он, пристроив поднос на маленьком столике у окна. — Джейми принес их из вертолета, и мы держали это в секрете, чтобы я мог устроить тебе сюрприз. Я не уверен, что ты любишь икру, поэтому положил еще и сыр.
Эрику не приходилось так волноваться с тех пор, как он был подростком. У него были женщины, но сейчас все воспринималось по-другому. Рокси многое перенесла в жизни, и ему хотелось быть на высоте, ради нее. А может, дело и не в ней, подумал он, насмехаясь над собой. Может, дело в его собственном самолюбии. Может, он просто боится, что после трех лет, проведенных в коме, ничего не стоит как мужчина.
— Как романтично, — с трудом проговорила Рокси — у нее комок стоял в горле. Она была уверена, что в ее жизни больше не будет подобного вечера. На Эрике были только спортивные брюки, и Рокси невольно засмотрелась на его широкие плечи и грудь. Его окрепшие мускулы вновь обрели рельефность, и внутри у Рокси маленькими язычками пламени вспыхнуло желание.
Эрик улыбнулся, видя, как загорелись ее глаза. Он откупорил шампанское и наполнил два бокала.
— За успех нашего предприятия, — провозгласил он.
— За успех, — повторила она, как попугай. Играющее, в бокале вино на вкус было восхитительно. Может быть, поэтому да еще из-за волнения Рокси выпила его одним глотком.
Эрик налил ей снова.
— Пей понемногу, — приказал он. — Я хочу, чтобы ты только расслабилась, а не совсем размякла.
— Никак не могу избавиться от напряжения, — призналась она, послушавшись.
Эрик положил на малюсенький крекер горку икры и поднес к ее рту.
— Попробуй.
— Соленая, но вкусная, — сказала она, запив угощение глотком шампанского.
