Зачем его черт принес! Как раз тогда, когда ей нужно выкинуть все мысли о нем, он появляется, чтобы дразнить и волновать ее. Вчера вечером они чуть ли не кусались. Сегодня она увидела его совсем с другой стороны, а сейчас, Боже упаси, он выкинет еще что-нибудь. От беспокойства ей стало трудно дышать.
Где же Пол? Он ей так нужен! Коллега Пола, Найджел Риверз, высокий человек с волосами песочного цвета, приехал к ней домой и стал путано объяснять, что Пола задержали в суде.
Фургон сделал последний разворот и остановился. Тереза увидела, что Айзек приехал не один.
— Странно, не могу понять, зачем Айзек привез Алису, — сказала она Найджелу и настоятелю собора.
И чего это Алисе вдруг приспичило приехать? И почему с Айзеком? У нее же есть собственный маленький красный спортивный «седан». К тому же Алиса крайне независимый человек и преуспевающий телевизионный репортер. Пол считал, что она слишком уж похожа на феминистку.
Но то, как Алиса расправляла свои длинные темные волосы по вишневому пиджаку, ни в коей мере не напоминало действия феминистки. Когда она выходила из машины, ее короткая узкая юбка задралась и полностью открыла ноги, обтянутые черными колготками. Алиса опиралась на галантно протянутую руку Айзека и смотрела на него из-под длинных ресниц с такой благодарностью, будто он только что вынес ее из горящего дома.
Подойдя к ступеням собора, Айзек отпустил ее руку, но с его лица не сходила довольная улыбка игрока на скачках, чья лошадь пришла первой с большим отрывом. Одетый в темно-серый костюм отличного покроя, белую рубашку с черным шелковым галстуком, Айзек был неотразим, так что поведению Алисы особо удивляться не приходилось.
Тереза заметила, что, выбравшись из фургона, Айзек ни разу не встретился с ней глазами.
— Привет новобрачной, — усмехнулась Алиса в своей обычной манере. — Ты еще не обалдела от суеты? — Она ободряюще подмигнула Терезе.
Алиса была ее лучшей подругой, и Тереза очень любила ее — до сегодняшнего дня.
— Совсем нет. Ты знакома с настоятелем, Джозефом Реверендом, и с коллегой Пола, Найджелом Риверсом? — нервно спросила она.
— Да, мы встречались раньше, — сказала Алиса и улыбнулась им одной из тех улыбок, которые сделали ее знаменитой на телевидении.
— Рад вас видеть, — вежливо пробормотал Айзек, обмениваясь с ними рукопожатиями и приветственно улыбаясь.
Все только и делают, что скалятся друг на друга, подумала Тереза, растягивая губы в некоем подобии улыбки.
Черные глаза Айзека остановились на ней.
— Добрый вечер, Тесса.
— Добрый вечер.
— Давайте войдем внутрь. — Настоятель повел собравшихся по ступеням к массивным деревянным дверям.
— Пол задержался в суде из-за какого-то особенно сложного случая. Он страшно занят, ничего не поделаешь, — объяснил Найджел.
— Да, не повезло, — сказал Айзек, и слова прозвучали вполне искренне.
— Бракосочетание будет скромное. Тереза хочет, чтобы с ее стороны присутствовала только одна свидетельница, — сказал Найджел. — Вижу, ты знаком с Алисой, ее лучшей подругой.
— Да, конечно, — ответил Айзек, улыбнувшись в ее сторону. — Мы с Алисой давние друзья.
С каких это пор? Терезе пришлось прикусить язык, чтобы не задать этот вопрос вслух. Алиса была ее лучшей подругой с третьего класса, и Айзек, конечно, был знаком с ней, но какой-то особенной дружбы между ними никогда не замечалось.
Она, естественно, помнила Алису с детства. У той было пять братьев, и она сама походила на мальчишку — тощая, в вечных ссадинах и царапинах, с копной непослушных волос, в которых не держались заколки.
Между Алисой в детстве и роскошной женщиной, стоявшей перед ними сейчас, было не больше сходства, чем между гадким утенком и великолепным лебедем. Усилиями парикмахера ее лохмы превратились в аккуратную прическу, а знаменитая улыбка помогла стать популярным телеведущим.
От мужчин у нее не было отбоя, но она, смеясь, расставалась со всеми после нескольких свиданий. «Я пробую, но не покупаю, — не раз говорила она Терезе. — Не думаю, что смогу долго оставаться с одним и тем же мужчиной».
И каждый раз Тереза жалела о том, что сама она не способна воспринимать отношения с мужчинами с такой же легкостью.
Когда процессия вошла в собор, настоятель взял со столика небольшую стопку молитвенников и раздал их присутствующим. Тереза оглядела внутреннее убранство собора: проход между рядами, застеленный красной ковровой дорожкой, мягко поблескивающие деревянные скамьи, медные урны и кресты, и глубоко вздохнула. Ей всегда нравилось бывать в церкви, а эта церковь, как никакая другая, дарила ей ощущение спокойствия и мира в душе.
Спокойствие ей сейчас не помешает, думала она, искоса глядя на Айзека, спокойно стоящего позади Алисы. Что он здесь делает? Он не имеет права! Она не сможет выдержать всю церемонию, зная, что Айзек подмечает каждую мелочь, прислушивается к каждому слову. Это выше ее сил.
— Айзек, ты же не хочешь здесь оставаться. — Она с отвращением услышала нотки мольбы в своем голосе. — Тебе будет невыносимо скучно. Мы с Полом проводим Алису домой.
— Нет-нет, — вмешалась Алиса. Она подошла к ним и взяла Айзека под руку. — Не обижайся, дорогая, но сразу после церемонии Айзек везет меня ужинать.
Конечно, почему бы Айзеку и не поужинать с Алисой? Тем не менее, несмотря на все старания оставаться равнодушной, в голове у Терезы роились тревожные вопросы. Когда и при каких обстоятельствах Айзек повстречался с Алисой? Что она сделала для того, чтобы получить его приглашение? И самое главное, с чего это вдруг Айзек решил назначить свидание ее лучшей подруге и свидетельнице?
Тереза обдумывала все происходящее так и эдак, пока остальные ждали Пола и вежливо болтали с настоятелем о погоде и обрядах, которые ему случалось проводить.
Нет, она определенно не ревновала. Спазмы в желудке и удушье вызваны волнением, — и это вполне естественно на репетиции свадебной церемонии, убеждала она себя. Тереза слышала, что на самой свадьбе вообще все нервничают, так что ничего удивительного тут нет.
Однако она почувствовала бы себя гораздо лучше, если бы была уверена, что такое беспокойство ей причиняет отсутствие Пола, а вовсе не присутствие Айзека.
Мало-помалу разговор стал затихать, и настоятель начал поглядывать на часы. Найджел, чувствуя общее напряжение, откашлялся и сказал:
— Знаете, мне очень неприятно об этом говорить, но Пол может задержаться надолго. Дело, которым он занимается… приняло сегодня совершенно неожиданный оборот. — Ему было определенно не по себе.
