– Что с тобой, Роланд? Ты убьешь нас!
Он снизил скорость и остаток пути ехал спокойно. Если бы Роланд не отнесся так безразлично к попыткам Лукаса предложить более низкую цену, чем «Каллисто», Филиппа решила бы, что он встревожен, – что-то ведь вызвало такую смену настроения, – и она пожалела, что не знает, с чем это связано. Все-таки в Роланде было что-то странное, и ей очень хотелось знать, что именно.
Он заговорил с ней только после того, как затормозил у отеля.
– Ты позвонишь мне, когда вернешься в Рио?
– А ты уверен, что захочешь увидеться со мной?
– Да. И еще раз да. – Роланд поцеловал ее в щеку. – Спокойной ночи, дорогая, приятных тебе сновидений.
Едва Роланд скрылся из виду, как она тут же забыла о нем. Она думала только о Лукасе и о том, как неприязненно он смотрел на нее сегодня в ресторане. Если он так не доверяет ей, что опасается ее встреч с одним из конкурентов своей фирмы, незачем вообще было привозить ее сюда. Филиппа вспомнила, что перед поездкой он попросил ее взять несколько красивых платьев, чтобы попытаться выудить информацию у соперников «Лангленда». Тем не менее стоило одному из них приблизиться к Филиппе, как Лукас обезумел от ярости.
Размышляя об этом, девушка открыла дверь в гостиную и не удержалась от изумленного восклицания, увидев, что Лукас уже там.
– Не думала, что вы вернетесь так рано, – пробормотала она.
– Я покинул ресторан вскоре после вашего ухода, а ехал более короткой дорогой.
Кивнув, Филиппа направилась было к себе в комнату, но он окликнул девушку:
– Мастерсон увлекся вами, не так ли?
– Я нравлюсь ему, – ответила Филиппа.
– Его тянет к вам, – хмуро сказал Лукас. – А вас, очевидно, к нему. Если бы это было не так, вы бы не стали встречаться с ним, несмотря на мое пожелание.
– Я не считаю, что должна следовать вашим желаниям в свое свободное время.
– Но зачем тратить его понапрасну? Он на вас не женится.
Изумленная, Филиппа уставилась на него:
– Почему вы решили, что я вижу в Ролли будущего мужа? Я знакома с ним… пару дней.
– Потому что заметил, как вы смотрели друг другу в глаза…
– Я могла бы то же самое сказать о вас и сеньоре Лопес.
– Я давно знаю Майю, – раздраженно бросил он в ответ.
– И я бы сказала, даже очень хорошо знаете, – с таким же раздражением отозвалась Филиппа.
– Я мужчина и могу о себе позаботиться.
– А сеньора?
– Майя вдова, а не наивная, невинная девушка, как вы.
– Ха! – Филиппа представить себе не могла, что заставило ее издать такое восклицание. – Отчего это вы считаете меня наивной? Может, вы и находите меня непривлекательной, но немало мужчин обращало на меня внимание.
– Я в этом нисколько не сомневаюсь.
– Тогда не вмешивайтесь не в свое дело! – не на шутку разозлилась она. – Откровенно говоря, именно так вы и поступаете! Вас не волнует ничего, кроме бизнеса. Женщины ничего для вас не значат. Вы воспринимаете их как тела, с которыми можно провести несколько скучных часов, когда нет работы!
– Возможно, мне и следует сосредоточиться на вашем теле, – отозвался он, оскорбительно уставившись на нее. – Для вас это будет лучше, чем тратить время с Мастерсоном. Он человек безжалостный и…
– А вы что? Добрый и мягкий?
– Я могу быть таким. И потом, я живу в Англии. Нам было бы очень неплохо вместе.
У Филиппы перехватило горло. Ей страшно не хотелось ссориться с Лукасом – это все равно, что рвать свое сердце на части, – но уж лучше это, чем выслушивать от него подобные пошлости.
– Не смейте со мной так разговаривать, – задыхаясь произнесла она. – Я не одна из ваших… Я ни за что… О, как я вас ненавижу!
– Так уж и ненавидишь? – отозвался Лукас. В два счета он одолел разделявшее их пространство и грубо притянул ее к себе. – Неужели ты не ищешь любви, Филиппа? Неужели тебе не хочется испытать любовь и страсть?
– Только не с вами. – Девушка пыталась вырваться, но он крепко удерживал ее.
– Почему же не со мной?
Прежде чем Филиппа успела ответить, он прижался губами к ее рту с такой силой, что ее губы невольно раскрылись. Жар волною накрыл ее, и Филиппа задрожала. Сколько раз за последние несколько дней она представляла, как Лукас обнимает ее, касается ее, но никогда ей и в голову не приходило, что это произойдет под воздействием похоти и ярости. Ей хотелось другого… совершенно другого.
Из ее глаз потекли слезы. Ощутив их, он медленно поднял голову и искательно посмотрел на нее, хотя по-прежнему сжимал в стальных объятиях.
– Бороться бесполезно, – хриплым голосом проговорил он. – Ты все время напрашивалась на это с тех пор, как мы сюда прилетели.
Лукас снова поцеловал ее, крепко, до боли. Его руки медленно заскользили по ее спине вниз до бедер, потом снова вверх и по шее. Филиппа заставила себя стоять неподвижно, но ее охватило желание. Каждой клеточкой тела ей хотелось прижаться к нему как можно ближе. Из самостоятельной, сильной личности Филиппа превратилась в слабую женщину, которая смогла бы вновь обрести силу, только ощутив его близость. Руки Филиппы сами собой обняли его за шею и притянули ближе.
И сразу же тиски его объятий ослабли, ярость поцелуев сменилась нежностью. Он больше не был господином, демонстрирующим свою власть над ней. Эмоции, которые он более не мог контролировать, взяли над ним верх, унесли в потоке страсти, который угрожал овладеть ими обоими. Снова и снова он целовал ее, словно не мог насытиться; снова и снова она отвечала на его поцелуи, пока не упала ему на грудь, слишком потрясенная, чтобы шевельнуться, и слишком обессиленная, чтобы притворяться.
– Лукас, – вымолвила Филиппа севшим голосом.
Он отстранил ее от себя. Его кожа блестела от выступившего пота, выражение потемневших глаз невозможно было разобрать. Только голос, глухой и невнятный, выдавал его чувства:
– Второй раз ты заставила меня потерять контроль над собой.
– Ты сожалеешь об этом?
– Мне приходится прилагать много сил, чтобы обойти конкурентов в бизнесе, но я взял за правило никогда не вступать в соперничество за женщину.
– Почему же тогда…
– Потому что я хотел показать тебе, насколько ты готова к тому, чтобы тебя, так сказать, сорвали. Не важно кто – Мастерсон, я или еще кто-нибудь.
Филиппа покачнулась и схватилась за спинку стула, чтобы не упасть.
– Лукас, ты наговорил мне много мерзостей, но по низости это превосходит все остальное.
– Я говорю для твоего же блага.
– Я припомню твои слова, если решу переспать с Ролли.
– Филиппа!
– Заткнись! – закричала она. – И убирайся вон из моей жизни!
На следующее утро Филиппа с трудом заставила себя выйти из спальни. Только опасение, что Лукас сам зайдет за ней, придало ей силы открыть дверь и шагнуть в гостиную.
