— Я вообще не должна была на все это соглашаться. Надо было просто дождаться начала месячных.
— Да я с ума сойду к тому времени! — Он взял из ее рук коробочку и вытащил полоску. — Давай, отправляйся в ванную.
— А что будет, если я не пойду?
Гром с досадой покачал головой. Неужели она не понимает, в каком положении он оказался? Сейчас он полностью в ее власти. Даже если Кэрри решит стать матерью-одиночкой, Гром не сможет ничего изменить.
— Пожалуйста, Кэрри, — взмолился он. — Ты же обещала.
— И я сдержу обещание. — Кэрри с вызовом посмотрела на бывшего мужа. — Но не надо стоять под дверью! Я и без того так нервничаю, что, боюсь, у меня ничего не получится.
— А ты включи воду, — посоветовал Гром.
— Я так и намеревалась сделать. Отверну краны и в ванне, и в раковине, и в этом твоем душе!
Гром улыбнулся и подмигнул ей:
— Смотри, не затопи дом. Он нам может еще пригодиться.
— Ничего, ты можешь позволить себе ремонт.
Она схватила коробку и направилась в ванную. Гром попытался отвлечься и чем-то занять себя.
Наконец он подошел к барной стойке, сварил кофе и, налив себе чашку, принялся ждать. Минуты текли невыносимо медленно. Он прислушался, но из-за закрытой двери раздавался только звук льющейся воды.
Стараясь успокоиться, Гром вышел на балкон. Кроме нескольких хозяев собак, выгуливающих своих питомцев, и припозднившихся серфингистов на пляже никого не было.
За его спиной раздались шаги. Он обернулся и увидел Кэрри.
— Ну что?
— Пока ничего. Теперь нужно подождать минут пять.
— Можно я посмотрю на него?
— Зачем?
— Хочу увидеть, как появляются полоски.
— Они появляются, только если есть беременность, — объяснила Кэрри.
— Вот как? Век живи, век учись.
Гром не знал, как себя вести дальше. Внутри него все еще жил тот восемнадцатилетний парень, который потерял ребенка и теперь хотел, чтобы на тесте обязательно обозначилась голубая полоска, означающая положительный результат.
А хочет ли этого Кэрри? Что она сейчас чувствует? Так же ждет появления полоски или же ей все равно?
Их взгляды встретились, и Кэрри, заправив непослушные локоны за уши, едва слышно произнесла:
— Всего пять минут, а кажется, что прошла вечность.
— И не говори! — Грому захотелось обнять ее, но он сдержался. — Может, уже можно взглянуть? Вдруг что-то появилось?
— Я тоже об этом подумала, — кивнула она.
Рука об руку они двинулись в ванную. Гром склонился над полоской, лежащей на специальной подставке.
— Ты все правильно сделала? — обеспокоено спросил он.
— Кажется, да. Там написано, что нужно выбрать сухую поверхность.
Склонив голову набок, Гром задумчиво изучал полоску.
— Как думаешь, что-нибудь изменилось?
— Не знаю, — голос Кэрри звучал растерянно. — Может, еще раз почитать инструкцию? — Она взяла маленькую брошюрку и быстро пробежала ее глазами. — Значит так… здесь написано, что отрицательный результат появляется через пять минут.
— А положительный?
Кэрри еще раз посмотрела на инструкцию. Последовала пауза.
— Ага. Вот. — После очередной паузы она прочитала дрогнувшим голосом: — «В зависимости от индивидуальных особенностей женщины, положительный результат может появиться уже через минуту».
— Ведь минута уже прошла? — Гром нахмурился, обнаружив, что оставил часы в комнате. — Я сейчас.
Он тут же вернулся, сжимая в руках «Ролекс» — очень дорогие и самые точные часы, которые он привез из одной из своих многочисленных командировок.
Впрочем, часы не понадобились.
— Смотри, — Кэрри протянула ему тест. — Это похоже на цветную полоску?
Гром почувствовал, как сердце бешено заколотилось.
— Что-то появляется, но очень слабо.
— Но она темнеет.
Гром присмотрелся. Часть теста становилась цветной на глазах.
— О боже, — выдохнула Кэрри.
— Он положительный, медвежонок.
— Я сама вижу.
У нее подкосились ноги и она медленно опустилась на край ванны. Гром чувствовал, что у него самого голова идет кругом.
— Может, это ошибка? — каким-то чужим голосом спросил он.
— Понятия не имею. — Кэрри в который раз принялась изучать инструкцию. — Они пишут, что ошибка может быть, только если тест слишком рано проверили или неправильно применили.
Гром сел рядом.
— Сделаешь еще один?
Кэрри покачала головой.
— Будет лучше, если я пойду к врачу.
— Ладно, — он протянул руку, помогая ей подняться.
Предлагая поддержку, в которой они оба так нуждались.
Гром осмотрел приемную. Ничего особенного. Все как в обычной больнице, не считая кипы женских журналов на столике и того, что он был единственным мужчиной в комнате.
Рядом сидела Кэрри и быстро перелистывала страницы какого-то журнала, не останавливаясь ни на одной статье. Она покусывала нижнюю губу и заметно нервничала. С того момента, как они проверили этот чертов тест на беременность, прошло уже два дня, а им только сейчас удалось попасть на прием к врачу.
Гром посмотрел на других пациенток. Никто из них не волновался, только миловидная блондинка с огромным животом часто меняла позу. Видимо, бедняжке не очень-то удобно сидеть в кресле.
Интересно, кто у нее родится — мальчик или девочка?.. Черт, о чем он только думает! Какая ему разница, кто появится на свет у чьей-то чужой жены, если его собственная — пусть и бывшая — жена мается неизвестностью!
Он глубоко вдохнул. Что на него нашло? Зачем он вызвался сопровождать Кэрри? В прошлый раз она прекрасно обошлась без него. Тогда, двадцать лет назад, Кэрри одна ходила к врачу. Правда, это продолжалось недолго…
Кэрри положила журнал на стол. Гром воспользовался моментом и взял ее за руку. Она крепко сжала его пальцы и упор посмотрела на него. В ее глазах он увидел страх, такой же, как много лет назад, когда врачи «скорой помощи» увозили ее, окровавленную, в больницу, а они оба уже поняли, что потеряли их ребенка, хотя и боялись поверить в это.
— Все будет хорошо, — негромко проговорил Гром.
— По-другому и быть не может, — согласилась Кэрри, поскольку уже решила, что в этот раз она не сдастся так просто. Если доктор подтвердит беременность, она сделает все возможное, чтобы выносить этого ребенка.
В этот момент в приемной появилась еще одна пациентка. Ее сопровождали две маленькие девочки и муж. Они очень напоминали счастливые семьи, которые обычно рисуют на рождественских открытках.
Заворожено наблюдая за ними, Гром поймал себя на мысли, что отчаянно завидует им.
