Ознакомительная версия.
На этот раз Лейле пришлось прикоснуться ладонями к груди обоих мужчин.
— Спокойно, мальчики. По углам.
Амджад вздохнул:
— Я подчиняюсь только из-за того, что Рашид — уникальное создание и он нужен нам живым. Сомневаюсь, что мы найдем тебе другую пару.
Лейла пихнула Амджада в живот и посмотрела на Рашида с сияющей улыбкой, призывая его разделить с ними шутку. Но все, о чем тот мечтал, — это смыть кулаком самодовольную улыбку с лица короля.
— Мой отец здесь?
— А ты его ждала? Этого бездельника? Не думал, что ты настолько сентиментальна. Пора бы тебе уже с этим смириться, Лейла. В том поколении лишь одно яблоко оказалось не гнилым. Мой отец — единственный представитель их поколения, который имеет допуск во дворец.
Сделав шаг вперед, Рашид фактически уперся в грудь Амджада.
— Даже если она знает правду об отце, это не значит, что рана уже зажила. Не стоит быть таким жестоким.
— Стоит, спешу тебя заверить. Это называется горькой любовью. Ей лучше считать обоих своих родителей, мою мать и твоих родителей мертвыми. Одно воспоминание о моем дяде заставляет меня думать о том, как я надеру задницу ему и любому, кто мне о нем напомнит.
Лейла застонала:
— Клянусь вам, еще одно слово, и я разведу вас по разным углам дворца. Слава Аллаху! Я в очередной раз убедилась, что поступила правильно, уехав отсюда. Меня уже тошнит от мужской компании и всплесков ваших гормонов. Тут вообще есть женщины?
— Все женщины приедут завтра. На сегодня компанию тебе составят моя Маарам и, конечно, Джохара.
— Не могу дождаться встречи с феноменом, которая накинула ошейник на твою шею. И мне не терпится снова увидеть Джохару. И детей. Разумных существ, ведущих себя соответственно возрасту.
— Ты можешь быть свободна. А я собираюсь проверить на прочность каждый дюйм разума Рашида, прежде чем принять к рассмотрению его просьбу вручить ему наше последнее, пусть слегка и залежавшееся на полке сокровище аль-Шалаана.
— Похоже, ты правильно угадал мою кличку. — Лейла повернулась к Рашиду: — Никто не сомневается в том, что ты дорожишь своими сокровищами, Амджад, учитывая историю с «Гордостью Зохаида». Но подумай лучше о своем разуме, Амджад, поскольку Рашид известен во всем мире как специалист, способный довести любого до потери разума… не говоря обо всем остальном. Оставляю тебя на его милость. Да здравствует король Амджад!
Последняя фраза прозвучала скорее как насмешка, чем как проявление почести.
Затем Лейла привстала на цыпочки и жарко поцеловала Рашида в губы.
С трудом приходя в себя после сладкой ласки, он приоткрыл глаза, осознавая, где находится.
Они стояли прямо перед главным входом королевского дворца Зохаида, сравнимым в своем величии со знаменитым Тадж-Махалом. Над строительством этого великолепного здания в середине семнадцатого столетия трудились тысячи ремесленников и строителей. Рашид провел здесь лучшие годы с восьми до двадцати лет в компании Хайдара и Джалала. Но десять лет назад все закончилось.
Амджад махнул рукой в сторону удаляющейся Лейлы:
— Ты только кажешься умным или таков на самом деле? Ты пришел к Лейле, когда посчитал себя наконец достойным ее? Ты хотя бы представляешь себе, какое она чудо? Дочь горгоны Медузы и Нарцисса должна была стать хищницей, пожирающей мужчин, а не чуткой, доброй, самой чувствительной девушкой на земле.
— Именно об этом я думал, прежде чем твое самовлюбленное, раздражающее эго не нарушило наше уединение.
— Самовлюбленное, раздражающее эго? Красиво сказано… — Неожиданно Амджад похлопал его по спине. — Так как тебе это удалось?
— Не накинуться на тебя с кулаками после всех гадостей, которые ты наговорил Лейле? Ты до сих пор дышишь только из-за того, что мне от тебя кое-что нужно.
— И все же ты мне нравишься. — Амджад снова похлопал Рашида по спине. — Наверное, из-за того, что Лейла любит тебя. Я знаю эти симптомы. Моя Маарам смотрит на меня и ведет себя в моем присутствии так же.
— Видимо, настала эра чудес.
Амджад рассмеялся:
— Я так и не понял до сих пор, почему Маарам полюбила меня. Но что касается Лейлы, раньше мне казалось, я знаю причину. Я считал, все дело в твоей недосягаемости. Теперь ты весь в ее власти. И ничего не изменилось. Как смог заинтересовать ее мужчина, подобный тебе?
— Если ты о моем шраме…
— Да брось ты. Он лишь придает тебе шарма. И еще доказывает, что ты — человек, а это важно, учитывая то, что многие в этом сомневались. Дело не в том, кто ты снаружи. Дело в том, кто ты внутри. Ты — суровый, грубый, непостоянный сукин сын. Не пойми меня неправильно, это мне в тебе и нравится. Но как наша Лейла — искристый лучик солнца — могла на тебя запасть?
— А что нашла Маарам в тебе?
— Мы с ней похожи. Если не учитывать черты, которые видят окружающие, у нее, как и у меня, пытливый ум и острый язык. Лично я не верю в то, что противоположности притягиваются.
— Мы с Лейлой — не противоположности. У нас тоже много общего. Она, как и я, фактически выросла без родителей. Как и я, она всю свою жизнь чувствовала себя чужой среди своих. Как и я, она чувствует на себе вину за чужие преступления и наказывает себя за это.
— Преступления ее матери и твоего опекуна, да? Теперь я начинаю понимать. — Амджад пристально посмотрел в глаза Рашида. — Итак, каков твой план на самом деле?
Неужели Амджад все еще подозревает его? Даже теперь, когда плана у него нет?
— Я планирую посвятить свою жизнь служению Лейле, заботе о ней и ее благосостоянии.
— Но не любви к ней? Эта часть важна женщинам больше всего.
— Ты влюблен, Амджад. Посмотри и скажи, видишь ли ты симптомы этого чувства у меня?
Амджад расхохотался:
— Еще бы. Но ты против произнесения нужных слов?
— Они не могут описать того, что я чувствую к ней.
Амджад кивнул:
— Знаю. И ты будешь придумывать все новые и новые слова, чтобы выразить то, что чувствуешь. Но только эти простые слова, наполненные правдивыми эмоциями, смогут выразить то, что ты чувствуешь к своей возлюбленной. Поэтому прими мой совет: не затягивай с их произнесением. Или когда ты в конце концов решишься, в них могут уже не поверить.
Рашид пораженно воскликнул:
— Так ты даешь мне романтический совет?!
— Это все ради кузины, которая была единственным источником радости в этом мрачном склепе, называемом дворцом, в течение долгих двадцати лет. Давай, можешь уже падать передо мной ниц.
Взглянув на Амджада так, словно ожидает от него подобного благолепия, Рашид сказал:
Ознакомительная версия.
