Ознакомительная версия.
Их обоих не волновало, что думает о них остальной мир, зато волновало мнение друг о друге. Оставалось лишь надеяться, что их отношения будут развиваться в таком же ключе. Как только рухнут внутренние барьеры, их ничто не будет разделять.
– Есть кое-что, о чем я тебе еще не сказал, – наконец признался Арам. – Об этом никто не знает.
Канза повернулась к нему, роскошные волосы упали ей на лицо, обсидиановые глаза засияли мягким светом. Глядя в ее волшебные глаза, Арам чувствовал себя околдованным. Кроме того, он не сомневался, что может делиться с ней всем, – Канза останется ему верным другом и не станет ни судить, ни попрекать его.
– Это случилось спустя несколько месяцев после того, как я покинул Зохейд… – Он помедлил, собираясь с силами. – Я оказался вовлеченным в нечто противозаконное, связался с весьма опасными людьми, в результате чего очутился в тюрьме.
Явно не ожидающая такого поворота, Канза выпрямилась. Выражение ее лица свидетельствовало о том, что она будет на его стороне, что бы ни услышала. Это приободрило Арама. Желание прижать ее к себе, которое охватывало его в последние дни, стало почти невыносимым, но он сдерживался, хотя потребность выразить свои чувства крепла в нем день ото дня. Однако Канза давала понять, что она не хочет этого, и он был вынужден считаться с ней.
Уважение, которое он испытывал, заставляло его удерживаться даже от прикосновений к ее щеке или к волосам. Сказать по правде, Арам боялся, что подобными вольностями может настроить Канзу против себя. Однако сдерживаться ему было невероятно трудно, это отнимало много сил.
– Меня осудили на три года, – дрогнувшим голосом продолжил он. – Через год меня освободили.
Их глаза встретились. Арам видел поддержку в ее взгляде, чувствовал понимание. Канза незримо протягивала ему свою руку, залечивала его раны.
– За хорошее поведение? – мягко спросила она.
Арам рассмеялся, но смех его был невеселым.
– Вообще-то они, скорее всего, хотели избавиться от меня. Я доставлял слишком много проблем, двоих заключенных я едва не убил. Девять месяцев я провел в карцере. Когда меня оттуда выпустили, в лазарете по моей милости оказалось еще несколько заключенных, и я снова угодил в карцер.
– Ты слишком часто оставался в одиночестве, – только и сказала Канза.
Ее слова попали в точку – он часто оставался один, хотя его окружали люди, и никогда не переставал ощущать одиночество. Странное дело – рядом с Канзой Арам не чувствовал себя одиноким. Тут было над чем подумать.
– Главное, что тебя выпустили, – с той же мягкой улыбкой, освещавшей для него весь мир, заметила она.
– Да, – кивнул Арам. – Мне повезло встретить людей, которые поверили в то, что я совершил ошибку, а не преступление. Они помогли мне избавиться от этого пятна в биографии.
– Значит, я была не первой, кто поверил тебе, – медленно произнесла девушка. – Я рада, что ты изменил мое мнение о тебе.
Арам не понимал, как ему удалось удержаться от того, чтобы не сжать ее в объятиях. Дыхание его стало прерывистым.
– На самом деле ты единственная, кто безоговорочно поверил моему слову, – отрывисто проговорил он.
Канза отмахнулась:
– Как ты совершенно правильно заметил в день нашей встречи, я хорошо знаю Мэйсун. Невозможно было не поверить тебе, услышав твою версию тех событий.
– Да, – кивнул Арам. – Я тебе признателен за это. Так и сейчас. Ты снова поверила, хотя я не предоставил никаких доказательств того, что не совершил преступление.
– За эти шесть недель я достаточно тебя узнала, Арам. Ты не стал бы мне лгать.
Он был тронут до глубины души. Желание обнять ее стало непреодолимым.
– Твое доверие – привилегия и ответственность. Обещаю, я не обману его.
Канза медленно кивнула.
– Я в этом нисколько не сомневаюсь. – Глаза ее смотрели серьезно и вдумчиво.
Руки Арама зачесались. Ему хотелось прижать Канзу к себе и никогда не выпускать из объятий. Он сдерживался изо всех сил.
В глазах Канзы вдруг мелькнули озорные искорки.
– Должна признаться, что с твоими габаритами тебя легко представить не успешным бизнесменом, а вышибалой в каком-нибудь ночном клубе. Не завидую я тем заключенным, которые вставали у тебя на пути.
– Оказывается, ты кровожадная маленькая фея, – пошутил Арам. – Должен признаться, я удивлен.
– Напрасно. – Она тряхнула головой. – Ты еще недостаточно хорошо меня знаешь, вот в чем дело. К тому же я не верю, что ты был намеренно жесток, – призналась она. – Тебя вынудили обстоятельства.
Арам поднял брови:
– Значит, ты не возражаешь посмотреть видеозапись из тюрьмы?
– А что, можно? Тогда не возражаю!
Он с улыбкой покачал головой:
– Я уже сожалею о своем предложении. Ты не представляешь, на что согласилась. Ведь это были битвы не на жизнь, а на смерть.
– Тогда я тем более хочу увидеть эти бои, – кивнула Канза. – Это было суровое испытание, из которого ты вышел победителем. – Она склонила голову. – Раньше ты этим ни с кем не делился? – Когда он подтвердил, она продолжила: – Ты слишком долго носил это в себе. Неудивительно, что тебе захотелось излить кому-то душу. Да, кстати, почему ты никому не говорил об этом?
– Наверное, потому, что мне было стыдно, – ответил Арам. – Мне было стыдно за свою слабость и глупость. Хотелось доказать Шахину и его братьям, что мне не нужна их помощь, что я могу всего добиться сам. Мне не терпелось им это продемонстрировать. За спешку я и поплатился.
– Кажется, – произнесла Канза, – я догадываюсь, почему ты не рассказывал об этом своей семье. Ты хотел их защитить. Но ты не осознавал, что, скрывая это от родственников, ты отдаляешься от них.
– Видишь, как хорошо ты меня понимаешь? – охрипшим от волнения голосом заметил Арам. – Я вышел из тюрьмы с твердым намерением изменить свою жизнь. Я вкалывал тогда, как проклятый, чтобы забыть то, что произошло, не позволить прошлому запятнать мое будущее.
– Конечно, – кивнула Канза. – И с тех пор ты не сбавлял обороты. Но ведь это плохо, Арам. Плохо прежде всего для тебя самого. Джохара сказала мне, что три года назад, на ее свадьбе, ты был здоров. По ее наблюдениям, твое состояние стало ухудшаться два года назад. Что, если это связано с психологией? Что, если ты осознал пустоту своей жизни, увидев, как она счастлива с Шахином? Что, если, глядя на них, ты почувствовал себя, как никогда, одиноким?
Губы Арама тронула слабая улыбка.
– Я все больше и больше убеждаюсь в том, что ты понимаешь меня даже лучше, чем я сам.
– Нет, это слова Джохары. Она чувствует, что ее близость с Шахином и отдалила тебя от них.
Арам задумчиво кивнул, помолчал и наконец сказал:
Ознакомительная версия.
