Вот в чем дело! Мать сказала ей, что Джессика приедет с другом, и Джо не могла сдержать любопытства. Значит, она здесь только из-за нее. Все знали, что после того, как Джо сбежала с Вильямом, Кэрол заявила, что знать ее больше не желает.
– Кольт, это моя сестра Джо; Джо, это Кольт Айронс.
– Привет. – Джо ослепительно улыбнулась и с искренним восхищением посмотрела на Кольта. – Значит, вы друг Джессики?
Шок от вторжения сестры начал проходить, и Джессика с отчаянием подумала, что та ведет себя просто немыслимо: смотрит на Кольта как на лакомый кусок, чуть губы не облизывает, вскидывает ресницы, отбрасывает назад длинные волосы. Так же она смотрела тогда на Вильяма. Она старается произвести впечатление на каждого мужчину, с которым сталкивается. Не очень красивая, но весьма сексуальная женщина. У сестры никогда не было недостатка в ухажерах.
– Да.
– Как мило. – Что-то во взгляде Кольта насторожило Джо, но она уверенно провела рукой по стройным ногам в обтягивающих их леггинсах и улыбнулась.
– Вильям с тобой? – только и спросила тетя. Она чуть не лишилась сознания при появлении второй племянницы, а дядя твердо стоял в дверях, позади Джо, и с видом убийцы смотрел ей в затылок.
– Нет. – Джессика догадалась, что Вильям не поехал, чтобы не смущать ее. – Дорога слишком длинная для беби, и Вильям остался с ней дома. Он такой любящий отец, – тараторила Джо, поглядывая на Джессику. – Для него весь свет клином сошелся на Каролине, он не оставляет ее ни на минуту.
– Должно быть, это его возбуждает, – лениво, как бы шутя, бросил Кольт, и по взгляду сестры Джессика поняла, что он сбил с нее спесь. Джо уже все надоело, поразилась она. Вспомнились слова Кэрол: «Этот брак совершается в аду. Помяни мое слово, Джесс, он еще проклянет тот день, когда тебя бросил».
– Ну, вы же знаете, как это бывает, – пожала плечами Джо, явно не в силах понять, к чему клонит столь интересный мужчина. Вера в собственную неотразимость не позволяла ей признать, что Кольт отнюдь не очарован ею.
– Не совсем. – Кольт улыбнулся улыбкой змеи. – Я привык иметь дело с женщинами, преуспевающими в бизнесе, такими, как Джессика; они справляются с работой и сложностями социальной жизни с удивительной уверенностью и при этом в любой ситуации сохраняют спокойствие и женственность. Успехи Джессики в этом отношении неоспоримы. Но нет смысла говорить это вам, не так ли?
– Я… нет… Нет, она…
Впервые в жизни Джессика видела, что сестра не находит слов. Но Джо, надо отдать ей должное, быстро овладела собой, поняв, что этот человек видит ее насквозь.
В следующий час Джессика изрядно повеселилась: Джо сделала еще пару выпадов в сторону сестры, и каждый раз Кольт безжалостно ставил ее на место.
Когда Джо собралась уезжать – дядя прозрачно намекнул, что Кэрол не желает ее видеть, – Джессика почти жалела ее, особенно после того, как Джо поняла, что «феррари», стоящая возле дома, принадлежит Кольту. Она позеленела от зависти, покосилась на Джессику и повисла на руке Кольта.
– Вы, наверное, очень богаты?
Кольт посмотрел на перекошенное от ревности безобразное, какое-то кошачье лицо и холодно улыбнулся.
– Пожалуй. Но богатство – вещь относительная. Что может сравниться со счастливым браком, любимым мужем, ребенком? Конечно, это узы, ответственность, но если ты счастлив, то все трудности не страшны, не правда ли?
Последний час кое-чему научил Джо, она молча кивнула и села в свою маленькую машину.
– Бедняга Вильям, – сказал Кольт, глядя вслед удаляющейся машине. – Не часто возмездие наступает так скоро.
– Кольт, – Джессика взяла его под руку, и они вместе пошли к дому, – спасибо, что выручил меня. Не понимаю, почему она так себя вела. Мы никогда не дружили, но я думала, что она по-своему хорошо ко мне относится.
– Джессика, в семье не без урода. Такие люди, как твоя сестра, не способны на добрые чувства, они считают себя центром мироздания, солью земли.
Джессика была поражена.
– Пожалуй, это жестоко.
– Однако правдиво. Смею думать, она годами дурачила вашу мать, матери всегда хотят видеть в своих детях лучшее. Я встречал таких, как Джо. К сожалению, она не единственная.
У Джессики появилось чувство, что в его словах скрыт большой смысл.
– Что ж, в любом случае спасибо. Когда она вошла, я чуть не умерла, но подумала, что сейчас, из-за несчастья с Кэрол, не время выяснять отношения.
– Ты слишком добрая. – Он приподнял ее подбородок и тихонько, с какой-то грустью поцеловал в губы. – В отличие от меня, – ядовито добавил он, засунул руки в карманы и оглянулся на «феррари».
– Я бы так не сказала, – весело вставила она.
– Ты меня не знаешь, Джессика, – холодно ответил он.
Что с ним? – напряженно думала она. Его бросает из одной стороны в другую. Как он защищал ее весь день! А теперь снова окружил себя непробиваемой стеной.
Многое в Кольте Айронсе было непонятно Джессике.
Его, конечно, потрясла смерть невесты, но ведь прошло много лет, рана должна была затянуться. А враждебность по отношению к своей сестре? Может, это напускное и не стоит ничему верить?
В пятом часу все поехали в больницу. Кэрол уже перевели в отдельную палату; рядом с ее кроватью в кресле-каталке сидел Гарри.
– Дорогая… – Миссис Иванс кинулась к дочери, и только после множества уверений и слез порядок в палате был восстановлен.
– Ты напугала нас до смерти, – сказала Джессика, целуя Кэрол, и голос ее задрожал.
– Никаких слез! – воскликнул Гарри. Нога в гипсе, лицо бледное, но он сам был весел и оживлен. – Сказать им?
– Скажи. – Кэрол нежно улыбнулась мужчине, крепко державшему ее за руку.
– У меня объявление! – Гарри прокашлялся и сказал: – Я просил Кэрол стать моей женой, и она оказала мне честь, приняв…
– Поздравляю! – Миссис Иванс прослезилась, все кинулись обниматься и целоваться, и только Кольт, как заметила Джессика, делал это явно через силу.
В результате следующие десять минут словно растянулись для нее на десять часов: больно было чувствовать рядом с собой большого мрачного человека, который говорил то, что следует, улыбался, но смотрел отчужденными, холодными глазами. Мы для него – как насекомые под стеклом, с горечью думала она.
– Надо уходить, пока не пришла эта грозная медсестра и не выгнала нас. – Джессика встала и улыбнулась Кэрол и Гарри. – Я завтра позвоню. И я очень рада за вас.
Они ушли. Без слов прошли длинным, стерильно чистым коридором в холл и через стеклянную дверь вышли на прохладную вечернюю улицу.
Джессика сама не могла бы объяснить, почему так разозлилась. Это и смущало ее, и угнетало.
