На мгновение Сиднею показалось, что все это он видит во сне, но, когда губы Кристины дрогнули в улыбке, стало ясно, что перед Сиднеем стоит его прелестная жена, та, которую он когда-то так любил.
— Я должна была предупредить тебя, что приду на прием, но…
Скажи же что-нибудь, приказывал себе Сидней, но не мог произнести ни слова.
— Надеюсь, ты не сердишься? — спросила Кристина. — Я заглянула в записную книжку и поняла, что сегодня предполагалось мое присутствие в галерее. Возможно, пришло время собирать свою жизнь по кусочкам и… — Кристина прикусила губу. Она обещала себе, что не растеряется при встрече с мужем, но один-единственный его взгляд выбил ее из колеи. Возьми себя в руки, приказала она себе и, не обращая внимания на усиленный стук сердца, попыталась улыбнуться. — И вот я здесь. Ты не возражаешь?
Возражать? Сидней готов был подхватить Кристину на руки, закружить посреди выставочного зала, потом унести куда-нибудь и зацеловать, как когда-то… Грош цена доктору Ноулзу и всем остальным медикам, которые считают, что разбираются в болезни Кристины. На самом деле они смыслят в этом не больше меня.
— Нет, — сдержанно произнес он, — не возражаю. Но ты уверена, что выдержишь сегодняшний вечер?
Смогу ли я выдержать взгляд мужа, который словно только и ждет, что я растворюсь, как облачко дыма, подумала Кристина. Или удивление на лицах гостей, присутствующих на приеме? Или приветствия, доносящиеся со всех сторон, на которые приходится отвечать, понятия не имея, с кем говоришь?
Кристине хотелось плакать и смеяться одновременно.
— Выдержу! — несколько самоуверенно произнесла она. — Я надеюсь, что этот вечер принесет мне…
— Тина! Неужели это ты? — Рядом с Сиднеем появилась высокая стройная женщина. Ее светлые волосы были коротко подстрижены, черные ресницы оттеняли глубину голубых глаз, а розовые губы притягивали взгляд. Незнакомка была в белом шелковом костюме, прекрасный крой которого заставлял обращать внимание не на красоту ткани, а на изящную фигуру женщины.
Кристина неуверенно улыбнулась и посмотрела на Сиднея в поисках помощи, но его лицо было непроницаемо.
— Прошу прощения, — сказала Кристина, — но боюсь, что…
— Я Дженет, — поспешила пояснить незнакомка.
Желудок Кристины неприятно сжался, она почувствовала, что ей не по себе. Значит, эта холодная нордическая красавица и есть Дженет, старая приятельница Сиднея?
— Рада, что мы снова встретились, — улыбнулась Кристина, протягивая руку.
Дженет слегка замялась, но потом пожала ее руку и прижалась щекой к щеке Кристины.
— Какой приятный сюрприз! — Дженет взглянула на Сиднея, и ее улыбка показалась Кристине неискренней. — Ты не говорил, что Тина присоединится к нам.
— Нет, — согласился Сидней. — Я и сам не знал.
Кристина покраснела и высвободила пальцы из рук Дженет.
— Я решила пойти на прием в последнюю минуту, — соврала она.
— Ну-ка, кто это? Неужели миссис Рейнольдз? Флаффи, ты должен поблагодарить эту обворожительную леди за чудесный вечер!
Кристина удивленно обернулась и увидела женщину в мелких кудряшках с котом на руках. За ней стояли еще какие-то люди.
— Меня? — ошеломленно переспросила Кристина.
— Тина! — раздалось в толпе. — И ты здесь! — Увешанная бриллиантами женщина помахала Кристине рукой.
— Извините, — начала Кристина, — я не…
— Флаффи пытался убедить меня, что это не вы, миссис Рейнольдз, — продолжала говорить дама в кудряшках. — Иногда он бывает таким упрямым!
Кристина растерянно улыбнулась.
— Кристи! — позвал один из мужчин. — Рад видеть тебя! Надеюсь, меня-то ты узнала?
Взгляд Кристины перебегал с лица на лицо.
— К сожалению, — говорила она, — я совершенно не…
— В любом случае, Флаффи доволен, что может засвидетельствовать свое почтение, — произнесла дама в кудряшках.
— Вы… говорите о коте? — спросила ее Кристина.
— Вообще-то, мы не называем его так, особенно, когда он рядом. Это расстраивает Флаффи — вы же знаете, какой чувствительной натурой обладают художники…
— Кристина! — крикнул кто-то. — Я и не знал, что вас выпустили!
— Никто меня не выпускал! — резко возразила Кристина, глядя на толпу и не различая в ней отдельных лиц. — Я не больна и не лишилась рассудка! Я только… Художники? — вдруг обратилась она к даме в кудряшках, прервав себя на полуслове. Кристине показалось, что она ослышалась.
— Ну да. — Дама придвинулась ближе. — Флаффи не исключение. Он ужасно нервничает, когда о нем говорят, как о животном.
Кристина встретилась с огромными желтыми глазами Флаффи, которые флегматично смотрели на нее.
— Миссис Рейнольдз! — Моложавый малосимпатичный бойкий мужчина протянул Кристине микрофон. — Сид Кворрел, из программы новостей. Наши зрители хотели бы узнать, как вы себя чувствуете?
— Я… — начала Кристина, заметив направленный на нее объектив кинокамеры, и зажмурилась от яркого света.
— Правда ли, что вы потеряли память, а перед этим две недели провели в коме?
— Да. То есть…
— Говорят также, что вы перенесли несколько пластических операций на лице. Так ли это?
— Ну, достаточно! — решительно вмешался Сидней, обнимая жену за талию.
Кристина с облегчением прильнула к мужу, чувствуя слабость в ногах.
— Позвольте, пусть миссис Рейнольдз ответит! — возмущенно воскликнул Сид Кворрел.
Кристина покачала головой.
— Простите, я не в состоянии…
В этот момент всех ослепила фотовспышка. Кристина вскрикнула от неожиданности и спрятала лицо на груди Сиднея.
— Я же сказал, достаточно! — раздраженно повторил тот, прижимая к себе жену.
Кристина выпрямилась и обняла Сиднея за шею. И тут фотоаппарат сработал вторично.
— Ублюдки! — зарычал Сидней и начал проталкиваться с Кристиной через толпу.
Кристина шла, опустив голову, и подняла ее лишь на улице, где их с Сиднеем встретила ночная прохлада.
— Господи! — тихо произнесла Кристина, оглядываясь через плечо. Сзади медленно приближалась толпа, возглавляемая репортером.
— Как ты сюда добралась, Тина? Тебя привез Симпсон? — быстро спросил Сидней.
— Да. Он сказал, что будет ждать за углом, — ответила Кристина.
— Хоть это ты сделала правильно! — вздохнул Сидней.
Через мгновение они уже сидели в лимузине, и отделенный перегородкой от пассажирского салона Симпсон вез их по темным улицам города. Сидней все еще держал Кристину в объятиях. Он был очень сердит. Это чувствовалось в напряженности его тела, в том, как он держал жену, ей даже было трудно дышать.
