Мимо ее двери действительно проходил Кирилл, которого заинтересовала случайно услышанная фраза про нетрадиционную ориентацию.
— Оп-п-п-аньки! — чуть не присвистнул Каверин. Однако, рискуя быть застигнутым за таким неблаговидным занятием, решил выяснить, о ком идет речь. Из последовавших далее слов, он понял, что речь идет об Антоне.
Тихонько, чтоб не обнаружить себя, Кирилл сбежал вниз по лестнице. Очень хотелось пить. Утолив жажду, он рассмеялся в голос:
— Ох, ни хрена ж себе! Так это ж вообще крутяк! Антон обалдеет от такого расклада. Ну Райка, ну экземпляр! Ха-ха-ха!
— Ты что с утра гогочешь? Перебудишь всех, — в гостиную спускался Антон, который так и не смог уснуть.
— Ты бы тоже поржал, если бы знал, что думает о тебе Раечка! Ну ты и попал, старик!
— Да ладно. Что ты там разнюхал?
Через минуту друзья уже оба держались за животы от смеха. Насмеявшись вволю над Райкиными фантазиями, они все же задумались о другом:
— Знаешь Антоша, смех смехом, а ведь девушка настроена решительно. Как бы не пришлось нам с боем освобождать тебя от брачных уз.
— Да, Кир. Лоханулись мы оба. Девица себе на уме. Надо побыстрее избавляться от нее.
— По-быстрому не получится. Она считать умеет. Две недели у нее впереди, как она сама сказала. Так что придется тебе потерпеть. К тому же, я не уверен, что она отступит без сопротивления. Короче, настраивайся на решительную схватку.
— Просчитались мы на ее счет. Ну что ж, придется расхлебывать. Я постараюсь уладить все миром. Не настолько она умна, чтоб навредить мне.
— Согласен. Только учти, старик, хитрость без особого ума порой бывает опасной. Навредить у нее вряд ли получится, а вот нервы потрепать — запросто. Кстати, эти ее глупые предположения относительно твоих сексуальных предпочтений (тут Каверин опять не смог справиться со смехом) совсем уж ни в какие ворота. Поэтому ты уж попробуй разубедить ее в этом.
— Ты на что намекаешь?! — возмутился Антон.
— Ну хотя бы потискай ее. Г-ха-ха-ха. Иначе дурной славы не оберешься.
— М-да. Задала она мне задачку.
— Не дрейфь, старик. Разгребем и это. Видел, как я быстро разобрался с настырной Камиллой? Ха-ха-ха! Как говорится, «бэз шума и драки»! Справимся и с Раиской.
Глава 26
— Да кто ж он такой, этот балагур и весельчак Каверин? Только ли правая рука Лютаева. Но почему же тогда с ним на равных? А судя по всему, порой даже на первых ролях. Не зря ведь берет на себя ответственность за формирование команды. — Такие мысли одолевали Петра, который ворочался в постели под утро. Но вставать не спешил. Знал, что Настя почувствует любое его движение и тоже проснется. — А ей отдохнуть надо. За ночь раза три поднималась к малышке.
Петр разглядывал в полутьме комнату. Обстановка, конечно, впечатляла. Мебель добротная, дорогая.
— И когда это Антон успел обзавестись такой громадиной, да еще и так обставить дом? Мы-то с Настеной сколько лет уж вместе, а никак не обустроимся. И ведь работаем оба, не лентяи, не пьяницы. Ну, в Москве все по-другому. Наверное, и раскрутиться проще, и деньги другие крутятся.
— Согласиться что ли на предложение Кирилла? Мужик стоящий, открытый. На дурное дело не подтолкнет. Лихо он с этой залетной пташкой разобрался. Видать, опытный в амурных делах.
— Что это я все о них думаю. Надо решить окончательно, как быть Насте. Соглашаться или не рисковать. Заманчиво. Опять же, Лютаев этот мужик нормальный. Он, конечно, к Насте хорошо относится. Просто понимает, что Раиса сама не справится. А моя Настена — молодец.
Мы о ребенке давно мечтаем, вот она и понимает, насколько дорога для Антона эта девочка-подкидыш. Правда, нам бы своего родить. Жалко, что год назад Настенька нашего первенца потеряла. Срок уже большой был. И вдруг такое. Я сам до сих пор, как вспомню, так душа стонет. А ей каково? Женщины чувствительнее нас.
Наверное, поэтому она так тетёшкает малышку, что о своей замершей беременности забыть не может. Эх, понимаю я Лютого. Видимо, и у него в жизни не все сладко было, раз пожалел подкидыша. А теперь вон какой счастливый.
Вот бы и нам так. Хотя нет. Сначала надо все методы испробовать. Своего малыша хочу. Да и Настя тоже очень мечтает. А про усыновление мы еще не говорили. Да и торопиться пока нет причин.
Антон, понятно, он один-одинешенек. А тут такое чудо: вышел из дома — вот тебе и ребеночек. Я-то думал, он сам где-то нагрешил. Ан, нет. Настя говорит, что тест на отцовство делал. Для опеки надо было.
Н-да… Всякое в жизни бывает.
Но мы с Настеной справимся. Если надо будет, ЭКО сделаем. Не поможет, суррогатную мать найдем. Ну а в крайнем случае, и усыновить ребенка можно. Только, надеюсь, это не понадобится.
Его размышления прервал истошный крик, доносившийся из соседней комнаты.
— А-а-а! — истошно кричала Раиса. Ее крик разносился по огромному особняку Лютаева. Все бросились в ее комнату.
— Да где же она держит эти перчатки?!
— Кто она?
— Какие перчатки?
— Да объясни толком что случилось, — вопросы сыпались со всех сторон.
— Кольцо! Мое кольц-о-о-о!
Не отвечая на вопросы, Раиса помчалась вниз, истошно крича:
— Мариванна-а-а! Перчатки Ваши резиновые! Быстро!
— Да что ж ты орешь, как заполошная?
— Ну перчатки, высокие такие, резиновые. Ну, пожалуйста, быстрее! — Раечка топала ногами. Глаза были полны слез.
Марьвановна, ничего не понимая, достала перчатки и отдала их Раисе. Та пулей взлетела наверх и, растолкав всех, ринулась в туалет. До сбежавшихся на Раечкин крик постепенно доходил смысл происходящего.
Первым среагировал Антон. Он забежал в туалет вслед за рыдающей Раечкой и едва успел предупредить ее бесполезные действия:
— Что ты собираешься делать, сумасшедшая?
— Тебе забыла доложить! Отойди. Там… кольцо… а-а-а… мое кольцо!
— Рая, успокойся. Расскажи толком, что случилось.
— Что случилось, что случилось…Кольцо с пальца соскользну-у-у-ло. А-а-а-а, — не переставала причитать несчастная.
— И ты собираешься его достать?!
— Ну… может… как-нибудь… — шмыгала она носом.
Каждый прятал усмешку, а хотелось в голос расхохотаться.
Антон вывел все еще всхлипывающую Раису из туалета.
— Успокойся, Раечка. Это кольцо вернуть не получится. Я тебе новое куплю. — Он уговаривал ее, как малое дитя, потерявшее любимую игрушку. — Или денежки дам, и ты сама себе купишь, какое захочешь. Договорились?
— Ну да-а-а… только это такое красиво-о-о-е было. А-а-а… Я даже не успела похвастаться им.
— Значит, купим точно такое же. Ты только успокойся.
Настя тоже как могла успокаивала сестру:
— Раечка, это ведь не самое страшное. Подумаешь, кольцо.
— Тебе — подумаешь, а мне жалко-о-о-о… Такое краси-и-и-вое…
— Да и шут с ним. Пойдем вниз, чаю с мятой выпьешь, успокоишься, — уговаривала Настя, отнимая у несчастной Раечки резиновые перчатки.
Марьвановна уже накрывала на стол. Утро начиналось трагикомично. Все сочувствовали Раечке, пытались успокоить. Но сделать это было не так уж просто.
Она не переставала всхлипывать до тех пор, пока Лютаев не выложил перед ней кругленькую сумму, с лихвой перекрывающую стоимость утонувшего в унитазе кольца.
— Да-а-а-а… — продолжала она ныть, — а ведь ты еще обещал за салон вернуть. Знаешь, как там все дорого-о-о-о.
— Вот тебе за салон, вот тебе еще за предыдущий поход за красотой. Только не реви.
Присутствующие едва сдерживались, чтоб не чертыхнуться или не рассмеяться над Раиными страданиями. Мария Ивановна, стоя в сторонке, возмущалась:
— Вот же прохиндейка! Все ей мало. Скорее бы уж месяц прошел. Может, Антон ее выпроводит, наконец…
— С женщинами не соскучишься, — озабоченно подумал Антон. — Кстати, о женщинах… я ведь совсем забыл, что обещал Колесникову позаботиться о судьбе той несчастной.
Глава 27
— Ало! Люсь, привет, — Раиса, успокоившись, позвонила подружке. После истории с кольцом ее словно подменили. Рая как-то неожиданно загрустила.
