Оставив Кори у Лэнгстонов, она решила вернуться на ранчо, чтобы предупредить Холта.
— Где Кори?
Она обернулась. Холт стоял у двери гостиной, устало прислонившись к ней плечом.
— Сегодня он будет ночевать у Мейсона. Я хотела предупредить тебя, но ты не брал трубку, поэтому решила приехать. Мы договорились с Джуди, мамой Мейсона, что она привезет его завтра утром.
Неожиданно он лукаво улыбнулся. Усталости как не бывало.
— Хорошо, что меня не было дома. Как ты смотришь на то, чтобы выбраться в город и сходить куда-нибудь?
— Спасибо, но я не могу, — с усилием произнесла она. — У меня еще есть дела.
У маленького города есть свои недостатки, и один из них тот, что на личную жизнь рассчитывать не приходится, потому что все и сразу становится всем известно.
— Я помогу тебе, когда мы вернемся. Давай же, соглашайся, — уговаривал ее Холт.
Ли заколебалась. Скоро она уедет. Может, плюнуть на всех городских сплетниц и провести время так, как хочется ей?
— Что мне лучше надеть? — решительно спросила она, не давая себе возможности передумать.
Глаза Холта засветились, и последние сомнения оставили ее.
— Все что хочешь. Только одно маленькое условие.
— Какое? — У нее вдруг пропал голос.
— Будь готова через полчаса, — смеясь, ответил он.
Ли воспользовалась всем временем, отведенным ей на сборы. Она приняла душ и надела хлопковую блузку бирюзового цвета, широкую юбку и туфли на низких каблуках. Высушив волосы, она немного накрасилась и ненадолго застыла у зеркала. Своенравные волосы вились, невзирая на все заколки.
Немного подумав, она освободила длинные пряди, позволив им лежать свободными кольцами, и вышла из спальни.
Стук сердца отзывался в ушах, ее обдавало то жаром, то холодом. Ли чуть нервно улыбнулась. Что с ней такое творится? Ее ведь пригласили на ужин, а не на свидание, верно?
На середине лестницы ее увещевания возымели действие. Она немного успокоилась и даже нашла в себе силы посмеяться над своей чувствительностью.
Холт ждал ее у лестницы. Он повернулся к ней, и она забыла, что умеет дышать. В темных брюках и белоснежной рубашке он совсем не походил на фермера, каким она привыкла его видеть.
При виде ее его зрачки расширились, в его глазах она прочитала восхищение.
— Ты прекрасна, — беря ее за руку, хрипло сказал он.
— Спасибо. — Ее щеки порозовели. — Ты тоже неплохо выглядишь. Совсем не похож на фермера.
— Ты возражаешь?
В нос ударил запах хвойного леса. Она сделала глубокий вдох и с улыбкой сказала:
— Ничуть.
— Отлично, — кивнул он. — Я заказал для нас столик в Дюранго. Ресторан называется «Франциско Кантина».
— Сто лет там не была.
— Значит, я не ошибся с выбором? — Он помог ей сесть в машину.
— Этот ресторан считается самым лучшим. Холт скользнул за руль и удовлетворенно улыбнулся.
— Вот и чудесно. Я. хотел, чтобы этот вечер навсегда остался в нашей памяти.
Холт сидел напротив Ли за угловым столиком. Была среда. В зале было немноголюдно, и это придавало интимность их ужину.
— Ты не скучаешь по своей прежней работе? — спросила Ли.
— Как ни странно, но пет. Хотя я поддерживаю связь с некоторыми из моих прежних клиентов.
— На случай, если тебе надоест быть фермером?
— Вообще-то, когда я узнал, — что Джон оставил мне ранчо, я не был уверен, чем хочу заниматься. Просто так получилось. — Холт пожал плечами и взглянул на нее.
У него перехватило дыхание. В свете свечи ее глаза казались бездонными темными озерами.
— Все признали, что ты неплохо справляешься для городского баловня.
Холт ухмыльнулся.
— Тебе надо было встретиться со мной несколько месяцев назад. Тогда я три раза в неделю потел в тренажерном зале и считал, что истязаю себя физическими нагрузками. — Он покачал головой. — Оказалось, чтобы узнать, что такое настоящая нагрузка, нужно было только, чтобы Джон оставил мне ранчо, а я помахал вилами с тюками сена. Тут надо сказать отдельное спасибо Заку. Но довольно обо мне. Лучше скажи; ты всегда мечтала быть фотографом?
Ее лицо посерьезнело.
— Всегда. С тех самых пор, как впервые взяла в руки фотоаппарат, а когда журнал «Наш мир» предложил мне работу, сбылось все, о чем я когда-то мечтала: увидеть мир и заниматься любимым делом.
— Ты никогда не думала о том, чтобы заниматься этим для себя? Открыть собственную фотостудию, например?
— Может, когда-нибудь. — Ли пожала плечами. — Ты знаешь, я все-таки не верю, что ты мне однажды сказал. Неужели ты совсем не скучаешь по Нью-Йорку?
— Бывает иногда. Все-таки большую часть жизни я провел в больших городах. Но в жизни на природе есть свои прелести.
— Придется поверить тебе на слово, раз ты до сих пор не уехал, — вертя ножку бокала в руках, согласилась Ли. — К тому же ты удивительно вписываешься в жизнь провинциального городка.
— За это я должен поблагодарить одного человека. — Его ладонь накрыла ее руку. — Мы познакомились совсем недавно.
— Чему я только безумно рада, — заявила Ли. — Встреться мы с тобой раньше, ты был бы разочарован. Я была тощая непоседа и носила пластинки для зубов.
Холт улыбнулся и легонько сжал ее руку.
— Какой бы ты ни была тогда или какая ты есть сейчас, я бы тебя не пропустил.
— Я бы тоже заметила тебя, — опустив глаза, призналась Ли.
— Думаю, ты согласишься со мной, если я скажу, что неудивительно, что мы повстречали друг друга?
— Но встретились ненадолго, — напомнила она, чувствуя, как ее сердце сжимается.
— Но пока мы вместе, разве нет? И только это сейчас имеет значение.
Их глаза встретились. Ли кивнула и застенчиво улыбнулась.
Через два часа после замечательно проведенного вечера. Холт остановился у задней двери. Было почти одиннадцать.
Ли вдруг осознала с пугающей ясностью, что ее время стремительно уходит. Но ведь ей нравится её работа, разве не так? Как и мужчина, который неожиданно стал для нее так близок.
Не говоря ни слова, Холт вышел из машины и помог ей выйти. От него исходила такая сила, что она остро почувствовала свою слабость.
Ли пошатнулась, но надежные руки Холта не дали ей потерять равновесие. Он стоял так близко к ней, что она могла слышать равномерный стук его сердца.
— Уже поздно, — мягко сказала она и хотела вырвать свою руку, но Холт не позволил.
Она умоляюще посмотрела на него, но ее тело уже само подалось ему навстречу. С тихим вздохом она признала свое поражение и прислонилась к его груди.
Его руки обвились вокруг ее талии, и он склонился над ее запрокинутым лицом. Его голос звучал хрипло, когда он повторил вслед за ней:
