Мэтт не остался в долгу, расцеловав ее в обе щеки и заставив покраснеть.
– Ты замечательная юная леди, Бет, и радость всей вашей семьи.
Она взглянула на него совсем по-взрослому.
– Надеюсь снова увидеть вас через какое-то время, – сказала она.
– Я тоже.
– Ты собираешься плакать? – спросил он Рэйчел, когда та повернулась спиной к родственницам и медленно пошла прочь.
– Я не собираюсь плакать.
В лимузине она скользнула к дальнему окну и начала сосредоточенно смотреть в затемненное стекло. Через некоторое время она услышала шелест, и в поле ее зрения появился белый носовой платок.
– Спасибо, у меня где-то есть салфетки. – Тяжелый вздох выдал ее беззвучные рыдания. Рэйчел нервно схватилась за сумку, но пальцы соскользнули, и содержимое высыпалось на сиденье.
– Проклятье, Рэйчел, возьми же его! – Он сунул платок ей в руку, и она испуганно обнаружила, что он ее обнимает. Рэйчел сдалась, и слезы потекли прямо ему на плечо. Мэтт отстегнул ремень безопасности, чтобы придвинуться поближе, и теперь нежно поглаживал ее по спине, а его подбородок устроился в ее спутавшихся волосах. – У тебя есть право плакать.
– Я всегда должна прощаться! Я теряю и теряю, они уходят и уходят…
– Я никуда не уйду, я здесь. И твоя дочь вернется. Сейчас у нее начинается новая жизнь, но она останется твоей дочерью, где бы она ни была. Дай себе волю, пусть они текут…
Так она и сделала.
– Я не готова отпустить ее. Я ждала этого с тех пор, когда она родилась… И даже до этого. Мои родители не хотели ребенка и даже пытались меня заставить пойти на аборт. Но они знали, что этого не будет. И Робин так хотела ребенка. Это была судьба… Когда родилась Бет, Саймон отправился с семьей в Гонконг на шесть лет.
– О, милая…
– Не жалей меня, все было правильно. – Она вздохнула и икнула. – Робин была настоящей матерью для Бетани. Потом они вернулись в Новую Зеландию, и она стала моей племянницей. Это казалось так естественно, так правильно. Робин была такой замечательной матерью, и я подумала…
Мэтт поднял ее лицо и посмотрел ей прямо в глаза.
– Я уверен, ты будешь такой же.
Эти слова ударили ее в самое сердце.
– Мне почти тридцать один!
– Ну, дорогая, тогда твой любовник моложе тебя и обладает громадным энтузиазмом и энергией. – Он поглядел на глубокий вырез ее платья, на прекрасную грудь, и его рот накрыл ее губы.
Внезапно Рэйчел ощутила огромное удовольствие от его поцелуев. Слезы просохли, и боль потери начала утихать. Когда она вернулась на землю, она обнаружила себя на коленях у Мэтта. Его руки крепко обнимали ее, голова была откинута на спинку сиденья, а губы отвечали на ее поцелуи. Глаза за помутневшими стеклами очков были закрыты, а на лице отражалось удовольствие.
– Только не двигайся, – прошептал он умирающим голосом.
Выглянув в окно, Рэйчел поняла, что они уже около дома. Она оттолкнула его, соскользнула с его коленей и, поправив платье, выскочила из машины. Спотыкаясь, она помчалась по дорожке к дому. У входной двери она поняла, что у нее нет ключей. Рэйчел повернулась и увидела Мэтта, идущего к ней с ее сумкой и прозрачным пиджаком.
Мурашки побежали у нее по спине, а мысли сосредоточились лишь на одном.
Рэйчел нахмурилась, пристально осматривая комнату.
Мэттью приблизился к ней.
– Что случилось?
– Кто-то был в доме.
– Ты уверена?
Она окинула взглядом бумаги на столе в углу холла.
– Вещи сдвинуты, двери не в том положении, в каком они были перед нашим уходом.
– Может быть, Робин или Бетани…
– Нет, я проверяла дом перед тем, как запереть. – Она выдвинула ящик стола и вздрогнула. – Все на месте, но кто-то был тут. Рылся в моих вещах. Я знаю! Я чувствую это.
Мэтт не стал смеяться над ее интуицией, как это обычно делал Фрэнк, и они вместе прошли по дому.
– Кто-то провернул здесь очень тонкую работу, – прокомментировал он. – Что-нибудь пропало?
– Похоже, ничего. – Рэйчел покусала нижнюю губу. – Признаков насильственного вторжения нет, хотя, конечно… Да нет, и замок в порядке. Как будто использовали нужный ключ.
– У тебя нет охранной системы, – нахмурился он.
Рэйчел пожала плечами.
– Тут нет особой преступности, а соседи очень дружелюбны. Кроме того, у меня никогда не было таких вещей, которые стоило бы украсть. Компьютер, видео, микроволновка – вот что пропадает в первую очередь, но, похоже, к ним даже не подходили.
– Тогда это, вероятно, не грабеж. Кто-то что-то разыскивал. Ты не держишь какие-нибудь материалы по делам «Уэстон секьюрити» у себя в доме?
– Конечно, нет, Фрэнк очень серьезно относится к таким вещам.
– Но ведь что-то ценное было в доме? Что-то, что стоило риска вламываться и проводить такой тщательный обыск?
Ужасная мысль ударила их обоих одновременно. Рэйчел отвернулась от компьютера и потянулась к своему портфелю, который засунула под стол.
– Фотографии, – сказала она расстроенно, закончив инспектировать портфель. – Они пропали.
Мэтт выругался.
– Значит, это был наш шантажист.
– Но никто не знал, что они у меня. Кроме тебя.
Глаза у него заледенели.
– Уж не обвиняешь ли ты меня в том, что я подговорил кого-то залезть сюда, пока мы с тобой обнимались на заднем сиденье?
– Нет, конечно, нет, – сказала она слабо, поднимаясь на ноги.
– Ты мне не веришь, – буркнул он, когда они возвращались к машине. – С момента объявления нашей помолвки кому-то что-то нужно, чтобы разделить нас. Так. Поскольку в мои апартаменты действительно трудно попасть, было логично забраться сюда. Думаю, это поможет опознать нашего шантажиста. Сейчас у него земля горит под ногами. Хорошо, что ты сохранила у себя на груди эту несчастную записку, которую я тебе написал…
– Она лежит в моем бумажнике, – поправила она резко.
– Я выразился фигурально, – ответил он, ничуть не смущаясь.
– Так как больше ничего не нашли, сомневаюсь, что они вернутся, – пробормотала Рэйчел, обхватывая себя руками.
День заканчивался, переходя в вечер, и ей предстояло остаться одной. Мэттью наблюдал за ней.
– Это не мое дело, просто дружеский совет, но тебе нельзя здесь оставаться. По крайней мере, сегодня. А лучше до тех пор, пока мы не сменим все замки и не установим приличную охранную систему.
Рэйчел подняла голову.
– Я не хочу!
– Может, ты и не боишься, моя бесстрашная львица, но я боюсь, – обезоруживающе признался Мэтт. – Не дай бог, с тобой что-нибудь случится. Я не могу оставить тебя здесь одну, Рэйчел. Если ты будешь откровенна сама с собой, то поймешь, что тоже не хочешь здесь оставаться. Ты пойдешь со мной.
