— Вот тут Джесси кричит, что ни за что не наденет на свадьбу розовое платье. Она, конечно, делает вид, что ей все без разницы, но, по-моему, ей очень хочется побыть подружкой невесты, — со смехом говорил Рой.
Айрин плохо помнила, что еще кричал Рой, что она отвечала. Ей хотелось бросить трубку и немедленно разыскать Мигеля. Как только закончился мучительный разговор, она, подхватив на руки Федерико, бросилась вон из комнаты. Сбежав вниз по лестнице, она наткнулась на Тересу. Та, расплывшись от удовольствия, кинулась к ней с поздравлениями.
— Граф сообщил нам о вашей свадьбе! Мы так рады! Вы будете чудесной женой! И замечательной мамой для малыша! — Она погладила Федерико по головке. — А бог даст, там и еще детки появятся.
Айрин почувствовала, как загорелось ее лицо.
— А где граф, Тереса? Мне надо поговорить с ним.
— В библиотеке. — Тереса бросила на нее такой лукавый взгляд, что Айрин покраснела еще сильнее.
— А Эмили?
— Эта? — Тереса гневно махнула рукой. — Уехала. И скатертью дорога.
Уехала? Даже не взглянув на родного внука? Айрин трудно было поверить в это. Да, ей нельзя отдавать Федерико ни при каких обстоятельствах. Пусть даже придется выйти замуж за Мигеля. Видимо, Мигель был прав. Эмили нужны только деньги. Она недостойна быть бабушкой Федерико, и она его не получит.
Айрин бежала бесконечными коридорами, и тут одна из дверей распахнулась, и ей навстречу вышел Мигель.
— Я как раз собирался подняться к вам в детскую.
— Я как раз шла к вам в библиотеку…
Оба заговорили одновременно, и тут же умолкли, выжидающе глядя друг на друга.
— Мне только что позвонил брат, — первой не выдержала Айрин. — Вы не должны были говорить с ним, не посоветовавшись со мной. Он думает… — Она сбилась.
— Думает что?
Федерико снова заснул, тяжело навалившись Айрин на плечо. Словно почувствовав ее неудобство, Мигель молча взял у нее мальчика.
— Ну так что же?
— Он думает… они все считают… — Айрин снова медленно заливалась краской. — Они считают, что у нас нормальная свадьба. Зачем вы пригласили их? — выпалила она.
— Потому что так принято, — спокойно ответил Мигель.
— Но они теперь думают, что мы… мы любим друг друга.
— Ну и что? — Он пожал плечами.
— А то, что они… — Айрин замолчала, представляя себе брата с женой, Джесси. Они ожидают увидеть счастливую пару, нежных влюбленных, которые не могут и минуты пробыть друг без друга. — Но наш брак — деловое соглашение…
— Вы что, собирались им об этом сказать? — Мигель изумленно вскинул брови.
Айрин поморщилась. На самом деле она даже не задумывалась о том, что скажет брату. Точнее, она вообще не собиралась ему об этом говорить. Ничего. А зачем? Достаточно того, что они знают о пятилетнем контракте.
— Я вообще ничего не хотела им говорить, — призналась она наконец.
— Ничего! — В его голосе слышалось удивление и осуждение.
— Я не хотела усложнять. В конце концов, наш брак — просто еще один пункт в договоре. Мой брат не поймет этого… — Она огорченно умолкла.
— Чтобы все сложилось как следует, чтобы суд поверил нам, все окружающие должны считать наш брак абсолютно, как вы выразились, «нормальным», — жестко произнес Мигель. — Представляете себе реакцию Эмили или судей, когда выяснится, что ваши родные даже не в курсе вашего замужества и думают, что вы здесь просто работаете?
Возразить было нечего. Мигель прав. Но как объяснить ему, что она чувствует, и при этом не признаться ему в любви!
— Кстати, насчет нашего брака. Свадьба состоится в местной церкви через четыре недели. Нужно будет соблюсти еще некоторые формальности, но это не займет много времени. Зато будет много дел в усадьбе. Я уже дал указания Тересе — она наймет дополнительных работников. Кроме того, у меня очень большая семья — множество родственников, в том числе престарелых и эксцентричных. Они все прибудут на свадьбу. Не пугайтесь. Они будут рады вам, поскольку уже много лет уговаривали меня жениться.
— А почему же вы до сих пор не женились? — не удержалась Айрин.
— В этом не было необходимости, — сухо ответил Мигель.
— Необходимости? — возмутилась она. — Но люди женятся не по необходимости, а по любви. Потому что они жить друг без друга не могут.
— Именно это и сказала мне когда-то Габриэла, — подтвердил он с усмешкой.
— Вы с этим не согласны?
— Для меня любовь и секс — разные вещи, — высокомерно произнес Мигель. — Любовь — это общность взглядов на жизнь, общность интересов, взаимопонимание, а не физическое желание, которое очень скоро уйдет. Но в последнее время слишком многие путают свои физические потребности с духовными.
— Вы считаете, что непохожие люди не могут полюбить по-настоящему? Но вы не правы! Нельзя относиться к любви так рассудочно! Можно влюбиться с первого взгляда, ничего не зная о человеке. Но, наверное, для такого, как вы…
— Для какого такого? — холодно поинтересовался Мигель.
Айрин поняла, что погорячилась.
— Ну, наверное, человек вашего положения относится к браку не так, как, например, я. Наверное, в вашей семье принято заключать браки по расчету… — Она почувствовала, что опять говорит не то. — Ну, в общем, у всех разные системы ценностей.
Похоже, свою систему ценностей она считает гораздо более ценной, зло подумал Мигель. Его так и подмывало сказать ей, что история любви его родителей была похожа на волшебную сказку со счастливым концом, но вместо этого он вдруг заговорил совсем о другом.
— Ну конечно, — вкрадчиво заметил Мигель. — И, насколько мне известно, ваша система ценностей чрезвычайно современна.
— Что вы имеете в виду? — Она посмотрела на него с недоумением.
— Как вы только что заметили, мы очень разные люди. И, как бы прекрасно вы ни относились к детям, в отношении некоторых других вещей наши с вами взгляды не совпадают.
— Других вещей?
— Я знаю о вашей связи с предыдущим хозяином, — сказал он, отводя взгляд.
Айрин ничего не понимала. Какая связь, с каким хозяином?
— Мне об этом написала его жена, которую я расспрашивал о вас. Она написала, что вы оказались прекрасной нянькой, но у вас была любовная связь с ее мужем. Она также намекнула, что он, возможно, не единственный…
Айрин всегда знала, что миссис Хенстридж ее недолюбливает, возможно, ревнует к детям, наверняка — к мужу. Но до такой степени! Или это месть за ту нечаянную встречу? Но почему? Она ведь ничего не рассказала Джеку! За что же ее так наказывать? Айрин вспомнила тот день, когда она сообщила миссис Хенстридж о том, что хочет уйти. Хозяйка ни словом не обмолвилась об этом воскресном происшествии, они расстались спокойно, можно даже сказать, мирно. Зачем же Агата оболгала ее? Айрин почувствовала, как к горлу подступает ком. Она не могла сказать ни слова, боясь расплакаться.
