Ознакомительная версия.
– Похоже на рецепт для отравления. – Куин скорчил гримасу.
– А как же песнопение в церкви? Вы сказали, что вам понравилось.
Больше всего ему доставило удовольствие быть с ней.
– Это сложно описать, – снова сказал Куин.
Карисса уперлась руками в бока и с прищуром смотрела на него:
– Получается следующее: вы видите магию, но из-за упрямства не признаетесь.
Он вздохнул:
– Нет, все не так. Я просто не люблю Рождество. И, скорее всего, не полюблю никогда.
– Не любите с детства?
Куина охватил страх. Неужели он проговорился?
– Я не совсем вас понимаю…
– Когда люди по-настоящему что-то ненавидят, то обычно это от того, что у них плохие воспоминания, – сказала Карисса. – И обычно эти воспоминания коренятся в детстве.
– А вы, оказывается, психолог.
Она вздохнула:
– Куин, стоит мне подумать, что мы начинаем лучше понимать друг друга, как вы отстраняетесь от меня.
Она его подловила. Ему ничего не приходит в голову, чтобы возразить. Поэтому… он ничего и не сказал.
Карисса нахмурилась:
– Я всего лишь хочу…
– Чего вы хотите?
– Не важно.
– И кто сейчас отстраняется?
Карисса покачала головой:
– О’кей, вы победили. Я заплачу вам вдвое за виртуального Санту.
Куин быстро пошел на попятную:
– Нет. Это благотворительное пожертвование.
– Пожертвование в виде виртуального Санты? И это от человека, который ненавидит Рождество?
– Но этот человек до сих пор видит добро в делах других людей и ценит это. И я буду на открытии. – Потому что он знает, как важен для нее этот день, и хочет быть с ней рядом, хотя и не признается в этом. Поэтому он быстро добавил: – Системы выходят из строя в самый неподходящий момент, так что есть смысл, чтобы я был там на всякий случай.
– Ваши системы работают безотказно. Они не подведут.
– Не искушайте судьбу, – не согласился Куин. – Я буду там.
– Хорошо. И спасибо вам. – Она закусила губу. – У вас доброе сердце, Куин. Хорошо бы вам это понять.
Возможно, так оно и есть. Но в глубине души он знал, что недостоин Кариссы, поэтому как только закончится день открытия палаты, он незаметно отойдет на задний план, а она… пусть живет своей жизнью.
Наступило девятнадцатое декабря. День, когда Карисса старалась быть смелой, вспоминая счастливую жизнь с родителями до тех пор, как ей исполнилось пятнадцать. До тех пор, как самолет отца, в котором они с мамой летели на благотворительный концерт, разбился. Погиб он сам, погибла мама, а Карисса осталась сиротой.
Этот день навсегда стал для нее зияющей пустотой, когда мир утратил цвет и сияние, а на плечи свалилась непосильная тяжесть – тяжесть утраты и печали.
– Улыбнись, – приказала себе Карисса и взяла в руки букет из белых роз, которые относила на могилу родителей в годовщину их смерти. – Палата Уайлда наконец открывается. Они гордятся тобой.
Карисса вошла на кладбище, убрала увядшие цветы из вазы, налила свежей воды и просунула стебельки роз в отверстия на крышке вазы.
– Я скучаю без вас, – сказала она. – Очень скучаю. И хочу, чтобы вы были сегодня со мной и увидели то, что вы задумали, – палата, которую вы хотели открыть в больнице в память о том, что меня там спасли, наконец готова. Как было бы хорошо, если бы ты, папа, сыграл песню про Санту, а все подпевали бы. А ты, мама, смотрела бы на него, и твое лицо светилось бы любовью.
Карисса подавила вздох.
– А теперь мне нужен совет. Да, я была идиоткой, сойдясь с Джастином. Я три года не подпускала к себе мужчин, потому что не могла больше доверять себе, боялась познакомиться с кем-нибудь, кто будет относиться ко мне так же, как он. И вот я встретила Куина. Он необычный человек. – Карисса закусила губу. – Мне кажется, он вам понравился бы. Нэн и Поппи он понравился. Сегодня его увидят бабуля и дедуля. Я уверена, что им он тоже понравится. Но… по-моему, он был когда-то сильно оскорблен и унижен. Он скрытный. Иногда он просто отстраняется от меня. А я не знаю, смогу ли изменить его. Не знаю, раскроется ли он когда-нибудь или нет. – Карисса закончила расставлять розы. – Может, мне пора рискнуть. Он так здорово поработал над виртуальным Сантой. Может, сегодня – именно сегодня – он впустит меня в свою душу.
Но она была почти уверена, что этого не произойдет.
– Я люблю вас, – тихо сказала Карисса. – Как же мне хочется, чтобы вы были со мной. Я знаю – вы во мне, но я хочу обнять вас обоих, и чтобы вы поговорили со мной. Это эгоистично – ведь у меня самая замечательная семья на свете. И ваши родители, и ваши братья и сестры – они всегда рядом со мной. Как бы мне хотелось, чтобы вы познакомились с Куином. Чтобы вы были и на моей свадьбе, и в тот день, когда родится ваш первый внук. – Она вздохнула. – Хотя не знаю, выйду ли когда-нибудь замуж и будут ли у меня дети. А мне бы так этого хотелось. Но я не знаю, какие у Куина чувства ко мне… не знаю, чувствует ли он то же, что и я, захочет ли жениться и заводить детей. Ну вот: я эгоистка и плакса. А сегодня особый день для вас. Поэтому я замолкаю. Но… мне вас не хватает. На самом деле не хватает.
Карисса погладила верх надгробия и отправилась обратно в «Конюшенную рощу». Столько всего надо сделать до открытия палаты. Как только она вернулась домой, то тут же напечатала список дел в порядке очередности.
Зашел Куин.
– Думаю, нам пора ехать в больницу. Я хочу проверить систему в рабочем режиме, чтобы убедиться в отсутствии вирусов. Вы готовы?
Нет. Она не готова. Она в панике. Но виду не подала и заставила себя улыбнуться:
– Готова.
Он взял ее руку:
– Ваши родители гордились бы вами.
Карисса смогла лишь что-то промычать, потому что боялась, что голос от волнения прервется.
И они поехали в больницу. По радио передавали рождественские песни, но Куин не переключил на другую программу. Неужели он изменил свое отношение к Рождеству?
В больнице Карисса удостоверилась, что для официального открытия палаты все готово и красная ленточка натянута. Ее встретили бывшие музыканты отцовской группы – они будут петь в честь отца, поэтому сбоку установили небольшой помост.
Все были на месте: и команда Кариссы, и Санта, который переодевался. Микрофоны работали, Куин проверил программное обеспечение – там тоже все было в порядке.
Как только появился Санта в костюме, Куин пошел в комнату, где Карисса должна была произнести речь в честь открытия палаты, и вдруг услышал, как кто-то поет а капелла.
Это была Карисса.
Он вспомнил хоральный концерт в церкви и ее пение там. Как чудесно она поет. Куин подождал, пока она не допела до конца, и лишь тогда вошел.
– Готовность номер один, – сказал он.
Ознакомительная версия.
