Петиция широко улыбнулась.
— Значит, мое присутствие все-таки волнует Стюарта? Что ж, я всегда это знала. О том, что я ему до сих пор небезразлична, хотя он и пытается строить из себя неприступность.
— Конечно, ты ему не безразлична, — усмехнулась Ариэль. — Ты ему противна, словно использованный презерватив, который источал аромат клубники, а затем провонял протухшей спермой.
У Петиции, что называется, отвисла челюсть. Какое-то время она с ненавистью пожирала Ариэль глазами, а затем презрительно изрекла:
— Боже мой, какая потрясающая вульгарность! Теперь я даже не сомневаюсь, что Стюарт женился на тебе исключительно с одной целью: досадить мне. В противном случае он выбрал бы жену поприличнее.
— Как бы там ни было, — невозмутимо пожала плечами Ариэль, — но теперь я его законная жена. И с этим ты ничего не можешь поделать.
По лицу Петиции расплылась гаденькая улыбочка.
— Ошибаешься, милочка. В наше время процедура развода удивительно проста. Так что ты зря питаешь иллюзии насчет незыблемости своего положения.
— Что ж, может, мы и разведемся когда-нибудь, в жизни всякое бывает. Только с какого перепугу Стюарт должен после развода жениться на тебе? Разве в Англии мало хорошеньких женщин? Извини, Летиция, но ведь ты отнюдь не красавица!
— Ты тоже, Ариэль.
— Да, я знаю. Зато у меня есть гордость, и я никогда не стану бегать за мужчинами. Потому что знаю: им бесконечно противны навязчивые женщины. — Не дожидаясь ответа, Ариэль свернула одеяло и пошла в сторону дома. Она не оборачивалась, но чувствовала спиной, что Летиция буравит ее глазами. Впрочем, что еще той оставалось делать?
Интересно, она останется на ланч? — подумала Ариэль. И тут же пришла к выводу, что да. Конечно, останется. В противном случае ее поведение будет расценено как пораженческое. А Летиция Хемилтон наверняка не из тех, кто привык к поражениям.
И вдруг Ариэль поняла, почему Летиция вызывает у нее такую сильную ненависть. Эта женщина была ее классовым врагом. Она родилась в богатой, влиятельной семье и с ранних лет имела все, чего не могла иметь Ариэль: деньги, наряды, возможность путешествовать и заниматься любимым делом, не заботясь о добывании хлеба насущного. Избалованная, ухоженная дамочка, нежные руки которой никогда не прикасались к кухонному ножу или половой швабре. Любила ли она Стюарта? Ариэль в этом сомневалась. Скорее всего, Петиция просто не могла смириться с тем, — что он решил бесповоротно вычеркнуть ее из своей жизни. Ее ущемленное самолюбие требовало реванша. И она задалась целью добиться его любым путем. В своем ослеплении Летиция не замечала, что все ее действия лишь отталкивают от нее Стюарта. Она шла к своей цели напролом, словно упрямый бык.
Была и еще одна причина, по которой Ариэль сразу возненавидела Летицию: она ревновала Стюарта к этой женщине. Хотя Ариэль понимала, что это ужасно глупо. Во-первых, Стюарт не питал нежных чувств к бывшей жене, а во-вторых, он не принадлежал Ариэль и поэтому у нее не было морального права ревновать его. Но Ариэль ничего не могла с собой поделать. Мысль о том, что Стюарт когда-то занимался с Легацией любовью, приводила ее в бешенство. И это порядком удивляло Ариэль. Она не помнила, чтобы ей когда-либо доводилось ревновать мужчин к их бывшим подружкам. Она вообще не была ревнива! По крайней мере, Ариэль всегда так казалось. Но в последний месяц с ней творилось что-то невообразимое.
Наверное, это связано с переменой обстановки, сказала себе Ариэль, задумчиво оглядывая особняк и парк. Да, конечно, причина только в этом. В том, что я попала в чуждый мне мир. Столько новых впечатлений за такой короткий срок — тут у любого пойдет кругом голова!
Возле дома стояла машина Стюарта, который с утра уезжал по делам. Ариэль передала ему содержание перепалки с Летицией, и Стюарт одобрил ее поведение.
— Ты выбрала самую правильную тактику из всех возможных, — сказал он. — Так и продолжай. Нужно не давать ей спуску ни в чем, иначе потом от нее не отвяжешься.
Как и ожидала Ариэль, Летиция осталась на ланч. Стюарт не сказал ни слова против, но во время трапезы демонстративно игнорировал бывшую жену. Он смотрел только на Ариэль и разговаривал исключительно с ней: тихим, интимным голосом, так, что никто не мог слышать, о чем они беседуют. Попытки леди Джоанны завязать общий разговор окончились провалом. Стюарт отвечал на вопросы бабушки вежливо, но односложно, а затем снова переключал внимание на Ариэль. Конечно, леди Джоанна была недовольна. Но сделать ничего не могла: Стюарт умел быть непробиваемым, когда хотел. Ариэль даже стало жаль старую баронессу. Но в то же время ее возмущало, что она не понимает — или не желает понимать, — как неприятна внуку ее дружба с Летицией.
После ланча, когда Ариэль и Стюарт перешли в библиотеку, Ариэль не удержалась и высказала свое мнение по данному вопросу. Ответ Стюарта оказался неожиданным.
— На самом деле, Ариэль, — сказал он, — позиция бабушки имеет очень простое объяснение. Когда-то дед Летиции, граф Ричард Дэшвуд, спас жизнь моему деду. Это было во время Второй мировой войны, когда они оба служили в авиации. Их самолеты были подбиты, и им пришлось прыгать с парашютами. Мой дед был ранен, и дед Летиции тащил его несколько километров на себе. Если бы не помощь товарища, мой дед мог погибнуть.
— Так вот, оказывается, в чем дело! — изумленно воскликнула Ариэль. — Выходит, ваша семья просто отдает долги семье Летиции?
— В какой-то степени так оно и есть. После войны наши дедушки сдружились и хотели породниться, но у них обоих были сыновья. Потом у моего деда появился внук, то есть я, а у графа Дэшвуда — внучка, то есть Летиция. И они решили нас поженить.
— Но ты же говорил, что женился на Летиции не только под давлением родни. Ты говорил, что она тебе понравилась и что иначе ты бы на ней не женился.
Стюарт бросил на Ариэль удивленный взгляд.
— Не ожидал, что ты так хорошо запомнишь мой рассказ. Да, верно, я так говорил. И именно так я думал многие годы. Но теперь мне кажется, что я просто обманывал самого себя. На самом деле Летиция никогда мне не нравилась. Просто я не хотел огорчать отца. Понимаешь, в последние годы семья Летиции порядком обеднела: ее легкомысленная транжирка мать разорила мужа вчистую. А моя семья осталась такой же состоятельной, как и была. Летиция могла не сделать себе приличную партию: в нашем кругу, как, впрочем, и везде, не много охотников жениться на бесприданницах. Вот мой отец и решил, что я должен жениться на Летиции, чтобы спасти ее от бедности и лишений. «Долги нужно отдавать», — сказал он. Да я и сам, честно говоря, так думал.
