Элис Маккинли - Обольстительная Джойс

— Замечательно. Со свадьбой мы все уладили. Я перенес ее не на два, а на два с половиной месяца, по приезде у тебя будет время подготовиться.

От слова «свадьба» Джойс аж передернуло. Ну зачем он говорит об этом?

— Хорошо, ты молодец, целую. — На этот раз ощущение совершающейся мерзости было так сильно, что Джойс показалось, будто на языке она чувствует сам вкус фальши. Зачем она говорит это, зачем обманывает, когда уже почти точно знает, что свадьбе не бывать?

— А как твои дела?

— Честно говоря, не очень. — Первое правдивое слово за весь разговор. — Немного повздорила с начальством, но уже все уладилось.

— Джойс, ты неисправима. — Маркус добродушно рассмеялся. — Я бы удивился, если бы ты ни с кем не поругалась за два месяца. Но я тебя люблю, помни об этом, люблю такой, какая ты есть. Когда ты приедешь?

— Ну ты же знаешь…

— Да-да, я помню, просто уточнил. Ладно, захочешь поговорить, звони. В любое время.

— Договорились.

— Пока. — Джойс повесила трубку на потрепанный аппарат старого образца. Туманное наваждение и вправду будто ослабло. И тут же телефон зазвонил опять.

— Алло?

— Джойс? Ты поднялась? — Голос Феликса был как всегда весел и вселял бодрость.

— Да.

— Тогда через полчаса буду, я тебе такое расскажу! — А вот это уже совсем не похоже на обычную бодрость, скорее нетерпеливое ликование.

— Что расскажешь? — Джойс не смогла скрыть волнение в голосе.

— Подожди еще полчаса. — И снова гудки.

Джойс улыбнулась — кажется, с одним человеком объясняться уже не придется. Милый Феликс, он, похоже, уже и не помнит о вчерашнем. И опять затрещал телефон.

— Алло?

— Джойс, ты встала? — На этот раз в трубке звенел радостный голос Амалии, она тоже была очень взволнована.

— Да, — опешила Джойс.

— Тогда приезжайте скорее, мы нашли. Андреа нашел этот коридор! Ты представить себе не можешь! Это научное открытие! Это сенсация! Пирамиды сообщаются под землей, Джойс! — Амалия уже не сдерживалась и вопила в трубку что было сил. — Нашли, мы его нашли! Ты не представляешь себе, что это такое! Андреа ждет Феликса, и мы спускаемся. Я уже договорилась, тебе тоже можно с нами. Андреа в отличном настроении. Приезжайте скорее. Кстати, твой сотовый вчера прямо разрывался.

— Да, я уже перезвонила.

— Ладно, ждем.

Кажется, вчерашние подвиги Джойс уже забыты. Никто не сердится, все полны исследовательского энтузиазма. Джойс чувствовала, как и сама начинает загораться той же жаждой. А сколько там рисунков и разных иероглифов! Боже! Новые снимки! Новые факты! Тут она вспомнила, что еще не одета, и бросилась собираться.

По дороге к раскопкам только и было разговоров, что о коридоре, и захваченная исследовательской лихорадкой Джойс больше не думала ни о Маркусе, ни об Андреа, ни о своей вине. Никто даже не заикнулся на эту тему, коллеги приняли Джойс как всегда.

— Смотри, что я для тебя приготовил, а также много чистых кассет. — Мауро встретил Джойс с цифровым фотоаппаратом в руках. — Взял вчера напрокат на два месяца. Теперь тебе не придется возиться с карточками, сразу будешь видеть снимок. Если не понравится, сотрешь и отснимешь заново. Удобная вещь, как мы сразу не подумали.

И он стал объяснять, как пользоваться новым фотоаппаратом. Джойс пришла в восторг. Профессиональный фотоаппарат! Для нее! И это после вчерашних фокусов… И снова ее охватило то самое ощущение нравственного здоровья и чистоты, которое она впервые испытала в первый рабочий день. Когда люди заняты настоящим делом, у них не остается времени на склоки и скандалы, им некогда выяснять отношения, вспоминать старые обиды. Да, нигде и никогда Джойс не чувствовала себя такой счастливой.

— Долго вы будете там возиться? — В голосе Мартелли не было и нотки раздражения, он вынырнул из входа в пирамиду весь перепачканный пылью, но с улыбкой до ушей. — Сколько еще ждать? Спускаемся.

По всему было видно, что ему не терпится. Феликс и Андреа пошли первыми, девушек поставили в середину, замыкал группу Мауро.

Поначалу Джойс стало жутко. Темные коридоры уж очень сильно говорили о присутствии в этих стенах смерти. Темно, сыро, свет фонарей будто поглощался древними глыбами. И еще тихо. Неестественно тихо, невольно напрашивалось сравнение — как в гробу. Эта тишина словно набивалась в уши, сдавливала голову. Сюда не проникал ни единый звук извне, ничто не должно было тревожить покой фараонов. Джойс стало как-то не по себе, утреннее легкое недомогание усилилось. И тут же впереди послышался строгий голос Андреа:

— Мисс Александер, старайтесь держаться вместе с группой. Хоть соблюдение инструкций и лежит вне ваших жизненных принципов, но потрудитесь ради особого случая. — Он произнес это не обернувшись.

Феликс поторопился загладить это резкое замечание:

— Джойс, если тебе станет плохо, говори, не стесняйся. Это с непривычки, от перепада давления. Со всеми в первый раз так.

Признаться, Джойс не ожидала, что кромешная тьма и глухая тишина могут произвести на нее такое сильное впечатление. Чернота вокруг поглощала лучи фонарей, стены совсем не отражали света. Стала кружиться голова, началась тошнота, но она держалась бодро, не подавая виду. Еще не хватало, в первый раз спустилась и уже жаловаться, можно и потерпеть.

Но чем глубже спускался коридор, тем сильнее давали знать о себе все негативные ощущения. Пару раз Джойс даже довольно прилично качнуло, благо никто не заметил. Надо было чем-то отвлечься, и она, направляя фонарь в сторону, принялась разглядывать стены. Заметив это, Феликс махнул рукой.

— Я уже смотрел, никаких надписей, ничего вообще. А странно.

Джойс стала всматриваться в камни, они представляли собой тщательно отточенные, пригнанные друг к другу вплотную глыбы. Никаких изображений действительно не было видно. Только серый камень.

— Возможно, все осыпалось, — заметил Мауро. — Такое бывает. А ты что скажешь, Андреа?

— Скажу, что рано делать выводы. И что болтать здесь в полный голос небезопасно. Поэтому помолчите лучше.

И снова на уши навалилась тишина. Стены вокруг изменили и человеческие голоса. Джойс сперва с трудом узнала Феликса, а потом Андреа. Будто они шли не рядом, а находились где-нибудь в другой комнате. Или это просто уши заложило?

Так или иначе, но спуск продолжался. Хотя коридор не выглядел покатым, Джойс чувствовала, что таинственная темнота уводит их в глубь земли. А еще стало сыро, запахло плесенью.

— Так… — Андреа остановился. — Возвращаемся. Дальше я никого не пущу.

— Что? — возмутились Мауро и Феликс одновременно. — Мы идем уже почти полтора часа и что, теперь все бросить? Там впереди должно быть…