В четверть двенадцатого он наконец поднял глаза:
— Тампоны на местах?
Сестра кивнула, и через несколько минут все было кончено — он наконец выпрямился и, потирая поясницу, устало отошел от стола. Лесли посмотрела на свои руки, с удивлением обнаружив, что они дрожат. Спрятав их в карманы, она отвернулась, наблюдая за тем, как из операционной бесшумно вывозят каталку, и только потом отважилась заглянуть в предоперационную к Филипу. Он стоял, низко склонившись над раковиной, и Лесли поспешила уйти, закрыв за собою дверь.
Когда он вышел в коридор, лицо его было серым, но он вполне владел собой.
— Филип, ты был великолепен!
Он окинул ее невидящим взором, повернулся и пошел прочь. Лесли не могла поверить. Его холодная отчужденность застала ее врасплох, ей вдруг стало очень больно, на глазах выступили слезы.
Сейчас ей было все равно, к чему приведет это признание, потому что теперь она уже больше не могла скрывать от самой себя правду. Она должна была признаться в том, что любит Филипа Редвуда!
— Но это так неожиданно! — воскликнула Лесли, когда Пэт рассказала ей о своей помолвке с Ричардом. — Уму непостижимо!
— Я сама не могу поверить, и все-таки это правда. Жаль только, что мне сегодня уезжать!
Лесли усмехнулась:
— Нет, подумать только! Как вспомню все, что ты обычно говорила о нем!..
— Да, знаю. Когда-нибудь мне придется ему это рассказать!
— И когда вы собираетесь пожениться?
— Все зависит от того, как скоро мы накопим денег на свадебные кольца. Точную дату еще не определили.
— И Ричард, надо понимать, уволится из нашей больницы?
— Только когда найдет такую же хорошо оплачиваемую работу. Он строит грандиозные планы — хочет открыть в Англии свою практику, но это произойдет не раньше чем через год. — Радостное личико Пэт омрачилось. — Даже не могу представить, что нас может что-то разлучить!
Лесли понимающе кивнула:
— Может быть, доктор Редвуд что-нибудь посоветует?
— Ради бога, только не говори ему ничего! — выпалила Пэт. — Ричард предупредил, что если Редвуд узнает о его планах и о предстоящем уходе, он полностью сосредоточит свое внимание на Берто и лишит Ричарда возможности практиковаться. Ну сама посуди, зачем ему обучать его, если тот собирается уходить?
— А я не думаю, что Филип так отреагирует! — запальчиво возразила Лесли. — Напротив, скорее он поможет Ричарду!
— Попробуй объяснить это ему! Он такой же упертый, как и я.
— Что верно, то верно — вы идеально подходите друг другу.
Пэт вздохнула:
— Господи, как я буду по нему скучать! Знаешь, когда ты влюблен, чувствуешь себя связанным по рукам и ногам. Ну и что? Я этому даже рада! — мечтательно прибавила она. — Знаешь, как это приятно? До сих пор не могу поверить, что он влюбился в меня. Я всегда думала, что у тебя с ним…
— Мы с Ричардом просто друзья.
— Значит, ты не огорчаешься?
— Да с чего же мне огорчаться? — Лесли надела халат. — Мне ужасно хочется быть у тебя свидетельницей на свадьбе!
Когда Пэт уехала, клиника вернулась к своему обычному рабочему ритму. Ричард теперь мог полностью сосредоточиться на работе, Дебора потихоньку поправлялась, и Филип Редвуд, казалось, был спокоен, по крайней мере внешне. Лесли тоже погрузилась в повседневную работу и почти не виделась с ним, лишь изредка сталкиваясь в больничных палатах. Его манера держаться с ней была неизменно учтива и формальна, так что Лесли даже усомнилась, не привиделась ли ей та романтичная сцена на горном склоне и выросшие из нее более теплые и дружеские отношения. Правда, она замечала, что супруги редко остаются наедине, потому что Филип, казалось, взял за правило входить в палату Деборы, только когда там находился кто-нибудь из медперсонала.
Однажды ближе к концу месяца, зайдя в палату к молодой женщине, Лесли застала ее сидящей в шезлонге у окна.
— Рада, миссис Редвуд, что вы наконец выбрались из постели. Скоро уже начнете ходить и даже бегать.
— Сомневаюсь.
— Будьте уверены! — Лесли подошла к окну. — Скажите, что вас беспокоит? Может быть, чувствуете подавленность?
— Посмотрела бы я на вас, окажись вы на моем месте!
— Но ведь вам уже гораздо лучше! Вы только посмотрите в зеркало и…
— Я не это имела в виду. И мне наплевать, станет мне лучше или нет! Ради чего мне жить? У меня нет ничего!
— У вас есть все, ради чего стоит жить.
— Имеете в виду мою жизнь с Филипом? — Дебора раздраженно махнула рукой. — Да вся клиника знает, что мы расстались уже несколько лет назад. Если бы болезнь не подкосила меня в Арозе, мы бы с ним никогда не увиделись. Ханс не мог придумать ничего хуже, как привезти меня сюда.
— Если бы он этого не сделал, вы бы долго не протянули, — язвительно заметила Лесли.
— А какой смысл влачить жалкое существование, если у тебя в жизни больше не за что цепляться? Вот если бы я получила развод, тогда смогла бы устроить свою жизнь. А так… Ханс даже и не посмотрит в мою сторону.
— Зачем вы говорите мне все это?
— А здесь нет никакого секрета. Кроме того, мне нужно кому-то выговориться, иначе я просто лопну. Не могу же я сказать об этом отцу!
Лесли старалась, чтобы ее голос звучал бесстрастно.
— И что же, он женится на вас, если вы будете свободны? Я имею в виду мистера Каспера.
— Тотчас же. Ведь он любит меня. Просто Филип ему мешает.
— А что, если он переменил свое мнение?
— Ой, не смешите меня! — фыркнула Дебора. — Филип думает только о себе, и если он сочтет, что развод может навредить его карьере, он ни за что не согласится на него.
— А я уверена, что это не так.
— Ну, вы, надо полагать, знаете моего мужа лучше, чем я!
— Вовсе нет. Только вы сами сказали, что не виделись с ним уже несколько лет.
Дебора откинула волосы назад.
— Уж не знаю, что и думать. Иногда мне хочется, чтобы все это поскорее закончилось.
— Не стоит думать о плохом. Минорное настроение только обостряет проблему.
— Вы склонны к оптимизму, потому что у вас нет причин волноваться. А у меня их больше чем достаточно. — Она горько усмехнулась. — Несмотря на то что у Филипа есть основательный предлог для развода, он никогда не согласится расторгнуть брак. И вовсе не потому, что он такой хороший и положительный, а потому, что работа съела в нем все человеческое.
Лесли встала.
— Я должна идти, у меня много дел.
— Я знаю, вы просто не хотите слышать ни одного слова критики в адрес своего оловянного божка! Можете не торопиться, доктор Форрест, я больше не скажу о нем ни одного дурного слова. В конце концов, я даже могу последовать вашему совету и попробовать поговорить с ним о разводе. Только ответ известен мне заранее. Я уже наперед знаю, что он мне откажет.
